Как я мог это допустить…

Марк схватился за голову, желая вырвать из своей памяти этот кошмар. И тогда его взгляд упал на диван. Сцена, которую он увидел, оказалась хуже, чем он только мог себе представить.

Это не может быть…

Его дочь… сидела там, а глаза её были пусты. Те самые глаза, которые всегда были полны жизни, как звёзды в ночном небе, теперь были как черные дыры, поглощающие всё вокруг.

— Дочка… — прошептал мужчина, готовый взорваться, — Зачем…?

Она сидела на коленях парня с рыжей головой, и обнимала его так, словно он был её жилетом спасения на тонущем корабле. А парень то, был с такими же глазами, пустыми и потерянными, как у его любимой занозы в заднице.

Мужчина подскочил к своей дочери, сердце его беспощадно билось

Нет, нет, нет! — безудержно вопили мысли.

Хотя на уровне сознания он знал, что кричать сейчас бессмысленно, поэтому схватил её, его руки вцепились в маленькую фигуру, словно он мог волшебным образом передать ей свою жизненную энергию.

Взглянув в её глаза, мужчина увидел лишь пустотые зрачки.

— Просто… — шепнул он, чувствуя, как его душа рвётся на части, — Зачем…

Его внимание мгновенно переключилось на рыжего парня рядом. Тот сидел с таким тупые выражением лица, будто видел сон где у него гарем из тысячи жен, каждая из которых любит его сильнее родной матери.

Мерзкое отродье…

Послышался злобный звериный рык. В глазах мужчины мелькнула молния. Он хотел разнести парня на молекулы, превратить его лицо в мясной пирог. Но на руках у него была дочка. Он не мог рисковать уронить хрупкую девушку.

Нельзя навредить ей.

С нежностью и осторожностью, он аккуратно положил дочь на себе на плечо, и поднимая ногу для сокрушительного удара, мужчина представил, как этот рыжий мальчишка будет смотреться… без лица!

— Господин, — неожиданно закричал влетающий в комнату дворецкий, — Не делайте этого!

Нога мужчины зависла в воздухе, в паре сантиметров от рыжей головы.

— Дай мне хотя бы одну причину! — взревел разъяренный отец, — Хоть одну причину не превращать голову этого мудака в сраный фарш!!!

Дворецкий мельком провёл рукой перед собой, и в поле его зрения всплыла всплывающая ссылка. Мужчина быстро щёлкнул пальцами. На нейроинтерфейсе материализовалась картинка из комнаты его дочери, снятая камерой на стене.

Ниже находится чат, в котором летают сообщения.

Батя огонь! Вот это он дает?

Тупой мужик ну зачем на самом интересном месте уходит!!!

Почему не ударил зачем струсил фу старый ссыкун!

Мужчина ощутил горькое отвращения в горле и кашлянулю Его пальцы судорожно дрогнули, и он выключил нейроинтерфейс с такой же яростью, как если бы отрубал кому-то рыжую голову. Экран перед его глазами погас.

— Они вели онлайн трансляцию для более чем 50 000 зрителей.

— Ты знал об этом?

— Нет, сэр, я сам только что узнал. — скромно покачал головой дворецкий.

Проход мимо него, мужчина ненадолго остановился.

— Оторви ему пальцы, по кусочкам, сначала на ногах, потом на руках. После этого начни полностью лишать его конечностей. Прижигай после каждой травмы и переливай кровь, если потребуется. После отруби ему член, вырви с корнем язык, выколи глаза, но не лишай слуха. Когда от него останется лишь мясная котлета без какой-либо возможности взаимодействовать с этим миром, шепни ему на ушко привет от семьи Винцер… выколи баранные перепонки, и выброси в канализацию.

Дворецкий нервно сглотнул.

— Хоть с этим-то ты справишься четко и без самодеятельности?

Дворецкий нервно сглотнул и дерганно кивнул.

— Конечно, господин Винцер.

Мужчина унёс свою дочь прочь, проклиная этого рыжего гандона, который угрожал разрушить все, что было у его дочери. Он посмотрел на ее потрепанное тело и шепнул…

— Этого больше никогда не повторится, уж я-то об этом позабочусь!

Глава 4

Звучит глухой удар о стену, и каменные блоки эхом разносятся по переулку. Свет от дневного солнца почти не проникает сюда, и все кажется чуть более зловещим, чем на самом деле.

Я держу за шею человека — падаль, по виду, или просто гниль. Дряблый и испуганный, его грязная одежда и волосы сильно контрастируют с яркими красками окружающего нас мира.

— Где я, бесы, нахожусь⁈ — рычу я так, что сам бы испугался, будь я человеком.

Человек, едва дыша, смотрит на меня перепуганными глазами, пытаясь придумать как обмануть меня. Его губы дрожат, наверно, он пытается произнести что-то важное, но до меня доносится лишь жалкий хрип.

— Ев… Евразия…

Что такое Евразия⁈

Но прежде чем я успеваю задать ему этот вопрос, человек начинает блевать кровью прямо на мою руку. Ошеломленный этим мерзким шоу, я, как по рефлексу, сжимаю пальцы. Раздается хруст. Глаза человека закатываются, тело судорожно дергается, и — единственный плюс — поток блевотины останавливается.

— Бесы… — мрачно констатирую я, отшвыривая его тело в сторону.

Итак, моя рука теперь покрыта этой мерзостью. Я хлопаю руками друг о друга, как будто это мне поможет, но это… просто не хочет от меня отвалить. Нахожу выход: обтираю руку о старую… кирпичную стену, чувствуя, как каждый кирпич смеется надо мной.

— Какая же уютная дыра…

Прислушавшись к неуловимому жужжанию, я медленно поднял взгляд. Надо мной в воздухе висело какое-то агрессивно-черное нечто с четырьмя вращающимися кругляшками. Это нечто было такое смешное и при этом странно жуткое одновременно. Что-то с ним явно не так.

— Под-ни-ми-те ру-ки вверх! — забормотал прерывистый голос.

Эта таинственная штука выглядела дико любопытно. И как тут не подумать: что, если просто не поднять руки? Странное устройство просто колебалось в воздухе и ничего не делало. Этот момент был просто идеальным для эксперимента.

— Ес-ли вы не под-ни-ме-те ва-ши ру-ки вверх, я бу-ду вы-нуж-ден вас ней-тра-ли-зо-вать!

Мои демонические рефлексы не чувствовали в этой штуке угрозу. Мой взгляд поймал кирпич, валяющийся неподалеку, и я подхватил его ногой. Подкинув кирпич в воздух, я поймал его и прокрутил в руке, разминая слабую конечность.

— Мне должно быть страшно? - усмехнулся я.

Почти мгновенно нечто издало звук, — НЕОЖИДАННЫЙ БАМ — выстрел в моем направлении. Вот это поворот! С невероятной ловкостью я увернулся, и… лазер пролетел в нескольких сантиметрах от меня.

Рефлексы всё еще молчали, будто пол под ногами только