их технический уровень и степень индустриализации представлялись негативно. 27 марта 1942 г. он продиктовал корреспондентам недвусмысленное указание, в какой манере следует вести полемику против США и какими аргументами нельзя пользоваться: «В последнее время можно было неоднократно обнаружить, что в полемике против США приводятся неподходящие аргументы. То, что мы приводим против этой нации, это прежде всего полное бескультурье. Например, омерзительное перехваливание кинозвезд свидетельствует об общем отсутствии действительно великих идеалов. Ярко выраженная погоня за сенсациями, не чурающаяся даже самых отвратительных шоу-номеров, таких как женский бокс, борьба в грязи и жидкой глине, как публичные показы уродцев, как выставление напоказ родственников особо подлых преступников и тому подобное, и это является ярким доказательством отсутствия культуры в этой стране. В свете этого факта мы отказываем г-ну Рузвельту в праве выступать судьей над Германией. Этот аргумент должен находиться на переднем плане нашей яростной критики этого ханжи. Однако совершенно неверно высмеивать стремление к цивилизационному развитию в Соединенных Штатах. Между тем решающим является то, что не в США, а у нас в рейхе прогрессивность получила самые славные центры содействия и добилась наибольших успехов[1437]. Лучшие дороги в мире имеет Германия, самые быстрые автомобили производятся у нас. Это наглядно доказали результаты крупных международных гонок. Германские исследователи и изобретатели создали новые первичные вещества, к которым именно в США отнеслись презрительно»[1438].

Это распоряжение Гитлера корреспондентам лишний раз показывает, что он был сторонником промышленного прогресса, что он завидовал США и старался не отставать от их развития и даже превосходить их. Но ведь это как раз полная противоположность мечтаниям о доиндустриальных условиях и идеальном мире аграрной утопии.

Гитлер об индустриализации и техническом прогрессе

В речи 6 марта 1927 г. Гитлер описал процесс индустриализации и его социальные последствия: «Представьте себе, что когда-то в нашем народе не было фабричных рабочих. Но постепенно мелкие ремесленные промыслы были вытеснены. На месте, где орудовали маленькими швейными иглами и маленькими инструментами, возникли фабрики. Это само по себе было не бедой для людей, а благом. Сегодня вы не найдете ни одного даже бедного домика, в окнах которого не было бы стекол. 300 лет назад оконные стекла были редкостью. Почему? Это машины ныне дают возможность производить его настолько дешевым, что ныне любой может его иметь. Если вы выйдете сегодня на улицу, то увидите в садах бутылки, воткнутые в землю. Их используют как бордюры у цветников и т. п. Такая бутылка 100 лет тому назад была еще редкостью, чтобы заработать на нее, требовалось несколько дней. Сегодня это уже больше так в расчет не принимают. Сегодня их используют для украшения садов. Были времена, с тех пор не прошло и восьмидесяти лет, когда только 70 % людей имели сапоги, да и они носили их самое большее по воскресеньям. И было всего несколько процентов людей, которые имели больше одной пары сапог. Связь между заработной платой и трудовыми усилиями становится все меньше и меньше»[1439]. В своих дальнейших рассуждениях Гитлер коснулся социальных последствий этого процесса индустриализации, возникновения пролетариата, безразличия буржуазии к нему, возникновения классового раскола и т. д. Таковы, по его словам, негативные последствия индустриализации. Мы уже подробно описали критику Гитлера в параграфах Ш.З. а — б. В нашем контексте важно следующее: Гитлер рассматривает процесс модернизации или индустриализации как таковой очень позитивно, это не несчастье, а «благо» для людей, поскольку он сделал возможным повышение уровня жизни. «Несчастье» начинается только в тот момент, когда буржуазия начинает безжалостно эксплуатировать пролетариат, выступать против законных требований рабочих, например об ограничении чрезмерно продолжительного рабочего времени.

26 июня 1927 Гитлер снова затронул свою любимую тему, он говорил о неизбежной автомобилизации мира: «Мы живем в эпоху моторизации мира. Мировая моторизация делает невероятные успехи. Она проникает в города и деревни. Все больше и больше она начинает заменять силу человека и животных силой машин, приводимых в движение двигателем». И это «преобразование, масштабы которого мы уже не в состоянии оценить» — дело рук арийца, который один является творцом культуры[1440].

Часто в литературе все еще преобладает представление о том, что Гитлер якобы был представителем реакционной, или антимодернистской, фракции в нацистской партии, в то время как Отто Штрассер возглавлял прогрессивное и социалистическое крыло. Это и без того неверное представление придется исправить, если осмыслить следующую полемику по поводу концепции прогресса, как ее излагает сам Штрассер: Штрассер пишет в своих записках о споре между Гитлером и ним 22 мая 1930 г. Он выдвинул в качестве возражения Гитлеру, что «сначала я должен был бы вообще отрицать так называемый прогресс человечества, поскольку я совершенно не вижу в изобретении ватерклозета никакого культурного акта». Гитлер ответил на это: «Вы же не будете отрицать, что человечество невероятно развилось, начиная с каменного века и заканчивая современными чудесами техники». Штрассер возразил на это, что он не верит в прогресс людей и скорее придерживается мнения, что «человек оставался неизменным на протяжении тысячелетий и остается таким, даже если его внешность и меняется». Полемизируя с Гитлером, он спросил его, считает ли он, например, «что Гёте оказался бы „отсталым“ из-за того, что не ездил на автомашине, или Наполеон из-за того, что ему еще не довелось слушать радио. То, что мы называем прогрессом, я рассматриваю — в соответствии со сформулированным мной законом триединой биполярности — как различные возрастные стадии, причем, говоря о прогрессе, нужно сказать, что это относительный термин». Гитлер возразил на это, что «все это — кабинетные теории, поскольку практическая жизнь все же каждодневно свидетельствует о громадном прогрессе человечества, который получает свой импульс всегда только от великих личностей»[1441].

Этот диспут демонстрирует разительную разницу между мировоззрением Гитлера и пониманием истории «левыми» национал-социалистами, на которое сильно повлияли консервативно-революционные идеологи, такие как Мёллер ван ден Брук и Шпенглер. В отличие от Гитлера Штрассер не признавал прогресса в истории, а ссылался на так называемый «закон триединой биполярности». Согласно этому закону, история представляет собой последовательность поочередных колебаний маятника между «либерализмом» и «консерватизмом», закономерно повторяющихся каждые 150 лет. Эта «теория», которую Штрассер трактовал как «дополнение к учению Шпенглера»[1442], была так же несовместима с верой Гитлера в прогресс и оптимизмом в отношении будущего, как и пророчество Шпенглера о «закате Европы», против которого неоднократно выступал Гитлер[1443]. Восхваление Гитлером прогресса, который виделся ему именно также и в развитии техники, показывает, что он придерживался традиций тех идей XIX века, которые так решительно отвергались консервативно-революционными теоретиками и их сторонниками среди национал-социалистов