– Ну так, да… Тут ведь всё одинаковое. А у тебя в комнате всё такое ярконькое и весёленькое! И одежонка у меня, вот, поизносилась… Кощей говорил: ты старше, и многого из чего выросла; вот я и нашла себе, что налезло. Ты уж прости, Ксюша, ладно?

– Хер с тобой, таскай… Но только то, чё я тебе сама подгоню, усекла?!

– Д-да… усекла.

Ксюша встала, подобрала бутылку и пробрела мимо. Лиза не решилась идти за ней. По детским рисункам и бумажным гирляндам она, наверное, вообразила себе хозяйку спальни «весёленькой», но только её как следует прессанули на складе, мигом допёрло, кто здесь кто по мастям. На выходе Ксюша оглянулась на Рыжую.

– Ну чё ты там защемилась, жучка? Двигай за мной: не всеку, не ссы.

– Меня Лизой зовут, – буркнула себе под нос Рыжая и поплелась за ней.

В квартире Ксюша зашла в спальню Лизы. Комнату и правда обжили: постель сбита, на полу валяются её карандаши и листочки. Лиза рисовала, как Ксюша, и украшала свою спальню этими же рисунками. Но они выглядели намного богаче Ксюшиной детской мазни. Если Ксюша рисовала себя, и Кощея, ещё героев из сказок, и мрачные дома из зазеркалья, то Лиза нарисовала много разных людей, и избушки, и лес, и животных, среди которых Ксюша внезапно для себя узнала длинногривую лошадь.

– Откуда ты?.. – отвернулась Ксюша от рисунков, еле сдерживая нетерпение.

– Я же говорю, из Травяны. Это до самого Аруча надо ехать, почти. У меня бабушка там жила, на отшибе… ну, а я, вот…

– А где это – Аруч?

– Ты чего, Аруч не знаешь? Может и про Китеж ничего не слыхала?

– Слыхала! – Ксюша так и впилась глазами в Лизу. – Точно слыхала! Китеж и правда есть? И озеро есть, и волшебная рыбка золотая?

– Есть рыбка, или нет, а народ верит в неё. И город на озере есть – деревянный, – всё шире улыбалась Лиза.

– Колись про Китеж! О всех городах прозвони мне! Где раньше чилила?

Лиза присела на край постели и немного сбивчиво, торопливо, но принялась рассказывать ей о мире за перевалом. Где не хватало слов, она помогала руками, показывала, какой Китеж большой, и сколько ехать от гор до Серого Города. Языком она молола, что надо, когда смеялась – рот до ушей расходился, и серые глазки живо блестели.

Ксюша узнала о храбрых охотниках Чуди, о землепашцах из Аруча и их летних праздниках, о мрачных колдунах Кроды, и о богатых и смелых голбешниках Дома, о своенравных Тавритах, и, наконец, о Китежцах в металлической чешуе и их золотой рыбке.

Не во всех городах Лиза бывала сама, но жила в Поднебесье, и знала о далёком западном крае всё. Туда же, на запад, уехала Сашенька, и Ксюша, конечно, расспросила у Лизы и про белую машину, и про свою подругу, и даже про зверолова с Павликом и Борисом. Но Лиза таких не видала и ничего про них не слыхала. Наверное, никто в целом свете никогда не узнает, как сложился путь кутышей с их серебряным Посвистом на лошадей.

Ксюша подловила себя, что чем больше разговаривает с Лизой, тем меньше бандитских слов слетает с её языка. Она вспомнила, какой была Серебряна, как хотела увидеть в зазеркалье хоть что-то красивое, и как мечтала вырваться из старого города, чтобы путешествовать по всему Краю!

И почему сам Кощей ничего не рассказывал про западный Край, ведь там жили люди, и много! Бандиты и кутыши в городе не знали ничего, кроме Центра, кварталов, окраин, и никогда не совались дальше Колечка. Для них за городом был только лес, дальше, на западе – неприступные горы, и на этом весь Край кончался. Серый Повелитель единственный, кто уводил местных в другие земли, но лишь немногие вернулись оттуда.

Ксюша серьёзно задумалась, как мало она знает о мире, как мелко и темно плавает, словно донная рыба, кто отродясь не видела светлых вод, и не выныривала к солнечному блику, только питалась найденным в иле мусором и падалью.

Ксюша отвела Лизу к своему шкафу в спальне и вывалила оттуда все наряды от Беллы, из которых давным-давно выросла. Вместо жадности или злости, ей вдруг повеселело на сердце и облегчилось на душе. Давно она никому ничего не дарила, давно не совершала радостных глупостей, как наивная Серебряна, кто одним рюкзаком пыталась прокормить, и осчастливить весь город.

Лиза радовалась любой яркой тряпочке. У них в деревне, да и вообще во всём Крае, такой прекрасной чистой новой одежды – днём с огнём не найти.

За плексигласом окон начало рассветать. Впервые за кучу времени Ксюше не захотелось никуда уходить из Башни. Нели, вот только, ждала новостей о разгроме Карги, и начнёт сильно нервничать, если она назад не вернётся.

– Значит, Кощей всё-таки спускался с сорок девятого, пока меня не было? – спросила она напоследок у Лизы.

– Нет, никогдашеньки он не спускается! Мы к нему сами по лестнице поднимались – жуть как долго, там ступенек под миллион! Он сказал, что вниз не сойдёт, пока обещанное ему не исполнят.

– Ха, обещанное… Стой, так ты и в Ирий к нему заходила? – напряглась Ксюша.

– Я каждый день туда захожу! Это сад такой расчудесненький! Там всякое растёт и живут разные твари: ящерки, змейки, пауки там всякие – фу! – дёрнула плечами Лиза, как будто по спине у неё полз паук. – В конце сада этого – комнатка такая есть светленькая, чистенькая, со стекляшечками всякими – мы с Кощеем там учимся. Вернее, он меня учит со сложными приборами всякими разбираться: команды по кнопкам всякие вводить и антенны собирать и прикручивать. Только не рассказывает зачем это всё – мол, на будущее, когда начну как Ярослав в поле работать. Где только это поле, а?

– Далековато… И что, каждый день к нему ходишь через сад в лабораторию? – проницательно и с полным вниманием смотрела на неё Ксюша. – И от кодового замка цифры знаешь?

– Ой, этого Кощей мне не говорил! Я, когда к двери прихожу, махаю рукой камере, он меня по ней видит и открывает.

– Вот оно, значит, как… – плутовски заулыбалась Ксюша и погладила Лизу по рыжей голове. – Умница ты какая. А давай с тобой