Из портала мы вышли на одной из старинных улиц городка, где мне никогда не доводилось бывать прежде. Я удивленно огляделась, заметив мощеную булыжниками мостовую, реку, несущую свои воды под арочным изгибом моста, деревья, высаженные вдоль дороги и освещенные огнями фонарей.

— Где мы? — спросила у Демитра удивленно.

— Я же обещал ужин и выбрал для нас самое романтичное место на земле, — ответил он, удивляя меня такими словами.

Северский и романтика? Вот уж никогда не поверю! Нет ничего более несовместимого, чем главный куратор и это чуждое, как мне казалось, ему чувство.

— И все же… — сделала попытку, но он взял меня за руку и потянул за собой.

Время здесь было то же самое, что и в моем родном городе. Только закат уже успел перетечь в серые сумерки и небо становилось все темнее. Зато здесь было теплее, хотя в воздухе ощущалась влажность. Возможно, всему виной река, протекавшая рядом.

Мы несколько минут шли по дороге. Навстречу попадались жители города. На вид самые обыкновенные люди. И я все еще не могла понять, куда мы попали, пока не увидела одну из вывесок на окне магазина.

Нет, этот язык я не знала, но прекрасно поняла, где оказалась, потому что тех моих скудных знаний, почерпанных из телевизора, хватило, чтобы понять истину.

— Пришли, — Демитр остановился рядом с красивым рестораном, располагавшемся в старинном здании из грубого камня. Я разглядела вывеску и улыбнулась.

— Многие девушки были бы рады оказаться здесь, — шепнула Диме.

— А ты?

— Я тоже девушка, — ответила, но не стала уточнять, что предпочла бы самому дорогому ресторану уютную кухню в его доме, где мы впервые осознали свои чувства. Впрочем, почему бы не воспользоваться шансом и не побывать в другой стране?

Демитр увлек меня за собой, а когда мы подошли к стеклянным двустворчатым дверям, рядом с которыми стоял привратник, Дима пропустил меня вперед, пока мужчина в ливрее распахивал перед нами дверь, улыбаясь широко и дружелюбно.

Стоило войти внутрь, как к нам тут же выскочил высокий моложавый мужчина с лихо закрученными усами, напомнивший мне великого книжного сыщика из романов Агаты Кристи. И пока они с Северским общались, обсуждая что-то мне непонятное, я смотрела по сторонам на оформление дорогого фойе с зеркалами и деревянными панелями.

— Лада, пойдем. Наш столик уже готов, — вернул меня в реальность куратор, после чего, взяв за руку, повел за собой.

Мы вошли в дорогой зал. Старинные люстры, живая музыка, танцевальная площадка и столики, за которыми сидели наряженные люди, вызвали во мне волну смущения.

Я опустила взгляд на свою одежду, но Демитр только рукой махнул, и я успокоилась еще и потому, что никто на нас не смотрел и не показывал пальцем, словно обвиняя в отсутствии вкуса и такта. Более того, сделав несколько шагов следом за проворным метрдотелем, я увидела одна странную парочку. На девушке были надеты рваные джинсы, на волосах малиновое безобразие, а в ноздре кольцо.

— Не смотри. Вкус испортишь, — улыбнулся Северский.

Я хмыкнула.

— Тогда зачем привел меня сюда? — спросила весело.

— Здесь самый лучший ресторан и самый лучший повар, — пояснил мужчина. — Кроме того, разве женщины не мечтают побывать в Париже?

Я ответила на его вопрос с улыбкой и промолчала.

Для нас приготовили отдельный столик в отдельной комнате, прилегавшей к основному залу. Здесь был крепкий стол и диван с множеством подушек. На столе уже стояли бокалы и тарелки. Судя по всему, все было заказано заранее, в чем я ничуть не удивилась. Узнаю Демитра.

Мы сели за стол. Северский перебросился парой фраз с метрдотелем, после чего тот с поклоном вышел, оставив нас вдвоем.

— Что он сказал? — уточнила я с интересом.

— Что сейчас придет официант с нашим заказом, — ответил Дима и, откинувшись на спинку дивана, взглянул на меня. Я встретила его взгляд и вдруг поняла, что отчаянно краснею. Брови Северского приподнялись вверх, но прежде, чем он успел что-то сказать, я спросила:

— Что будет с Даной и с Захаром?

— Дану исключили из академии и лишили права пользоваться магией, — ответил куратор. — Увы, это не мое решение, я бы не стал с ней так церемониться.

— Лишили магии? — удивилась я.

— Да. Для этой цели на провинившегося колдуна или ведьму надевают специальные оковы, которые не позволяют колдовать, — пояснил мужчина. — А Носов остается учиться. Его невиновность доказана. На беднягу подействовали с помощью темного заклинания, подчинив своей воле.

— Вот как, — пробормотала, опуская глаза.

— Еще есть вопросы? — спросил он спустя минуту тишины.

— Да. Влад.

Услышав имя Грозы, Демитр нахмурился.

— Он сегодня сказал мне, что намерен покинуть академию. А ему нельзя этого делать. Он же не виноват в том, что творила его мать, — воскликнула я.

Северский посмотрел на меня пристально и задумался.

— Я попросила его остаться и не совершать ошибку, — добавила тихо. — Он талантливый студент.

— Тебе его жаль? — рука Демитра потянулась к моему лицу, осторожно коснулась подбородка, вынуждая меня поднять голову и взглянуть в глаза мужчине.