Влад до самого приземления продолжал давить на гашетки пулемётов, расстреляв большую часть боезапаса.

Мимо бежали атакующие бойцы, с ходу проникая в само здание центра. Требовалась еще и внутренняя зачистка. Но после падения заградительной заставы, для имеющихся в месте боевого контакта сил Юстициона, это было уже делом техники.

* * *

Данила неожиданно вспомнил, как называется эта птица — ну, конечно же — синица! Желтенькое брюшко, а сама — суетливая пичуга. Что-то совсем детское, далёкое, но, поди ж ты — скачет по ветке замёрзшего дерева.

Осташевский дождался, когда птичка упорхнёт по своим делам и отъехал на медицинском кресле-каталке от высокого окна.

«Почему во Франции нет синиц?» — глупо подумал он.

Врач сказал, что ноги восстановят подвижность через две-три недели. Что ж, такой срок — ерунда. Всё могло быть гораздо, гораздо хуже. Драгану досталось покрепче. Его ввели в состояние медикаментозной комы для первичного восстановления жизненно необходимых функций. Но дали понять, что угрозы жизни нет. Впрочем, Данила и сам был уверен, что серб выкарабкается. И не из таких переделок выбирались.

Пока они находились в изолированном спецлазарете неподалеку от какого-то большого сибирского города. Корпуса стояли на опушке совершенно потрясающего, величественного, почти сказочного хвойного леса. Это был совсем не тот лес, что окружал их в северном поселении. Здешние пушистые лапы елей, укутанные снежными рукавами, завораживали и настраивали на душевный умиротворяющий лад.

Если бы не заборы с электробарьерами и не внутренние переборки палат-камер с автоматическими засовами, можно было представить, что вокруг экзотический курорт, на который они отдыхают в очередном отпуске. Они с… с…

Данила, вдруг, понял, что забыл не только лицо, но и имя своей французской подружки. Как такое могло произойти? Прошло ведь немногим более полугода после их расставания. Или даже меньше! Они же строили такие планы! Квартира на Монмартре, непыльная должность клерка. Семья, дети, счастливая обеспеченная старость. Как же сейчас это выглядит нелепо и смешно. Чёрт возьми, ну как же её звали? Имя такое обычное, русское…

После того, как их с Драганом окончательно подлатают, состоится военный трибунал и им определят наказание. Осташевский принял такое развитие своей судьбы спокойно и достойно. За всё надо платить. Виноват во всём исключительно он сам. Не следовало ему соваться в Россию. Это инфернальная территория, не подвластная нормальным человеческим законам. Тут возможно всякое! О чём говорить, если по этой земле спокойно ходят прекрасные шаманки, беспрепятственно пользуясь своей магией. Неудивительно, что он попал в западню, и справедливо понесёт кару за свои грехи.

Вот только насколько суровым будет наказание?

Данила понимал, что трибунал будет основываться в основном на показаниях свидетелей. А самым главным свидетелем по делу выступает та самая шаманка. Вот ведь ирония судьбы!

А она ведь реально спасла его. Волшебный круг замкнулся. Данила никогда раньше не верил в заговоры, обереги и заклинания. Самое удивительное, что он продолжал не верить в них и сейчас. Но вместе с тем он был абсолютно уверен в одном: нажми он на гашетку своего дальнобойного пулемета тогда, в момент дерзкого побега сумасшедшего снегохода, его жизнь закончилась бы в недавнем бою, на никому неизвестной заставе. Потому что, в этом случае, он разорвал бы магическую петлю колдуньи. И никто бы не смог остановить того уверенного паренька, что наводил свой гранатомет для фатального выстрела. Не могло же то, что шаманка оказалась рядом в тот самый момент, являться совпадением? Ну не бывает же таких совпадений!

Арина или Ариэль (Данила не мог пока разобраться, как следует правильно называть девушку) вначале проникла в его сознание, завладела разумом, а потом проявила себя физически, полностью подчинив себе его волю.

Вот так, съездил в свой последний военный поход.

А, может, все произошло еще раньше? Историческая Родина таким образом вернула его назад? Притянула, заманила, окрутила голову. Только вот зачем?

— Подготовьтесь к транспортировке в комнату свиданий, — донесся приятный женский голос из устройства, вмонтированного в подлокотник каталки. — К вам посетитель. Вас проконвоируют.

«Чего мне готовиться-то? — меланхолично подумал Осташевский. — Волосы причесать что ли? Вези меня на коляске, да и всё. Мы теперь с ней, с инвалидной каталкой, одно целое — не побегать, ни попрыгать… Чего этому адвокату от меня надо? Всё уже мне рассказал, показал. Адвокат тоже, больше на звезду видеом похож. Лощённый весь, а под костюмчиком мышцы. Я же вижу. Защитничек…».

Подошел конвойный, пристегнул одно запястье Данилы к подлокотнику — при переезде из тюремного бокса в другое помещение этого требовала инструкция.

Осташевский безропотно подчинялся всем командам сопровождающего. Останавливал каталку в нужных моментах, отворачивался, если надо, к стене.

Но в комнате свиданий его ждал не адвокат.

Совсем не адвокат! Ну почему, это с ним происходит?! Почему его продолжают мучить?!

За пустым столом, невинно взирая на подозреваемого своим неземным взглядом, сидела прекрасная шаманка.

— Меня зовут Метлякова Арина, — представилась девушка. — Я консультант по особым вопросам Управления Юстициона.

«Арина всё же, — промелькнуло у Данилы. — Раз сама себя так назвала».

Он не ответил на приветствие и смотрел на посетительницу исподлобья. Всё же внутри он ощущал некую растерянность и смятение. Вот же она. Та самая, что являлась ему перед сном и пробуждала утром. Та, что, походя, мучила и терзала, находясь за тысячи километров.

Зачем она пришла? Поставить окончательную точку?

— Ну что же вы отказываетесь отвечать на вопросы дознавателей? — спросила Ариэль. — Не из идейных же соображений, верно? Тогда почему? Для чего усугублять эту ситуацию? Трибунал, несомненно, учтёт ваше поведение. Надеюсь, вы понимаете, что я сказала это, потому что обязана была сказать?

Данила вспомнил, как увидел эти глаза впервые. Еще там, на движущейся платформе. Как она обернулась к нему. И как, казалось, вот-вот бросится. Сейчас она мало походила на ту девушку. Деловой и стильный костюм, консультанта Юстициона. Вовсе не тот рабочий комбинезон, в который девушка была облачена тогда, в рубке связи платформы. А вот взгляд почти тот же. По глубине. Только сейчас более высокомерный и насмешливый. Что ж, поделом тебе, Данила Осташевский.

— Давайте я задам вам один крайне простой и очень лёгкий вопрос, — предложила Арина. — И обещаю, что если вы не ответите, он станет последним в нашем с вами общении. Вы никогда больше меня не увидите, — девушка сделала паузу, чтобы до парня дошел весь смысл сказанных ею слов. — Итак. Намерены ли вы сказать мне хотя бы одно слово?

«Интересно, — вдруг, совершенно не к месту, подумалось Даниле. — Как выглядит её любовник? Наверняка, какой-нибудь спортивного вида красавчик двухметрового роста. Уверенный