2 февраля 1942 г. Гитлер с восхищением говорил о современных методах производства американцев и выступил против точки зрения о том, что «такая интенсификация методов производства должна бы привести к тому, что рабочие лишатся всех средств к существованию из-за безработицы. Да, но такое произойдет только в том случае, если я не обеспечу компенсации, подняв уровень жизни в другой области! Человек изначально был земледельцем, а вещи для себя он делал собственными руками. Он изготовлял их не больше, чем требовалось ему самому. По мере того как ему удавалось усовершенствовать методы, он высвобождал отдельных людей и переводил их в сферу ремесленного труда. В целом у немецкого народа только 27 % населения работает на земле, все остальные — в других областях. Аналогичное происходило потом и в сфере ремесленничества. Благодаря гениализации производственных методов повсюду осуществлялось сокращение числа работников. А потом начали высказываться сумасбродные мысли: дальше повышать уровень жизни нельзя! Но ведь прогресс заключается в том, чтобы делать жизнь людей прекрасней! Только было бы обеспечено пропитание! Тогда я смогу сокращать людей, сколько мне заблагорассудится! Я вот строю, например, автобан вдвое более длинный, при этом теперь мне нужна только половина сил для такой работы, которая несколько лет назад требовала вдвое больше рабочей силы»[1423].

5 июля 1942 г. во время застольной беседы Гитлер упомянул о «чрезвычайной непритязательности жителей Южной Италии». «В такой непритязательности, однако, таится большая опасность. Поскольку большинство людей склонны к лености, они слишком легко теряют желание что-то делать, когда видят, что и без этого вполне можно прожить»[1424]. В речи в конце июня 1944 г. Гитлер сказал, что притязания и запросы народа были «пищей промышленности. Это предпосылка жизни экономики. Возьмите народ, у которого нет никаких притязаний, тогда вам придется в трех четвертях всей экономики „собирать вещички“. Если же вам удастся добиваться возникновения все большего числа потребностей и запросов и, наоборот, если вы дадите понять каждому отдельному человеку, что добиться удовлетворения потребностей ты можешь только трудом, всегда трудом, то мы будем постепенно повышать уровень жизни нашего народа все больше и больше, а многие моменты, которые сначала действуют в плане классового расслоения или дробления, дробления общества, позже, с течением времени становятся моментами, связующими классы»[1425].

Такие высказывания Гитлера, да и вся его теория о непрерывно растущих потребностях и его вытекающее из этого требование постоянного повышения уровня жизни, подкрепляют тезис о том, что «подлинным экономико-политическим достижением Гитлера» было «осознание легитимационной функции ориентированной на потребление политики полной занятости»[1426]. Недостаток некоторых описаний реальности Третьего рейха заключается в том, что сознательно продвигаемая режимом ориентация на потребление осталась в значительной степени невоспринятой. Следует отметить заслугу исследования Ганса Дитера Шефера «Расщепленное сознание», благодаря которому эти до сих пор скрытые аспекты реальности жизни при национал-социализме оказались помещены в поле внимания: «В условиях конъюнктуры производства вооружений через популяризацию таких понятий, как автомобиль/жилой автоприцеп, радиоприемник/ телевизор, фотоаппарат, кухонная техника, моющие средства, гигиенические средства/косметика и т. д., пропагандируются те ценности, которые наше сознание отождествляет почти исключительно с 20-ми годами прошлого века или с периодом Аденауэра»[1427]. О том, какое центральное значение режим придавал удовлетворению потребностей частного потребления, свидетельствует тот факт, что, в отличие, например, от Великобритании, производство гражданской продукции не было значительно сокращено даже в обстановке «тотальной войны»: в 1944 г. оно все еще составляло 93 % уровня 1938 г.[1428]. Распоряжение Шпеера от 1941 г. об увеличении мощностей по производству вооружений было впоследствии ограничено приказом Гитлера «возобновить производство продукции для общего снабжения населения»[1429].

Подведем итог: тезис Гитлера о том, что постоянное повышение уровня жизни есть необходимый закон современного общества, опровергает воззрение о том, что он якобы был противником индустриального общества и использовал индустриальное общество только по необходимости, потому что оно было ему нужно для войны, конечная цель которой заключалась в реализации антимодернистской аграрной утопии[1430]. Такое намерение было бы несовместимо с представлениями Гитлера; более того, оно было бы, по словам Гитлера, выражением «культа примитивизма», идеологии «непритязательности» или выражением «большевистского идеала постепенного регресса цивилизационных притязаний». Здесь следует отметить, что Гитлер рассматривал постоянное повышение уровня жизни как «объективный» закон, но, как ясно демонстрируется в содержании его высказываний, также приветствовал эту закономерность. И вовсе не потому, что он видел в росте материального достатка возможность увеличить индивидуальное счастье, а потому, что видел в постоянном росте потребностей что-то вроде «острой колючки», предохраняющей людей от пассивности, и тем самым в конечном счете соответствовал закону «вечной борьбы», понимаемому им в духе социал-дарвинизма. Цель Гитлера, и это следует подчеркнуть в конце этой главы, вовсе не заключалась, как полагает Тёрнер, в возвращении к «мифическому и эклектично приукрашенному прошлому» и в «бегстве от современного мира»[1431]. Совсем наоборот. Его образцом для подражания было высокотехнологичное индустриальное общество США, которое он презирал за бескультурье и чью капиталистическую экономическую систему он критиковал, но чьей промышленной мощью он тем не менее восхищался.

Высокоиндустриальная экономика США как пример для подражания

В своей «Второй книге» Гитлер пишет, что «величина и богатство» американского внутреннего рынка» открывают дорогу производственной эффективности, а вместе с ней и производственному оборудованию, которое настолько удешевляет готовые изделия, что, несмотря на огромные зарплаты, предлагать более низкие цены [со стороны европейских держав. — Р. Ц.] уже не представляется возможным». «Величина собственного внутреннего рынка сбыта, его богатство по покупательной способности, а также по сырью [гарантируют] американской автомобильной промышленности такие показатели внутреннего сбыта, которые сами по себе предоставляют возможность использования производственных методов, что в Европе были бы просто неосуществимы, поскольку отсутствуют такие внутренние возможности сбыта. В результате этого сформировался огромный экспортный потенциал американского автомобилестроения. И в данном случае речь идет об общей автомобилизации мира, а это вопрос совершенно неизмеримой важности для будущего. Ибо замена человеческой и животной силы мотором находится сейчас только в самом начале своего развития, а определить, когда оно завершится, в настоящее время попросту невозможно». Мы уже видели, что Гитлер, конечно, не был готов к тому, чтобы фаталистически признать это превосходство США. А завоевание жизненного пространства на востоке должно было бы создать для Германии столь же обширный внутренний рынок сбыта и столь же крупную сырьевую базу, какую уже имели США, следствием же этого должно было стать то, что и в Германии можно было бы сформировать