Оказывается, здесь нет ни Опры, ни статей в журналах, ни даже дурацкого телешоу "домашний макияж". Вместо этого она может увидеть мое имя в объявлении в списке Крейга с просьбой о работе.

Я прижимаюсь головой к рулю, тихо постанывая.

Телефон замолкает.

Затем он начинает звонить снова.

Я могла бы проигнорировать это, но мой бывший босс, Шанья, не уйдет, пока я не возьмусь за дело. Это все, что я знаю. Она беспощадный дизайнер интерьеров с нюхом на стиль и деловым чутьем. Хотя она теперь редко занимается дизайном, ее бренд настолько популярен в индустрии, что все, на чем она называет свое имя, становится популярным.

Я прочищаю горло и отвечаю на звонок. — Привет, Шанья. Говорит Санни Кетцаль.

— Ты свободна? У меня есть кое-что для тебя. — Голос Шаньи сух, как горькая водка в сибирскую метель.

— Вообще-то, я занята тем, что переворачиваю дорогую викторианскую картину. Мой график настолько плотный, что у меня даже нет времени поесть. — Я выдавливаю смех. — Ты же знаешь, как это бывает, когда ты только начинаешь.

— Я знаю, что проект, над которым ты работала, переживает некоторые потрясения, Санни. Тебе не нужно лгать.

— Что?

— Ты работала в Stinton Investment, верно? Компания, в отношении которой в настоящее время ведется расследование по факту мошенничества?

— Как ты узнала?

— Твои социальные сети, — сухо отвечает она.

Мои глаза расширяются. — Ты все еще следишь за моими аккаунтами?

— Я остерегаюсь всех своих конкурентов.

Прилив гордости за то, что Шанья считает меня соперницей, быстро утоляет напоминание о том, что прямо сейчас я далека от того, чтобы победить ее.

— Тебе заплатили? — Спрашивает Шанья.

Я подумываю солгать ей, но в этом нет смысла. Она может сделать один звонок и узнать правду. — Нет.

— Хорошо.

— Хорошо?

— Так у тебя больше шансов согласиться с тем, что я предложу.

— Я слушаю. — Я не могу скрыть надежду в своем голосе. Ничто так не разжигает старый союз, как потенциальная бездомность.

— Мне нужна твоя помощь с клиентом. Они отказываются от любого другого дизайнера, кроме втебя. Какие бы планы мы ни пытались им показать, они настаивают. — В ее голосе слышится нотка раздражения. — Я не хочу терять их бизнес, но я также не хочу передавать их тебе.

— Так это будет по контракту?

— Если тебе интересно. — Она делает паузу. — Я бы заплатила половину твоего гонорара авансом. Я готова распространить это на вас, основываясь на твоей истории.

Моя гордость пытается поднять свою уродливую голову. Она тебе не нужна. Ты можешь сделать это сама. Я победила эту штуку ударом два на четыре. Один взгляд на мой банковский счет — и гордость может взлететь надолго.

— Мне интересно.

— Приходи в офис, и давай обсудим, как мы можем помочь друг другу.

Уже поздний вечер, когда я выезжаю на окраину города, чтобы встретиться с клиентом. Мой GPS останавливает меня перед тихим таунхаусом. Выветрившийся кирпич, стеклянные окна и очаровательная арочная крыша выглядят как из сборника сказок, но больше мне ничего не бросается в глаза.

Сквозь стеклянные панели входной двери я замечаю небольшой вестибюль, заставленный книжными полками, диваном и журнальным столиком. Интересно, кто этот клиент?

Я знаю, что он богат. Сам по себе ценник Шаньи означает, что она работает только с определенным типом клиентов — с теми, для кого деньги являются второстепенной мыслью, потому что они не могут закончиться ни в этой жизни, ни в следующей. Но я также знаю, что гордости Шаньи нет цены, и все же она была готова приползти ко мне за помощью. А это значит, что у этого клиента есть нечто большее, чем просто деньги, которыми можно разбрасываться.

Я открываю дверь, и над моей головой звенит колокольчик. Мелодия намного приятнее, чем я ожидала, и я поднимаю глаза, понимая, что ‘колокольчик’ на самом деле — это переодетые куранты ветра.

Полностью запрокинув голову назад, я внимательно рассматриваю ветряные колокольчики. Стеклянные ножки фиолетового цвета, и солнечный свет пронизывает их именно так, отбрасывая волшебные блики, танцующие на стену.

— Мы заменили колокол давным-давно. Перезвоны ветра стали менее резкими, — говорит голос.

Я поднимаю взгляд и замечаю высокую женщину с острым лицом, обвисшими щеками и приветливой улыбкой. На ней светло-голубой костюм медсестры и удобные кроссовки.

— Привет. — я улыбаюсь ей в ответ своей улыбкой.

— Вы, должно быть, Санни Кетцаль.

— Это я. — Я протягиваю ей руку.

Она берет его. Ее хватка твердая и уверенная. — Могу ли я сказать, что тебе стоило немалых усилий добраться сюда.

— Усилий? — Мои брови поднимаются.

— Компания пыталась обойти меня и продолжала подталкивать ко мне других дизайнеров. Я была ошеломлена, когда узнала, что они отпустили тебя. Кто-то такой же талантливый, как ты? Они что, сумасшедшие?

На моих щеках появляется улыбка. После такого дня приятно слышать комплименты. — Меня не отпустили. Я уволилась, чтобы основать собственную фирму.

— О? Они мне этого не говорили.

— И технически я тоже не должна. — Я подмигиваю. — Так что давай оставим это между нами.

Ее улыбка становится шире. — Спасибо, что пришли так быстро.

— Это показалось мне довольно срочным. — Я выгибаю бровь. Шанья многого не раскрыла. Не то чтобы она когда-либо это делала. Ее философия заключается в том, что клиент не знает, чего он хочет, это знаем только мы. Я больше верю в то, что дом — это отражение его владельца. Это одна из многих причин, по которым я ушла из компании. Там я не могла последовать зову своего сердца.

— Мне понравилось то, что ты сделала с фермой. — Медсестра подпрыгивает на цыпочках, как будто хочет, чтобы я расписалась в ее карманном протекторе. — Босс немного… у него был творческий подход, поэтому он и не подумал бы сделать свой дом таким уютным.

— Я рада, что он удовлетворен.

— Более чем удовлетворен. Не то, чтобы он когда-либо выражал это.

На ум приходит лицо Даррела. Я думаю, что холодность и сварливость — распространенный симптом богатых парней.

Она наклоняет свою голову близко к моей. — Эта просьба будет немного другой. Мы знаем, что обычно вы фотографируете и записываете эти проекты для своего портфолио, но нам придется попросить вас сохранить этот проект в тайне. Обстоятельства немного… напряженные. Мы надеемся, что вы понимаете.

Я выгибаю бровь. — Какую комнату вы хотите, чтобы я спроектировала, чтобы мне пришлось держать это в секрете? — Мой разум начинает представлять жуткие подвалы в стиле подземелий. — Это ведь не незаконно, не так ли?

Я бы не