на него, обменялись свирепыми улыбками, затем бросились на Ирвина, схватили его за руки, резко, с невероятной силой потянули назад и повалили спиной на пол. Один стал хлестать Ирвина по лицу, другой достал короткий кусок тяжелого резинового шланга, задрал ему рубашку и принялся бить его шлангом по животу.

Я стиснул зубы и схватил рукоятку торчавшей из ведра швабры – только это была не швабра. В ведре стоял мой дубовый посох длиной в шесть футов и такой толщины, что на нем едва сходились большой и указательный пальцы. Если братья-хулиганы начали свое нападение таким образом, не хотелось даже думать, что они могли устроить под конец. Я должен был вмешаться, прекратить это, и мне было плевать на присутствие свартальва.

Темные глаза тренера Пита блеснули, когда он оторвался от своего спортивного журнала и посмотрел на меня. Он изогнул два пальца на руке так, как не сделал бы обычный человек. Понятия не имею, какую магическую энергию использовал свартальв, но он управлял ею очень умело. Послышалось потрескивание, и вода в ведре тут же замерзла – мой посох оказался в ледяной ловушке.

Мое сердце забилось быстрее. Подобное мастерство не сулило ничего хорошего. Свартальв был способнее меня, и, возможно, намного. Он не пытался вложить свою энергию в какой-нибудь предмет, как делал я, управляя ею с помощью посоха. Если уподобить нашу схватку сражению на мечах, он отрезал мне кончики ресниц, не пролив ни капли крови. Этот парень точно убил бы меня, вступи я с ним в бой.

Стиснув зубы, я схватился обеими руками за посох, и моя сила воли и энергия устремились через украшенное резными рунами дерево в сковывавший его лед. Я пробормотал: «Forzare!», крутанул посох, и чистая энергия расколола лед на мелкие, как гравий, осколки.

Тренер Пит слегка наклонился вперед, и я увидел, как пылают его глаза. Свартальвы были представителями старой школы, их культура зародилась еще во времена викингов. Они находили смертельные поединки не столько страшными, сколько забавными, и считали, что милосерднее убить противника быстро, а не тянуть с этим. Если бы я решил сразиться со свартальвом, битва закончилась бы только со смертью одного из нас. Боюсь, что с моей.

Шлепки резинового шланга, ударявшегося о живот Ирвина, и хриплое дыхание дерущихся детей эхом разносились по большому помещению.

Я сделал глубокий вдох, схватил посох обеими руками и снова направил в него всю силу воли.

А затем бигфут Ирвин заревел:

– Я сказал – нет!

Мальчик дернул плечами и стряхнул с себя одного из братьев, словно тот весил не больше футбольного мяча. Хулиган отлетел на десять футов и плюхнулся задницей на пол. Второй брат, пораженный увиденным, смотрел на Ирвина. Тот сел, схватил его за ворот футболки, а затем встал. Ирвин поднял второго брата примерно на один фут, сверля его хмурым, свирепым взглядом.

Братья-хулиганы унаследовали от своих сверхъестественных родителей инстинкт хищников.

Бигфут Ирвин получил от своего отца нечто иное.

Второй мальчишка посмотрел на своего младшего брата и начал извиваться, пытаясь освободиться. Его лицо стало бледным, глаза наполнились отчаянием. Ирвин не отпускал его.

– Эй, посмотри на меня! – рыкнул Ирвин. – Это нехорошо. Вы подло ведете себя со мной. Все время причиняете мне боль. Без всякой причины. Но с этим покончено. Я больше не позволю вам так поступать. Ясно?

Первый брат, дрожа всем телом, уселся на полу, и стал во все глаза смотреть на свою бывшую жертву, так легко поднявшую его брата в воздух.

– Ты слышишь меня? – спросил Ирвин и слегка встряхнул мальчишку. Я слышал, как стучат зубы второго брата.

– Д-да, – пробормотал тот и решительно кивнул. – Я тебя слышу. Я тебя слышу. Мы тебя слышим.

Ирвин нахмурился, еще раз тряхнул второго брата и отпустил его. Хулиган упал на пол в трех футах от Ирвина и быстро отполз прочь. Оба брата встали и медленно направились к двери.

– Я серьезно, – сказал Ирвин. – То что вы делаете, не круто. Мы придумаем для вас развлечение поинтереснее. Ясно?

Братья-хулиганы что-то пробормотали в знак согласия и выскочили из столовой.

Бигфут Ирвин проводил обоих взглядом. Затем посмотрел на свои руки и повертел ладонями, будто никогда прежде не видел их.

По-прежнему не выпуская посоха из рук, я взглянул на тренера Пита, стоявшего у противоположной стены, изогнул брови и произнес:

– Похоже, мальчики сами разобрались.

Тренер Пит медленно опустил журнал. Воздух словно сгустился от напряжения и покрылся коркой тишины. Наконец свартальв нарушил ее:

– Мистер Паундер, вы забыли про ваше наказание.

– Да, тренер Пит, – сказал Ирвин. Он вернулся к столу, сел и снова начал выводить буквы на листе бумаги.

Тренер Пит кивнул ему, а затем подошел ко мне. Какое-то время он стоял напротив меня с бесстрастным видом.

– Я не вмешивался, – заметил я. – Не пытался отговорить ваших мальчиков, чтобы они перестали следовать своей природе. Это сделал Ирвин.

Свартальв с задумчивым видом поджал губы и медленно кивнул:

– По сути, все сделано очень аккуратно. Но все же вы приложили руку к этому происшествию. Почему бы не покарать вас за вмешательство?

– Видите ли, я лишь помог вашим мальчикам, и все.

– Каким образом?

– Мы с Ирвином научили их осмотрительности – ведь не с каждой жертвой они смогут справиться. И при этом мы не причинили им вреда.

Тренер Пит на мгновение задумался, затем едва заметно улыбнулся:

– Уроки лучше усваивать рано, а не поздно.

Он развернулся и пошел.

– Эй! – громко и решительно крикнул я. Он остановился. – Вы забрали у мальчика книгу. Пожалуйста, верните ее.

Карандаш Ирвина вдруг громко заскрипел по бумаге.

Тренер Пит повернулся, вытащил из кармана книгу и бросил ее. Я поймал ее одной рукой. Возможно, в этот момент я казался более спокойным и собранным, чем ощущал себя.

Тренер Пит слегка наклонил голову:

– Чародей.

Я повторил его жест:

– Свартальв.

Он вышел из столовой, качая головой. Из-за его спины раздались звуки, подозрительно напоминавшие хихиканье.

* * *

Я подождал, пока Ирвин допишет все предложения, и проводил его к выходу из школы, где мальчика ждала бабушка по материнской линии.

– Это было нормально? – спросил он меня. – То есть я правильно поступил?

– Ты должен задать этот вопрос не мне, – ответил я.

Внезапно Ирвин улыбнулся:

– Считаю ли я, что поступил правильно? – Он кивнул. – Думаю… думаю, да.

– Как ты себя чувствуешь после этого? – спросил я.

– Хорошо чувствую. Я… я не счастлив. Но доволен. Как будто сделал что-то важное.

– Так и должно быть, – согласился я. – Когда у тебя появляется выбор, поступай