Сама хотела бы знать, откуда предыдущий преподаватель взял запрещённый артефакт. Я скосила взгляд, чтобы рассмотреть внимательнее существо.

— Не смотри! — рыкнул дракон. — Ты мне живая нужна…

В смысле нужна? Я что, какой-то предмет, чтобы говорить обо мне, что я «нужна»? Закипая от возмущения, я смотрела во взволнованные бирюзовые глаза и понимала, что зачарована ими не меньше, чем меня мог зачаровать Василиск.

В этот момент змея резко опустила голову, атакуя Эдгарна. Я-то это могла видеть, а он — нет!

— Осторожно! — воскликнула я и выронила ящик с материалами для занятия.

Глаза ректора блеснули, зрачок в мгновение стал вертикальным. Василиск натолкнулся на невидимый барьер и зашипел от неожиданности.

Эдгарн подхватил меня на руки и в два огромных прыжка оказался за лабораторным столом. Он опустился на пол так, чтобы змей не мог нас видеть.

— Сиди и не высовывайся, — скомандовал он. — Нужно его обезвредить, пока он не вошёл в полную силу.

Я слышала яростное шипение и грохот переворачиваемых приборов и ящиков. От этих звуков по спине бежали мурашки страха, а сердце заныло от обиды, что портятся важные артефакты и приспособления. Ну вот, зря вчера с Петрусом разбирались.

— Вы мне сейчас всю лабораторию разнесёте! — робко возразила я.

— Если не расправиться с Василиском сейчас, то тебе уже не нужна будет лаборатория. И мне ничего не нужно будет, — строго сказал Эдгарн и, сформировав на одной ладони ледяной шар, а на другой — огненный, вышел из-за стола.

Не знала, что он настолько силен, что может не просто использовать и ледяную, и огненную силу, так ещё и делать это одновременно! Я с восхищением смотрела, как Эдгарн сплел два шара в один невероятный вихрь из голубых и ярко-оранжевых потоков и запустил в змея.

Раздалось возмущенное шипение, переходящее в хрип, за ним грохот, и стол, за которым я спряталась, содрогнулся от удара и треснул. От него отлетело несколько щепок, задев меня и больно царапнув шею. Я взвизгнула и, запаниковав, что моё укрытие сейчас развалится, побежала. Хрип приблизился и уже был слышен прямо над моей головой.

— Илли! — с громким криком Эдгарн сбил меня с ног, плотно прижав к полу.

Змей распахнул пасть, чтобы сомкнуть её на теле Чудовища. Но ректор извернулся и новое сплетение контрастных магических потоков отправил как раз в распахнутый рот Василиска. Раздалось утробное урчание, змей дернулся, сначала будто раскалился докрасна, потом покрылся ледяной коркой, и с грохотом обрушился на нас.

Я зажмурилась, ожидая скорую кончину от того, что меня раздавит огромной тушей Василиска. Когда я открыла глаза, увидела, что ректор успел накрыть нас защитным куполом.

— Как ты, Илли? — тихо спросил Эдгарн, внимательно всматриваясь в моё лицо и убирая выбившиеся пряди волос.

Сердце всё еще бешено колотилось, но в теле уже начала появляться легкость. Как будто погрузился в воду, и она поддерживает тебя. Отчего-то в руках Эдгарна я почувствовала себя как в коконе безопасности: каким бы он ни был Чудовищем, он спас меня.

Он дотронулся пальцами до царапин, которые оставили щепки и одним быстрым плетением заживил их. Жаль, а у меня так и не вышло научиться такому, иначе бы сейчас тоже исцелила ссадину на его щеке. Из чувства благодарности, конечно.

— Не смей хранить у себя такие опасные вещи. Я тебя только…

Мои губы буквально обожгло его взглядом, дыхание перехватило, а до меня дошло, что он собирается меня поцеловать. И я, к своему ужасу, была совсем не против!

— Сона Ирис, что мне сегодня нужно сде…лать? — в дверь вошёл Петрус и так и замер с распахнутым ртом.

То ли от того, во что превратилась моя лаборатория, то ли от нашего с ректором неоднозначного вида.

Глава 12

Под обалдевающим взглядом аспиранта лежать было неудобно. Чувства легкости и безопасности как не бывало, и я попробовала спихнуть с себя ректора. Но он не сдвинулся с места и только раздражённо глянул на Петруса. Так, что тот подскочил на месте и выпалил:

— Я, наверное, зайду попозже, — он уже почти вышел, но я поспешила его остановить.

— Нет-нет, стой! Мне нужна твоя помощь, — я всё ещё старалась высвободиться из рук Эдгарна, который, казалось, даже зарычал при моих попытках. — Из ректора вышел никудышный помощник.

Это заявление застало Чудовище врасплох, и он, наконец-то, отпустил меня. Я поднялась и отряхнула платье, с сожалением заметив пару дырок. Эдгарн тоже встал и недовольно сверлил меня взглядом.

Петрус робко сделал пару шагов внутрь лаборатории, старательно обходя куски окаменевшего Василиска и постоянно оглядываясь на ректора.

— Может, я всё же потом зайду, — робко спросил он.

— Нет, ректор уже уходит, — настойчивее сказала я и прищурилась, глядя на Чудовище.

Совсем запущенный случай, если он намёков не понимает.

— Жду вас вечером в кабинете, — процедил ректор.

— Нет, спасибо. По вечерам обычно у вас более интересные гости, — я сложила руки на груди.

— И об этом мы тоже поговорим.

Чудовище обрубил разговор и покинул лабораторию. Вот же, дракон напыщенный! Любит, когда последнее слово за ним. Да что б ему на ровном месте спотыкалось сегодня!

— Петрус, где-то здесь был ящик с деталями для очистителя одежды, — пробормотала я, уже слабо надеясь в этом беспорядке что-то найти. — Мне бы сейчас он пригодился.

За дверью послышался грохот и громкое неприличное ругательство. “Так ему и надо!” — подумала я, а потом даже засомневалась. Всё же он спас меня.

С трудом, но мы нашли ящик. Он был перевернут, но ничего из него не пострадало. Так что на свое первое занятие я шла подготовленная как к созданию артефакта, так и к демонстрации его действия.

Я впервые вела занятие для большой группы студентов. До этого моими учениками были крошечные классы в нашем пансионе и пара ребят, которых я обучала индивидуально, под строгим надзором их родителей.

Но мне нравилось преподавать и создавать артефакты. Поэтому работа в академии, на самом деле, была верхом моих мечтаний. Если бы не Чудовище.

Всё занятие прошло хорошо. Только в самом конце длинноволосая драконица с забавным курносым носом и фиолетовыми тенями решила выпендриться:

— Скажите, а каково это— быть объектом благотворительности? — парни рядом с ней гоготнули, а девчонки противно захихикали, закрывая рты ладошками. — Или вы