— Джерард назвал его Монстром, — кивнул Тедерик. — Ты тоже так думаешь? Что это был Монстр?

— Монстр? — Эдвард растерялся: так сущность, спасшая его и Амелину от смерти — тот самый Монстр?

Нет, определенно нет. Это существо помогло справится с мощью, сам бы он не сдюжил. А тут, силу будто через воронку пропустили, направляя именно туда, куда следует. Никогда прежде Эдвард не использовал магию для лечения, теперь же... Он внимательно посмотрел на свои ладони. Теперь он может попробовать повторить то, что делал «Монстр». И, возможно, спасти жизнь кому-то еще.

— Амелина ведь действительно умерла… — Тедерик посмотрел в окно, за которым занимался рассвет.

Первые лучи, преломляясь сквозь оконные витражные стекла, окрашивали часть комнаты в багрово-красные цвета, что очень живо напоминало пол библиотеки, залитый кровью. Эдвард поежился.

— Она меня спасала! — прошептал он, сжимая руку в кулак. — Прикрыла собой! А я, я так и не успел рассказать, про их связь с Заком. Что ее смерть и его убьет!

— Мужество Амелины не укрылось от Справедливого…

Тедерик словно не верил своим собственным словам. Он сосредоточенно смотрел на свои руки, но будто находился где-то в другом месте.

— Справедливый? При чем тут бог смерти? — удивился Эдвард.

Когда-то Справедливый считался покровителем воинов. Но последние десятилетия поклонялись ему в основном рыцари «Праведного пути», коих за хладнокровие и жестокость по отношению не только к врагам, но и к неугодным соратникам иногда называли воинами смерти. Многие храмы Справедливого, одновременно служившие сосредоточением вражеских сил, были разрушены не без участия Этеров.

— Это был он. Можешь мне поверить, — ответил Тедерик почти шепотом. — Я не понимаю, как, но это был он.

— Расскажешь? — осторожно спросил Эдвард, понимая, что исчерпывающих ответов на вопросы все равно не получит.

— Не могу, — с досадой отозвался Тедерик, отвернувшись. — Хотя если в общих чертах… Боги сильны своими последователями. Чем их больше, чем усерднее их молитвы и крепче вера, тем сильнее божество. Тем больше его возможности. Грубо говоря, божество — это как артефакт, собирающий в себя силу. И возможности божества зависят от того, что люди у него просят. К Всемилостивому идут за защитой от нечисти и болезней, к Пламенному — за помощью в сердечных делах, а Справедливого… — Тедерик запнулся.

— А бога войны просят о мире и сохранении жизни, — задумчиво кивнул Эдвард. — Когда-то отец рассказывал мне старую легенду. Там говорилось, что все божества некогда были особенно сильными магами. Их могущество было так велико, что после смерти они остались в этом мире.

Тедерик резко обернулся к Эдварду.

— Осведомленность твоего отца поражает, — поджав губы, заметил он. — Только вот смерть смерти рознь. И бога можно убить. То, что я видел вчера… этого не могло быть, понимаешь?! Никак не могло. Справедливый, он… Эдвард, признайся, сняв кольцо, ты призвал его?

— Нет, — пожал плечами принц. — Я просто хотел спасти Амелину и уничтожить этого мерзавца Шлонце. Может, все же расскажешь, в чем дело? Ты же открылся мне, Кевину, да и Зак, подозреваю, давно понял, кто ты на самом деле. Тед, это ведь как-то связано с Магистром и Проклятием. Амелина сказала, что он… он на меня похож. Магистр этот. И…

— Чего?! — на лице Тедерика отразился ужас. — Магистр похож на тебя?! Этого быть не может! Не должно! Амелина же… не видела его. Зак говорил, что лицо было скрыто!

Эдвард впервые видел друга в таком смятении. Тедерик, спокойный и рассудительный Тедерик сейчас напоминал пьяного Натаниэля, готового бросится на всякого, кто криво на него посмотрит.

— Она говорила про общее впечатление, — медленно произнес Эдвард. — В чем дело, Тед?

Он схватил Тедерика за руку, которой тот отчаянно жестикулировал, и крепко сжал запястье.

— Я ошибся, — покачал головой Тедерик. — Я ужасно ошибся. Я думал, что мы имеем дело с отголосками прошлого. Что просто надо закончить то, что когда-то сделал твой отец. Но все намного страшнее. Эдвард, если мы не разберемся в этом Проклятье. Если не расшифруем записи Анри, то столкнемся не с мифическим монстром, а с обезумевшим, жаждущим отмщения божеством!

— Он спас мне и Амелине жизнь, — напомнил Эдвард.

— Значит, пока вы нужны ему живыми! — яростно крикнул Тедерик, вырывая свою ладонь.

Эдвард ощутил, как по спальне прокатилась волна силы. Подушки, мирно покоящиеся у изголовья, слетели на пол, мебель задрожала, стул у письменного стола, несколько раз подпрыгнув, перевернулся, а хрустальный графин с водой покрылся паутинкой трещин, сквозь которые по каплям стала сочиться вода.

— Тед… — Эдвард приподнял бровь. — Кажется, тебе самому неплохо было бы отдохнуть. Последнии недели были напряженными.

— Да. Прости, — Тедерик кивнул, отводя взгляд. — Я действительно немного того… С Амелиной — моя же промашка. Чувствовал, что вокруг Гисбахов что-то не так, да недоглядел.

— Брось! Нельзя за всем уследить! Сам говорил, людей не хватает. Хорошо, что госпожу Беату уберегли. Тридцать покушений!

— Кстати, тебе герцог Ванд прислал небольшой презент. В благодарность за спасение сестры и репутации.

— Подарок? — заинтересовался Эдвард.

— Да. Судя по характеристикам, то, о чем ты всегда мечтал. Секретарь. Отважный и неподкупный. Один из племянников герцога. Вернее, его супруги.

— Шпионить не будет? — засомневался Эдвард.

— Нет, — улыбнулся Тедерик. — Парень на удивление честный и порядочный. Поэтому нигде прижиться не смог.

— Отлично! — Эдвард расплылся в улыбке. — С удовольствием познакомлюсь с ним, тем более, что первое задание уже есть. Подготовить указ о расширении Совета. Амелина заслужила. Да и представитель «Истинной веры» нам нужен. А сейчас, Тед, до рассвета еще несколько часов. Иди отдохни.

Молча кивнув, Тедерик оставил Эдварда наедине с собой. Ему тоже предстояло многое обдумать.

* * *

Оказавшись в своих покоях, Тедерик насторожился. Что-то было не так. Вещи на месте, но черновик письма, оставленный на столе еще утром, чуть сдвинут. Пушистая бахрома на лежащем посреди комнаты ковре загнута. Там немного проваливается половица. Тедерик знает и не наступает. А сейчас, словно кто-то запнулся. И запах. В комнатах пахло лесом. Свежестью еловой хвои вперемешку с мятой и душицей. Потрясающий аромат.

Сделав вид, что ничего не заметил, Тедерик прошел к столу и медленно, как это сделал бы человек, опустился на стул.