Что касается остальных…

Этот ничего не знает. Выстрел.

Этот тоже бесполезен. Выстрел.

Остался один. Впал в транс, чтобы призвать Сехнет. Дурачок, не знает, что Сехнет его не слышит. Ей всё равно. Она, можно сказать, мертва. Но разве не в этом суть веры – верить в то, чего нет? В то, чему ты не можешь найти материального подтверждения?

Да он даже не понимает, что для Сехнет он всего лишь – мясо! Тупое, не всегда вкусное мясо!

Но вера делает своё дело. И Странники.

Странники стали умнее.

Нет, тут точно без них не обошлось.

Ты улавливаешь еле заметные нотки страха, исходящие от последнего дайхедда. Это хорошо. Не для дайхедда, конечно, для тебя.

Страх подавленный, но реальный. Его можно развить и использовать. Нет, братец, тебя Сехнет не примет в свои чертоги, это точно.

Зверь сыт, но ему интересно. Сейчас он может играть, а это, бывает, ещё хуже, чем то, когда он просто утоляет свой голод. Зверь, забавляющийся со своей жертвой – зрелище не для слабонервных.

Твои люди видели и не такое, но всё-таки стараются не смотреть.

Тяжёлая лапа, возникшая из неоткуда, ложится на плечо кочевника.

- И что ты скажешь перед лицом Сехнет? – слышит от тебя дайхедд, когда острые когти начинают не спеша впиваться в его плоть, а за его спиной раздаётся тихий рык и гортанное пощёлкивание. Ни с чем ни сравнимый запах доносится до ноздрей.

- Сехнет ждёт от тебя ответов, брат, - произносишь ты, наклонившись над пленником. Ты сам становишься перед ним на колени, берёшь рукой его за затылок и притягиваешь его к себе. Ваши лбы соприкасаются. – ответь, перед лицом Сехнет, брат, кто тебя сюда отправил?

Когти медленно, но верно впиваются в плоть кочевника. Он явственно ощущает дыхание Зверя.

- Говори, - произносишь ты, глядя ему в глаза.

Но что-то проблёскивает во взгляде дайхедда. Больше нет страха, есть только желание воссоединиться с Сехнет. Желание попасть в её чертоги и увидеть павших в боях товарищей, отцов и дедов.

Вера. Фанатичная вера. Без каких-либо компромиссов. Страх, который ты ощутил, был лишь мимолётной слабостью, которую пленник тут же успешно поборол. И сейчас он в полной мере гордиться тем, что он смог победить свою слабость, уверен в том, что его бог примет его без раздумий!

Когти уже глубоко вошли в мясо, кровь уже пропитала тёмно-жёлтую ткань. Зверь тоже понял, что всё бес толку – клыки резко смыкаются на шее пленника, но его глаза всё так же продолжают смотреть на тебя, ты просто не можешь их забыть.

Для Зверя – десерт. Для тебя – очередной вопрос.

Обезглавленное тело падает на песок, орошая его пульсирующей пока ещё кровью.

И всё бы ничего, если бы не это привкус во рту. Словно это ты рвал зубами сырое мясо, а не кто-то другой.

Глава 36. Памир

Пять громоздких фигур в костюмах РХБЗ с автоматами и рюкзаками за спиной на фоне этого пейзажа выглядели нелепо и одновременно пугающе. Словно они попали куда-то, где их не должно было быть, словно они были здесь лишними. Зачем беспокоить этот мир? Зачем здесь оставлять свои следы?

Ледяные заснеженные пустоши. Чистое ясное небо. Такое ласковое, но холодное зимнее солнце. Ты словно находишься на каком-то горнолыжном курорте, только без гор. Верее, горы были, но далеко на горизонте по левую руку. И ещё позади, сразу за спиной, возвышался горный хребет. Оттуда они пришли. А прямо впереди виднелся частокол небоскрёбов, таких же замёрзших, как и всё вокруг. Будто огромные поломанные зубы великана.

В воздухе явственно чувствовалась нехватка кислорода, хотя люди находились явно на равнине. Оно и понятно, если нет растений и фитопланктона, которые бы его вырабатывали, то рано или поздно он совсем пропадёт из атмосферы. Пучки засохшей ломкой травы, торчащей из-под снега, явно не годились на роль источника жизненного газа, так как были давно мертвы. Скорее всего, и корни промерзли, без вариантов.

Хотя, не исключено, что где-то там за горизонтом могли простираться живые леса и незамерзшие моря и реки, которые до сих пор поддерживают жизнь в этом холодном мире.

Быстрый взгляд на небо. Нет, положение солнца говорит о том, что они находятся в средних широтах, а то и южнее, а строить за полярным кругом такие города было бы нерационально со всех точек зрения. По крайне мере, сейчас им так кажется. Значит, скорее всего, и там, за горизонтом тоже всё покрыто льдом и снегом, и над настовыми полями метёт белая позёмка.

Что это? Ледниковый период, к которому не успели подготовиться? Разве такое бывает? Как такое вообще возможно? Этот вопрос необходимо проработать. Как и многие другие.

В частности, надо было бы использовать дыхательные аппараты с замкнутым циклом, наподобие тех, что используют боевые пловцы (от настоящих космических скафандров было решено пока отказаться, это привлекло бы лишнее внимание, да и перемещаться в них по суше было бы крайне неудобно, не для того они разрабатывались), но умная мысля, как в том анекдоте, приходит опосля. Впрочем, никто вообще не думал, что что-то получится, что проход откроется, да и прошлый опыт показывал, что привычные средства защиты тоже вполне эффективны. Главное потом пройти специальную обработку и выдержать необходимый карантин.

Ну и то, что здесь будет так холодно, никто не предполагал. Пальцы ног и рук уже начинало покалывать, несмотря на утеплённые перчатки и сапоги. Бушлат спасал, но не слишком, как и поднятый воротник от налетающих порывов ледяного ветра. Материал костюма и резина противогаза готова была в любой момент потрескаться и тогда все их предосторожности обернуться фикцией.

Уходить, надо уходить. Пока ещё не поздно. Не то, чтобы они опасались подхватить заразу, но и этого исключать было нельзя. Лучше подготовиться и вернуться потом во всеоружии...если, конечно это "потом" вообще настанет, учитывая то, что они увидели.

Это был недочёт. Недочёт, который вызван нехваткой средств, и, стоит признать, неверием, что странное оборудование вообще заработает, откликнувшись на долгие камлания инженеров, исписавших не одну тонну бумаги для расчётов и чертежей и построивших несколько моделей различных узлов, которые, к слову работать не хотели. А потом всё внезапно включилось. Когда уже почти было решено взорвать тоннель, завалив его миллионами тонн базальта, всё - заработало.

Сначала думали, что это остатки ранней ядерной программы, когда Союз