Заговорщики, к счастью, не побросали оружие. Они карабкались на борта шлюпки, помогая друг другу. С ближайших галер и с центрального здания порта стреляли из аркебуз, но выстрелы эти наделали больше шума, чем ущерба, поскольку кромешная тьма скрывала беглецов.

— Греби! — кричал барон, которому удалось с помощью одного из ренегатов затащить в шлюпку Железную Башку.

Шлюпка понеслась, как стрела. Двадцать ренегатов, бо́льшая часть которых была ранена, сидели на скамьях и гребли, направляя шлюпку к выходу с рейда, полные решимости выйти в открытое море.

Однако опасность еще существовала, более того, положение с каждой минутой становилось все серьезнее.

Весть об убийстве Кулькелуби уже распространилась по всем галерам, и экипажи, охваченные жаждой мести, спускали на воду шлюпки, чтобы пуститься в погоню за беглецами, а офицеры огнями подавали сигналы кораблям, которые находились у входа на рейд, чтобы помешать дерзким фрегатарам прийти на помощь беглецам и чтобы перекрыть им все пути к спасению.

С галер раздавались ружейные выстрелы и залпы кулеврин и каронад, чтобы привлечь портовую стражу.

— Господин барон, — сказал ренегат, который его освободил, подбираясь поближе, — наверное, уже слишком поздно, мы не сможем выйти в море. Вы видите корабли, которые входят на рейд и готовятся напасть на нас?

— И что вы советуете?

— Вернуться к молу и искать спасения в городе. Мы могли бы попытаться уйти за город, в леса.

— Мы готовы подчиниться вашему решению.

— Поворачиваем!

Шлюпка развернулась почти на месте и направилась к городу, стараясь пройти как можно дальше от галер, от которых отчаливали лодки, заполненные людьми.

— Господин барон, — сказал Железная Башка, — я думаю, что мы ошиблись, присоединившись к этим людям. Скоро нас поймают.

— Что ж, попробуем умереть сражаясь, — ответил юноша. — Лучше пасть с оружием в руках, чем закончить жизнь на крюке или привязанным к жерлу пушки. Вперед, друзья! Пригните головы! Стреляют и с галер, и со шлюпок. Не бойтесь! Бог нас защитит!

Глава XXVI

Бешеная скачка

Экипажи галер и портовая стража спешили со всех сторон наперерез беглецам, чтобы помешать им высадиться на берег и скрыться в узких улочках города.

Скифы, катера, шлюпки, каюки быстро скользили по рейду. С них доносились крики, ругательства и угрозы в адрес ренегатов, раздавались выстрелы из аркебуз. Преследователи хотели захватить их живыми или мертвыми, чтобы потом устроить чудовищную казнь для тех, кому хватило мужества и дерзости уничтожить самого безжалостного защитника ислама и самого бесстрашного корсара Средиземного моря.

Триста или четыреста человек, готовые на все, охваченные яростью, готовились схватить христиан.

С лодок то и дело слышались крики:

— Убейте христиан!

— Христиан на кол!

— Отомстим за Кулькелуби!

— Не дайте им уйти!

Залп следовал за залпом. Стреляли с галер, с лодок, с террас тюрьмы Али Мами, которая была поблизости. На молах собрались группы янычар с факелами, готовые помешать беглецам высадиться.

Барон мгновенно понял всю сложность их положения, которое можно было назвать отчаянным. Не было никакой возможности уйти от этой погони. Им придется вступить в страшный бой, поражение в котором было предрешено.

Как человек отважный, он был готов решительно встретить опасность и даже смерть.

— Так и должно было это закончиться, — прошептал он.

У него мелькнула мысль об Иде ди Сантафьора, но он тут же справился с волнением, вызванным воспоминанием о любимой девушке, и решительно сжал шпагу, воззвав мужественным голосом:

— Готовьтесь умереть, христиане! Помните, что тот, кто попадет в руки берберов живым, будет страдать в тысячу раз больше, чем тот, кто погибнет в бою.

Берег был уже в двадцати шагах, и шлюпка, которую они посылали вперед сверхчеловеческим усилием, неслась, как дельфин. Группы янычар сбегались к этому участку берега, их крики напоминали звериный вой. Участилась и стрельба с лодок и каюков.

— К оружию! — прогремел голос барона.

Шлюпка врезалась в песчаный берег с такой силой, что ренегатов вышвырнуло из нее.

Почти в то же самое время к берегу причалила другая лодка с алжирцами, среди которых выделялись и несколько негров.

Барон, у которого было небольшое преимущество во времени, вмиг собрал своих товарищей, и они бросились в противоположную сторону, пытаясь добраться до улочки, которая спускалась к берегу.

Они уже почти добежали до нее, когда банда янычар, сидевших в засаде под сводами портика, набросилась на беглецов с криками:

— Сдавайтесь!

— Вперед, друзья! — закричал барон, раскроив череп командиру отряда.

Чувствуя, что экипажи шлюпок, уже приставших к берегу, наступают им на пятки, ренегаты решили, что все потеряно, но не хотели попасть живыми в руки врагов, зная, какие страшные мучения их ожидают. Они отчаянно ринулись на янычар, пытаясь смять их ряды.

Им противостояли храбрые люди, не знавшие страха, закаленные в дыму сражений. Сомкнув ряды, берберы яростно сражались, исполненные решимости не позволить своим жертвам уйти.

Бой был коротким и страшным.

Ренегаты уже устали, они пали духом и напрасно пытались противостоять этому натиску. Они стали постепенно отступать, несмотря на крики барона.

Они все же пытались сражаться, нанося янычарам отчаянные удары саблями, враги отвечали выстрелами из пистолетов, аркебуз и ударами ятаганов.

Барон, рядом с которым находился Железная Башка, творивший на этот раз чудеса, смог проломить брешь в этой стене людей и пробиться вперед. Но к несчастью, почти сразу же он оказался перед новой толпой янычар, прибежавших из боковой улочки на крики и выстрелы.

Бой был коротким и страшным.

В довершение всех бед первые матросы со шлюпок уже догнали ренегатов. Они стреляли наугад, но выстрелы все же задели несколько человек, и они упали, сраженные пулями.

Барон попытался пробиться к ним, чтобы умереть вместе с товарищами.

— Ко мне, Железная Башка! — закричал он.

Он был великолепным фехтовальщиком, поэтому ему было несложно отбиться от первых янычар, пытавшихся взять его живым. Он непрестанно наносил отчаянные удары. Каталонец, которому наконец удалось завладеть железной палицей, своим излюбленным оружием, которым он управлялся с завидным умением, проник в самую гущу схватки, оставляя за собой кровавый след.

Видя дерзость и отвагу юноши, янычары удивились и испугались, поэтому стали отступать. Барон уже почти подошел к ренегатам, как вдруг перед ним оказались несколько негров гигантского роста, которые бросились на него так неожиданно, что смогли сбить его с ног вместе с каталонцем.

Прежде чем он смог подняться, он почувствовал, как две мощные руки поднимают его в воздух, а голос кричит ему прямо в ухо:

— Не сопротивляйтесь!

Шесть негров, за которыми следовал отряд алжирцев, обрушились на ряды