— Как так не хватает? — опешил воевода.

— Так у меня всего двадцать человек в подчинении, четыре пятерки, — начал объяснять Сил, — а мне нужно организовать разведку и дальнюю охрану базы. Как я это все четырьмя пятерками закрою?

— А как это планировалось по ранее одобренному плану?

— План подразумевал отсутствие опасности вокруг, из-за договора с псевдами, а также разведку местности — опять же, из-за договора. Нашей задачей было сопровождение добытчиков в геологической разведке, а для этого четырех пятерок за глаза. Две работают, две отдыхают.

— Так можно и сейчас так поступать, две пятерки исследуют местность вокруг, две отдыхают, — пожал плечами Борей.

— Тогда дальше пяти-десяти километров вокруг базы ничего не исследовано будет.

— Почему? — удивился воевода.

— Потому что пока группа по глубокому снегу выйдет на дистанцию, пройдет половина отведенного на рейд времени, и остается очень мало на разведку, — объяснил командир разведчиков, — к тому же холод и снег уменьшают время работы аккумуляторов бронекостюмов и сильно воздействуют на выносливость людей, они за рейд выполняют намного меньший объем работы, чем могли бы.

Разговаривающие стояли посреди бегающих по своим делам людей. Жизнь вокруг упавшего корабля кипела.

— Но насколько я помню, разведчики и охотники уходили из Китежа на несколько дней в Лес. Вы не можете так?

— Спать в снегу? Можем, но боюсь, так мы быстро кончимся, — ухмыльнулся Сил Ольгович, — если вам не нужны разведчики вообще, мы можем это организовать.

— Все ты со своим ехидством, — буркнул Борей Микулович, — ты серьезно говори. Что тебе нужно и как это можно организовать.

— Мне нужны люди, — был короткий и емкий ответ.

— И где я тебе разведчиков еще наберу? Из самого Китежа выпишу?

— Вот тут я не подсказчик, — развел руками глава разведчиков, — мое дело указать начальству на проблемы, а решать — это ваша прерогатива.

— Хорошо, — кивнул глава экспедиции, — я тебя услышал, не обещаю решить полностью твою проблему, но приложу все усилия.

Выдохнув и приведя мысли в порядок после разговора с главой разведчиков, воевода отправился дальше по своим делам, но прошел немного. Шагов пять, может быть, шесть, но точно не больше семи. И уперся в командира караульной службы Бориса Северова.

— Разрешите обратиться? — богатырь не стал произносить звание начальника экспедиции, боясь спутать лесные и неправильно перевести в городские.

— Обращайтесь, — кивнул Борей.

Воеводе где-то даже нравилась четкость горожан и их приверженность субординации. Это отличало их от расхлябанности лесовиков. И что для воеводы было приятно — ими было проще командовать. Они не лезли в обсуждение приказов и способов их выполнения, а исполняли поставленные им задачи.

— Сударь начальник, я хочу обратиться с просьбой к вам.

— Обращайтесь.

— Нам не хватает людей для караула периметра базы.

— А вам-то зачем люди?

— Как вы предполагаете охранять периметр с подразделением из двадцати человек? Это получается две смены. Одни спят, другие бродят, у парней вообще нет свободного времени. Плюс с таким холодом приходится уменьшать время караула и не получается организовать ни нормального охранения, ни нормального сна.

— Переформируйте людей в три смены?

— По семь человек? — в глазах командира караула читался священный ужас. — Как вы предполагаете разбить состоявшиеся пятерки? Мало того, что семь человек не обеспечат периметр, так и люди не могут нести службу в уменьшенном составе. Мои парни натренированы действовать в группах по пять человек, не более и не менее. Десять человек в смене — это два полноценных отряда, которые работают, помогая друг другу и перекрывая зоны. Вы же предлагаете полностью перечеркнуть устав караульной службы и оголить периметр?

— Я ничего не предлагаю, — всплеснул руками Борей, как это ни трудно и ни удобно было сделать в доспехе, — я понимаю в караульной службе чуть-чуть, ибо занимался этим в Китеже, и знаю, что оголять периметр нельзя и разбивать группы нельзя, но другого выхода у нас нет. Если бы я мог послать в Город за подмогой, я бы это сделал, но, увы, мы изолированы от наших родных домов и помощи ждать неоткуда. Тут или подстраиваться под обстоятельства, или держаться старых привычек, но скрежетать зубами от бессилия.

— Понятно, — обреченно молвил Борис, — разрешите идти?

— Я услышал ваши слова богатырь, — успокаивающим тоном произнес воевода, — я постараюсь решить вашу проблему, но не вот прямо сейчас, в данный момент. Идите.

Нужно было что-то делать. Борей это понимал. Холод уменьшал выносливость людей и их работоспособность. Все, что в обычных условиях человек мог сделать за день, тут он делал за два, а то и за три дня. Из этого следовал вывод: людей нужно втрое больше. А откуда их взять?

— Василий Добров, — связался Борей с главой горожан, — зайдите в мою палатку, пожалуйста.

Такой же вызов получил Ньял, старший из ведунов. Палатку для командира поставили в первые часы после приземления. Нужно же было где-то производить собрания, не на открытом же воздухе. А на корабле не хотелось. Корабль — пока единственное место, которое снабжалось теплом от аккумуляторов, кои подзаряжали генераторы, и тратить это тепло на собрание и тому подобное было преступлением. На корабле люди спали ночью и отдыхали между патрулей и рейдов, все остальное время они проводили на свежем, морозном, лютом воздухе. Тепло жалели, так как источников его было немного, да и автоматические фабрики еще не развернули, чтоб для людей сделать жилые и рабочие боксы, а также возвести бокс для собраний.

— Итак, судари мои, — упер руки в стол, стоящий за ним Борей, — у нас проблемы.

— Какие из этих проблем вы имеете в виду? — изогнул бровь в вопросе Ньял.

— Нехватку людей для караула и разведки.

— А эти, — вздохнул ведун, — я уж думал, что-то серьезное произошло.

— А это разве несерьезно? — удивился сказанному Борей. — Это, на минуточку, наша безопасность!

— Так делайте из двадцати человек не четыре пятерки, а, например, пять четверок, а можно добавить одного бойца и сделать семь троек. Вокруг никого и вряд ли что-то сильно изменится в ближайшие дни, а то и недели. Если тут и обитали когда-то живые существа, падение нашего