Его прикосновение заставило меня поежиться. Я невольно спросила себя, вызывало ли у меня чье-то прикосновение такие сильные ощущения. Оно было приятным и отвратительным одновременно.

Кроув тоже помедлил мгновение. Посмотрел на свою руку, которая лежала на моем плече.

– Так вот, – он откашлялся, – дверь прошлого, – запинаясь, произнес он, – открывается так. – Он снова откашлялся, положил руку на грудь, а затем театрально обратился к двери:

– Раньше все было лучше.

Щелчок. Дверь распахнулась. Подлое создание.

– Тебе и правда нужно выучить, как открывается каждая дверь, Севентина.

Разумеется, теперь ему обязательно нужно вести себя как великий герой. А ведь он всего лишь дверь мне открыл, бога ради. Всего одну дверь! Не то чтобы он обезвредил какую-нибудь чертову бомбу. Ничего ему не ответив, я скользнула в проход, оставив его стоять за дверью.

– Только ненормальный выдержит два года в компании призрака, – услышала я за спиной слова Кроува.

К счастью, возможно, ощутив ко мне нечто вроде сострадания, дверь прошлого захлопнулась прямо за мной. Отделив меня от Кроува, его симпатичного лица и дурацкого мнения.

Можно подумать, меня волнует, что он обо мне думает… И все же сердце готово было выпрыгнуть из груди, и я все еще ощущала его присутствие своей кожей. Будто он стоит у меня за спиной. Убирайся к черту, Кроув Ирвинг, наглец и красавчик!

Теперь я, плюсом ко всему, опаздывала. Из-за этой двери с ее манерой вести себя как поп-звезда с кризисом среднего возраста. Кроув тем временем не последовал за мной. И призрак в двери молчал. Одержимые двери. В голове не укладывается. Не то чтобы мне не хватало общения с одним призраком. Если я по кому и скучаю, то только по Реми.

Коридор за дверью оказался мрачным и каким-то тесным. Все стены и даже пол и потолок были отделаны темными плитами, на которых тут и там мелькали светлые камушки. Это был кварц? Я невольно расправила плечи. Я сошла с ума или обстановка тут как в доме с привидениями? Хорошо, на этот вопрос могу сама ответить. Но на мгновение почувствовала себя так, будто вхожу в «Отель убийств» в парке аттракционов. Каждый шаг словно отдавался мрачным шепотом в моих ушах. Но чего я ожидала. С сегодняшнего дня я училась в «Блэк Форест», интернате для тех, кто видит призраков.

Через восемнадцать шагов я заметила, что направо и налево от меня ведут две двери. Тоже из металла, но более современные, скорее как в высокотехнологичном исследовательском центре, с блестящими заклепками по периметру. Обе были закрыты. На левой было написано: «Лаборатория Центра призраковедения». Как раз то место, куда я должна была явиться больше десяти минут назад. Я мгновенно ощутила, как пересыхает в горле.

Я постучала, но изнутри не донеслось ни звука. Только кашель – он исходил от двери. Только не еще одна одержимая дверь! Везет, как всегда.

– Пожалуйста, давай разберемся по-быстрому. У меня нет времени на твои игры. Итак, что ты за дверь и как тебя ублаготворить?

Похоже, я сбила с толку дверного призрака, потому что он озадаченно пробормотал:

– Я дверь чечетки.

Серьезно?

– Ну, в это я просто не верю. – Мало того что я ничего не понимаю, так еще и разговариваю сама с собой. Дверь чечетки! Вы хоть раз о таком слышали?

Я обреченно вздохнула, подпрыгнула и стукнула пятками друг о друга.

– Не вижу никакой чечетки, это какие-то конвульсии умирающей рыбины, – отозвалась дверь.

Значит, я имею дело с дивой номер два. Поскольку мне ничего другого не оставалось, я попробовала еще раз. С несколько большим усердием. В конце концов, мне нужно как-то попасть туда, куда мне назначено прийти. И лучше бы успеть до ужина…

Вспомнив один эпизод из экранизации «Мэри Поппинс», я подняла руки и несколько раз прыгнула с кончиков пальцев на пятки и обратно. Затем повернулась и трижды топнула правой ногой.

– Есть над чем поработать, но пока достаточно, – голос чечеточной двери звучал так, будто она сдерживала смех. Похоже, я сделала ей день.

Я зажмурилась.

– Так значит, мне можно пройти?

Щелк. Дверь осталась неподвижной, но, похоже, запирающий механизм деактивировался. Как мило.

Я на всякий случай коснулась рукой стены, чтобы не получить электрический удар, а затем надавила на дверь, у которой не было ручки, и оказалась в помещении, обставленном как подземная лаборатория. Хотя было воскресенье, повсюду толпились ученики в белых халатах. Они стояли вокруг столов, сосредоточенно в чем-то ковыряясь или размешивая жидкости. Небольшая группа собралась около необычно мерцающего стеклянного ящика. Они разглядывали полтергейста, который, похоже, был заточен в этом ящике, и что-то записывали в плоских электронных планшетах, которые держали в руках. На некоторых были даже защитные очки. Единственным преподавателем, которого я заметила, оказался мужчина с лысой выбритой головой и кожей цвета черного дерева.

Заметив меня, он тут же приподнял уголки рта.

– Ах, ты, должно быть, Севентина! – Его зубы и глазные яблоки были почти неестественно белоснежными. Может, даже немного светлее, чем у Кроува, если это вообще возможно.

Как только он произнес мое имя, все ученики тут же оставили свои дела. Все, буквально все, кто находился в помещении, повернулись ко мне. Без исключения. Даже полтергейст в своем ящике. Хотя я встретила их взгляды с равнодушным выражением лица, внутри все горело. Неужели не нашлось более интересного объекта для исследования, чем я?

Тишину нарушил стук упавших на пол пластиковых защитных очков.

Похоже, не нашлось. Три девушки, которые выглядели совершенно одинаково и напоминали индонезийских богинь с длинными черными волосами, наклонили головы друг к другу.

– Это она. Посмотрите на нее. Не такая уж и ненормальная с виду, – прошептала правая из тройняшек.

– Меня зовут мистер Бухари, – произнес преподаватель. – Я руководитель СО призраковедения. А ты здесь, очевидно, чтобы пройти вступительное тестирование. – Хотя он улыбался мне во весь рот, с каждым его словом мне становилось холоднее и холоднее.

У него за спиной все больше учеников начинали перешептываться друг с другом. Мое тело, похоже, забыло, как двигаться, да даже как проглотить слюну. Я стояла неподвижно. Только взгляд отчаянно метался, чтобы не задерживаться ни на чем дольше, чем необходимо. Вступительное тестирование. Я могла только надеяться, что меня не станут класть на один из этих металлических столов, имеющихся здесь, чтобы начать что-нибудь тестировать.

Не дождавшись моего ответа, мистер Бухари продолжил, к счастью, будто бы вовсе не смутившись моим отсутствующим видом. Он все так же излучал доброжелательность. В отличие от пары дюжин учеников у него за спиной.

– Он будет проходить так: призрак поможет нам понять, в какой области лежат твои таланты. Затем ты выполнишь вступительное испытание для каждого из СО, которое соответствует твоим склонностям. В соответствии с тем, какой тест ты выполнишь лучше всего, тебя определят в соответствующее СО. Вплоть до экзамена тебе нужно будет обязательно являться на дополнительные занятия в это СО после уроков, а также иногда в выходные. Это очень важно. Наши директрисы, очевидно, уже объяснили почему.

Если бы. Потому что вчера они сосредоточились на совершенно других темах для разговора. В любом случае я ограничилась кивком. Никто не должен догадаться, что я понятия не имею, что здесь вообще происходит. Нельзя, чтобы мои более осведомленные соученики сочли меня еще более сумасшедшей, чем до этого.

– Хорошо. – Мистер Бухари обернулся. – Может кто-нибудь, пожалуйста, принести зеркало?

Зеркало? Я так ужасно выгляжу? С трудом удержалась от желания коснуться лица.

Двое довольно молодых учеников, как мне показалось, лет тринадцати, сдвинулись с места и приволокли зеркало размером с подвальную дверь, которое стояло в углу лаборатории, и поставили его рядом со мной.

– Как ты, возможно, заметила, некоторые объекты в этой школе одержимы призраками. Дело в том, что многие призраки чувствуют себя одинокими и ищут возможность проявить свое существование. В некоторых случаях они выбирают предмет или место, которое могут объявить своим обиталищем. В нашей школе это по большей