— Или гранитный камень на могилке. Как это чуть не произошло в моём случае, — не поддержал восторга Джо. — Причем второе — с куда большей вероятностью.

— Ну, или так, — не стал спорить «мечтатель» с тем, кто не один десяток раз ходил под ручку с самой смертью. И еле увернулся от её «поцелуя», о чём можно было судить, кинув всего один взгляд на лицо собеседника. — Вздумай мы оставить её у себя, за нами бы гонялись вообще все, у кого есть ноги. Даже если бы заручились поддержкой одной из независимых систем, всё равно нас задавили бы, навалившись всем кагалом. Никакое пятое поколение ховеров не спасло бы от такого. Это только Федерация может себе позволить в одно жало заявить о «разработке», — согнул он пальцы на обеих руках, демонстрируя воздушные кавычки, — подобной технологии и не чесаться после этого за своё дальнейшее благополучие. Лишь у неё в наших краях достаточно, и политических, и военных сил, чтобы стать монополистом в области освоения производства техники нового поколения. Да и то, поговаривают, что в ней уже начался жесткий передел власти за право контролировать эту самую верфь и всё, что с ней связано. Недавно вот яхта целого сенатора ни с того ни с сего взорвалась в космосе вместе со всеми, кто находился на её борту. Потому, кстати говоря, интересовавший тебя коп и стал, скажем так, доступен к открытому общению, что там погиб его папаша. А как исчезла столь солидная крыша, так сразу и на самого него набросились со всех сторон. Ведь каким бы хорошим служакой он ни был, мест командиров полков не так много, как имеется желающих занять их претендентов, за каждым из которых кто-то могущественный да стоит. Политика!

— Ага. Гнилое дело. Знаю, — продолжил фразу Джо. — У самого папаня был из больших шишек. Аж цельный адмирал! Я ведь и сбежал когда-то в ваши мухосранские дебри, поскольку по уши был сыт всей этой околополитической грызней за власть, к которой меня готовили с пеленок.

Имелась у его амбициозного отца такая вот идея-фикс — сделать своих детей идеальными членами общества. Идеальными во всём!

А потому, уже начиная с трех лет, его тело и разум ежедневно нагружали всевозможными задачами с полдюжины личных наставников, количество которых с каждым годом лишь росло да ширилось. И каждый из которых мог смело считаться достойным профессионалом своего дела.

С тех самых пор, что чёртовы бальные танцы, что мозгодробительная классическая литература, что опостылевшая игра в гольф, что любимое управление ховером, являлись для него постигнутым на пять баллов искусством. Как и многое другое, о чём порой вовсе не хотелось вспоминать.

Наверное, именно поэтому, войдя в возраст совершеннолетия, он каждый божий день посвящал подготовке к избавлению от того строгого ошейника, что был накинут на его шею с самого рождения. И, спустя многие годы беспорочной службы, улучив представившуюся возможность, сбежал из-под чрезмерной опеки родителя, подавшись из флотских пилотов в контрабандисты.

Хотя и там пришлось несладко поначалу. Чего только стоило знакомство с родителями будущей жены, уже беременной их первенцем! В него ведь тогда даже стреляли! Причем прицельно! Причем ракетами!

— Кха? — услышав это, аж подавился сотрапезник своим пивом, которое не вовремя вновь пригубил.

— Ну да, ты же мне родня по супруге. А я ей на сей счет и не распространялся никогда, — понимающе кивнул Блэк. И, посмурнев, добавил, — Ты это, обещай, ежели со мной что нехорошее случится, отправить моё тело к той же звезде, куда уже ушла она и мои мальчики. — Именно таким способом с давних времен хоронили в космосе — направляя тело усопшего дрейфовать к звезде той или иной системы.

— Обещаю сделать всё возможное для этого. И даже чуть больше, — склонил в почтении голову дальний родственник Джо, полагая данную просьбу тем минимумом, что вся семья обязана будет выполнить в благодарность за всё сотворенное для них сидящим напротив него человеком. — Вот только ты не торопись на тот свет. На этом дел ещё хватает. Да и жизнь, что ни говори, продолжается. Не надо ставить на себе крест раньше времени. Тем более, что тебе имеется, о ком заботиться.

— Так я и не ставлю, — хмыкнул в ответ пилот, отсалютовав очередной порцией хрючева, которую тут же отправил себе в рот. — Хотел бы сдохнуть, не стал бы в тот раз маневрировать, — постучал он рукоятью вилки по своей «оплывшей» части лица. — И запекся бы мгновенно весь. Даже боли не почувствовав.

— Вот и ладушки! — мгновенно посветлел взглядом потомственный контрабандист и тут же начал собираться, заметив прибытие тех, кого ожидал. — Моя охрана подоспела! — мотнул он головой в сторону вошедшей в ресторан четверки представительных мужчин. Представительных не в том плане, что они щеголяли во фраках или же отпаренных костюмах-тройках. А в плане умения источать каждым своим движением уверенность в своих силах и одновременно продуцировать в пространство предостережение не приближаться к ним ради сохранения собственного здоровья.

В общем, если встреченные до этого два гориллоподобных коллектора подбирались на свои должности именно в силу своих солидных габаритов, чтобы этими самыми габаритами психологически давить на не окрепший внутренний стержень отобранных жертв, то этих подбирали за реальные умения и возможности.

Пусть на всех без исключения космических станциях ношение любого оружия было строго запрещено и каралось пятнадцатью годами заключения, запретить самому человеку стать самым настоящим оружием, никто не мог. Вот именно подобное ходячее оружие в количестве четырех телохранителей и явилось подсобить совладельцу С-480 «Слона» в его нелегком деле поиска удобной правды. Что одновременно являлось своеобразным маркером для понимающих людей — охраняемая такими профи персона — не хрен с горы, а вхожий в определенные круги индивидуум.

Но и стоило подобное удовольствие отнюдь немало — аж 10 тысяч моно за смену, что соответствовало трехлетней годовой зарплате клерка среднего звена на любой успешной в экономическом плане планете. Так что смело можно было заявлять, что не только качественная пища, но и правда стала для «космических бродяг» изрядно дорогим удовольствием.

И ведь платили! Все, кто мог, платили только в путь! На чём, собственно, и держался весь институт частных военных компаний, в простонародье именуемый биржей наёмников.

— Давай. Удачи там, в бюрократических дебрях, — кивнул в ответ Джо, подкинув еще одну изрядную порцию калорий в топку своего организма. — А я пока с опознанными тобою дальнобойщиками пообщаюсь по душам. Глядишь, по пьяной лавочке