— Как прошло ваше дежурство, папа? — намазывая на тост яблочный джем, поинтересовалась Лесса. Она сегодня тоже, как и Вивьен, заплела косу, вот только ленту вплела ярко-красную. И платье одела яркое, с пышными юбками.

— Был небольшой всплеск, ничего такого, из-за чего стоило волноваться.

Вивьен мягко улыбнулась и потянулась за соком. Не из-за чего волноваться. В этом был весь отец. Чтобы ни сучилось. Неизменная улыбка и уверенность в твердой почве под ногами. Нерушимая скала, за которой можно спрятаться от любых невзгод.

— Девочки… — мама перетянула внимание на себя. — Мы с отцом посовещались и решили сделать вам подарки в честь поступления. И тебе тоже, Кэт. — добавила Франсуаза, заметив каким резко отстранённым стало лицо девушки.

Тосты и сок были забыты. Лесса буквально подпрыгивала на месте от нетерпения. Вивьен нервно покусывала губы, а Кэт потупилась в свою тарелку. Когда Франсуаза принесла из кабинета отца три коробки, в гостиной раздался слаженный вздох восхищения. В них лежали новенькие коэфры для обучения. Похожие на те, на которых писали вступительные экзамены. Последнее изобретение талантливых артефакторов очень сильно упрощало жизнь студентам. Каждая такая дощечка настраивалась на ауру хозяина и хранила весь необходимый ему учебный материал. Лекции, как и домашние задания, записывались пером на поверхности коэфра и оседали в его памяти. Для того, чтобы достать необходимую информацию, стоило только вписать заданные параметры в верхнюю строку, и она всплывала. Единственное, что огорчало — то, что подобная дощечка в своей памяти содержала только базовые учебники, и всю дополнительную литературу нужно было искать старым проверенным способом: в библиотеке. Но зато никаких тетрадок и тяжелых учебников.

— Так, девочки, давайте активировать… — довольно улыбаясь реакции дочерей, Франсуаза разложила перед каждой по коэфру.

Не сдерживая переполняющих ее эмоций, Вивьен бросилась обнимать родителей. Впрочем, и Лесса от нее не отстала. Кэт же растерянно смотрела на свой подарок и плакала. Это были слезы благодарности. И счастья. Никогда, даже в самых смелых фантазиях не могла предположить, что у нее когда-то будет собственный учебный артефакт.

Вивьен, вернувшись на свое место, приложила растопыренную ладошку к темной поверхности коэфра. Небольшое покалывание в пальцах и достаточно ощутимое тепло, охватывающее всю ладонь, подтверждало, что артефакт считывает ее ауру, запоминает и делает единоличной владелицей этой дорогой вещи.

— Мы рады, что наши подарки пришлись вам по душе. Но это еще не все…

Что-то такое проскользнуло в голосе отца, что заставило Вивьен оторвать восхищённый взгляд от коэфра и поднять его на родителя. И испугано замереть на месте. Никакой улыбки. Мягкости во взгляде. Сейчас перед ними сидел не добрый отец, а строгий сотрудник имперской гвардии. А когда он стал выкладывать на стол проданные ими драгоценности, и вовсе испугалась. Рядом тихонько ойкнула Лесса, а на Кэт вообще было страшно смотреть. Девушка побледнела, и, судя по тому как задрожали ее губы, была близка к истерике.

— Папа, мы все объясним… — заикаясь, тихо проговорила Лесса.

— Мистер Бенсон, это я виновата! — голос Кэт дрожал и звенел от плохо сдерживаемых слез. — Я все отработаю. И верну.

— Нет, Кэт! — не желая больше прятаться за спиной у сестры, на удивление уверенно ответила Вивьен. — Это было наше с Лессой решение, и ты здесь абсолютно ни при чем. — Упрямо вздернув подбородок, девушка прямым взглядом посмотрела на отца. — Мы не могли оставить Кэт в беде. Украшения не принесут нам дружбу. Или будущее. А у Кэт, благодаря им, оно будет.

— Значит, деньгами, вырученными за украшения, вы оплатили учебу Кэт, — не спрашивая, а утверждая, заметил отец.

— Еще нет, но заплатим! — уже более уверенно и не заикаясь ответила Лесса.

— Я все обязательно верну! — вставила Кэт.

На что девочки слаженно фыркнули. Они уже тысячу раз обсуждали этот вопрос. И ответ всегда был один: нет.

— Для начала, вы могли прийти к нам с матерью!

— А мы и приходили! — примирительно ответила Лесса. — Вы с мамой сказали, что наш бюджет этого не потянет.

— Я помню, что тогда отказал. Но еще я помню, что обещал подумать и найти выход.

Девочки переглянулись. Они были тогда так расстроены, что не обратили внимания на заверения отца. Они стремились как можно быстрее решить возникшую проблему, а ждать в силу юного возраста не умели.

— И этот выход есть. — Людвиг Бенсон повернулся в сторону расстроенной и заплаканной Кэт. — Мой хороший друг работает управляющим в банке. И под мои гарантии он согласился выдать Кэт кредит на учебу, с отсрочкой погашения, пока она не закончит академию и не устроится на работу. В дальнейшем с каждой ее зарплаты будет изыматься часть денег для оплаты долга.

— Папа, это же просто замечательно! — восторженно вскрикнула Лесса и бросилась обнимать и целовать отца.

Более скромная в проявлении чувств Вивьен сидела и тихонечко улыбалась. Все-таки папа молодец. Не бросил их подругу на произвол судьбы. Взять на себя подобное поручительство было ответственным шагом, ведь в случае, если Кэт не сможет платить, весь долг и проценты по нему повиснут на поручителе и его семье.

Людвиг Бенсон осторожно отстранил от себя повеселевшую дочь и серьезным тоном спросил у Кэт.

— Что вы думаете по этому поводу, Кэтрин?

Шмыгнув покрасневшим носом, девушка заговорила, запинаясь.

— Это очень щедрое предложение, мистер Бенсон. Я вас не подведу! Обещаю!

В ярко-голубых глазах Кэт было столько искренней благодарности, что Вивьен сама чуть не расплакалась.

— Ну… раз все выяснили, — Франзуаза Бенсон, до того молча наблюдающая за разговором, решила вмешаться, — думаю, нам стоит позавтракать. Ни к чему начинать студенческую жизнь на голодный желудок.

Подмигнув и улыбнувшись девочкам, она взяла уже остывший тост и стакан с соком.

— Приятного аппетита.

Атмосфера в гостиной очень быстро вернулась к расслабленной, спокойной и семейной. За незначащими разговорами время пролетело незаметно, и вскоре девушек известили, что прибыл наемный экипаж, который должен был увести их из дома в новую и уже взрослую жизнь.

А возле окна в гостиной, обнявшись, стояли и смотрели им в след Франсуаза и Людвиг Бенсон. Смотрели до тех пор, пока экипаж не скрылся за поворотом. Женщина тяжело вздохнула и отпустила тяжелую портьеру, возвращая ее на место. Повернулась к супругу и с тревогой всмотрелась в его лицо.

— Как думаешь, Людвиг, может, мы зря утаили от девочек, что в округе столицы появился лич? Ведь охотится он почему-то именно на молоденьких ведьм? Они должны знать об опасности…

Мужчина печально покачал головой.

— Нет, дорогая, ни к чему им лишнее беспокойство. Пусть