её. Например, когда черпал воду пальцем и рисовал линии души, либо же когда набирал чуть больше в ладони и заставлял мелкие струи воды танцевать в воздухе и принимать разные формы. Это было не столько забавно, сколько приятно. Я не владел всей стихией, однако малые части слушались. Например, тонкие струи воды.

— Надо же, — внезапно раздалось за спиной. Вода в озере тут же приняла прежнее спокойствие, а струи, которые секунду назад плясали перед моими глазами, булькнули в воду.

Я тут же обернулся. Лизонька потирала сонные глазки; стояла она в одной ночнушке, словно проснулась совсем недавно.

— Юная госпожа? — я тут же поднялся на ноги и подошёл к девочке. — Что тебя заставило проснуться в это время?

— Ты, — захлопала она глазками. — Хочу быть как ты. Я думала над твоими словами и решила, что тоже смогу ходить в школу и радовать взрослых. Одноклассники пусть шутят и называют меня вонючей и грязной, я не буду их слушать и постараюсь с ними не пересекаться.

Я натянул тёплую улыбку, внимательно глядя на глаза Лизоньки, в которых искрила решительность. Девочке пришлось через многое пройти, чтобы принять столь важное для неё решение. И именно сложности делали её в моих глазах сильной и непоколебимой.

Я ткнул пальцем в грудь Лизоньки.

— Вот здесь спрятана очень сильная душа. Сильнее любой души, которую ты когда-либо встречала. Человек, что жил в благоприятных условиях с рождения, никогда не сможет сравняться с тобой, — мой голос звучал спокойно. — Поэтому цени свою исключительность и не позволяй гармонии внутри себя колебаться из-за людей, которые не знают тебя настоящую. Помни, через что пришлось пройти тебе.

Лизонька сглотнула; глаза её блеснули на фоне яркой луны, а по щекам покатились слёзы.

— Спасибо, Кость, — она крепко обняла меня. А затем слегка отпрянула и посмотрела на спокойное озеро. — А как ты воду заставил кипеть, летать и леденеть одновременно?

— О, юная госпожа, вы небось желаете узнать тайны человеческого естества?

— Хочу!

— Тогда присаживайся поудобнее, я немного поведаю тебе о секретах людей, которые этому миру пока неизвестны. Ты же знаешь, что нужно делать с секретами?

— Никому о них не рассказывать.

— Точно.

Мы присели на берегу озера, и я начал рассказывать ей о некоторых правилах магического начала. А когда заметил, что девочка спит на моих коленях, взял её на руки и пошагал в пристанище. Положил в кроватку и сунул в рюкзачок сотню рублей с запиской «купи себе что-нибудь вкусное». Да, выспаться у меня не получится, но я и без этого больше двух недель пролежал в койке, поэтому сон может подождать.

* * *

Утро меня встретило за три часа до занятий в школе.

Глаза слипались, сон старательно желал укутать меня в свои объятия и не отпускать до самого начала уроков, однако мне всё же удалось вдолбить в голову, что в библиотеку я попаду только после встречи с приятной дамой, Решетниковой Елизаветой Борисовной.

У нас с директрисой договорённость встретиться перед уроками, чтобы передать ключи, поэтому я не могу позволить себе валяться в постели — с этими мыслями я буквально вскочил с кровати и пошагал выполнять все необходимые водные процедуры.

В доме спали практически все кроме Фирузы. Она знала о том, что проснусь раньше, чтобы попасть в библиотеку, и заранее начала гладить мою школьную форму. Тёплый чай без сахара, сендвич, пара рублей на карманные расходы — и она осталась спокойна, словно выполнила материнский долг.

— Горжусь тобой, Кость, — улыбнулась она, поцеловав меня в обе щеки. — Удачи. Правильно, что взялся за ум.

— Ждите с добычей, госпожа Фируза, — усмехнулся я, открывая картонную дверь.

— Ох… я от этих слов больше переживаю, чем радуюсь, — помотала она головой. — Но старейшина сказал, что всё будет хорошо, и я ему верю.

— Вы говорили с господином Старейшиной? — я остановился на полушаге.

— Ага, спросила, как он относится к тому, что ты принёс в дом много еды. Он сказал, что переживать не стоит. Ещё извинился за то, что был груб со мной, когда увидел тебя за нашим столом в первый раз.

— Господин Старейшина не глупый человек, — отозвался я.

— Конечно, не глупый. Он сказал про тебя то, что окончательно рассеяло все мои переживания, — улыбнулась она. — Но попросил тебе не говорить. Поэтому можешь не приставать, я всё равно не расскажу.

— И не собирался.

— Ну, ладно, — пожала она плечами. — Всё, беги в свою библиотеку.

Я вышел из дома; на улице из знакомых бедолаг тоже никого не было, хотя обычно группки бездомных стариков частенько шлялись по двору в поисках занятий. Лишь на крыльце сидел Аркадий Албертыч; он, как позже выяснилось, обладал умением спать с открытыми глазами. Так как лишь почмокивал губами и похрапывал, когда я проходил мимо. Хотя обычно, встречая меня, старик всегда махал рукой и что-то бормотал.

Около получаса в дороге — и я стою у ворот школы. В субботнее утро общественный транспорт был практически пуст, а по дороге не встречалось больших скоплений автомобилей. Это позволило добраться до нужного места быстро и спокойно.

Спустя десять минут автомобиль директрисы остановился неподалёку от меня. Екатерина Борисовна, приспустив окно, махнула мне рукой.

— Извини, Константин, задержалась, — она положила сумочку на свои ножки и стала копаться в ней.

— Вам не стоит извиняться, — я приветствовал директрису с приятной улыбкой на лице. — Вас, госпожа Решетникова, я бы ждал всю жизнь.

— А можно каждое утро перед работой встречаться с тобой, чтобы настроение было приподнятым на весь день? — усмехнулась женщина и высунула из сумочки электронный пропуск. — Возьми, это тебе. Но смотри, чтобы у меня не возникли проблемы из-за тебя, хорошо?

— Вы, возможно, одна из самых удивительных женщин в моей жизни, — с лёгким изумлением на лице признался я. — У меня попросту нет права расстраивать и подводить такого человека.

— Слушала бы тебя снова и снова, Константин, — усмехнулась всё менее строгая директриса. — Уверена, через десять лет ты будешь покорять дамские сердца одним лишь своим взглядом.

— Вашего мне вполне достаточно.

— Ох… мне приятно, правда, но давай вернёмся к делу, — постаралась она вернуть строгость на лице. — Скажи, когда ты собираешься посещать библиотеку?

— В первую очередь, я бы хотел сделать это прямо сейчас, — пояснил я, оглянувшись. — Но этого будет недостаточно, поэтому каждый день до начала занятий я буду здесь, так как многие аристо сидят в библиотеках после уроков. С ними сложнее погрузиться в учебники.

Директриса кивнула с пониманием.

— Это вполне логично.

— И это значит, что вы сможете видеться со мной в любое удобное для вас время до уроков, — склонил голову я. — Поверьте, права отказать вам в комплиментах у меня нет и быть не может.

— Ох, Константин, очень заманчиво слышать это от тебя. Я буду держать это в голове.

Мы ещё около десяти минут общались на отвлечённые темы. Я, стоя у припаркованной машины, спрашивал про её семью, род и отношение к безродным. Она же, в свою очередь, рассказывала обо всём с искренним увлечением, прерываясь лишь на мои комплименты. Как оказалось, люди в основе своей недолюбливают бездомных и безродных по одной причине: те живут за счёт Империи. Медицина, образовательные программы и всё, за что приходится платить аристократам, бедняки получают бесплатно. Никто и не задумывается насчёт неравенства и невозможности у безродных жить нормальной жизнью, элиту лишь раздражает то, что они должны помогать нищим безвозмездно.

Именно из-за этого меня не совсем любят одноклассники.

Впрочем, для меня всё перечисленное можно было обозначить лишь одним словом: вызов.

А когда мы прощались, госпожа Елизавета оставила свой номер на листочке.

— Если будет нужна помощь, пиши, ну или звони на этот номер. Тебя проводить до библиотеки?

— Нет, госпожа. Я знаю дорогу.

— Хорошо. Не потеряй ключи.

— Не посмею. Хорошего вам дня, госпожа Решетникова.

— И тебе, Константин.

Я склонил голову, развернулся и зашагал в сторону школьных ворот.

В библиотеке я был совсем один, это позволило чувствовать себя свободно и делать с доступной информацией буквально всё, что угодно. Собрав целую охапку книг по самым разным предметам, я расположился на рабочем столе у окна, раскинул книги по поверхности столешницы и взял в руки одну из самых, по моему мнению, интересных.

Это была современная История Российской Империи.

Разумеется, я старался сверять темы и даты со школьной программой. В первую очередь мне нужно было готовиться к экзаменам, однако