— Я поняла, — глухо произнесла я, чувствуя себя полной дурой. Это ж надо, повелась, решила, что отец забыл обо мне, обиделась. А он ни на секунду не ослаблял свой контроль, подводя к нужным действиям с моей стороны. Не знай я, что Таисия его давняя возлюбленная, брошенная давным-давно, решила бы, что она тоже тут замешана. Хотя… не удивлюсь, если бы и тут папа не нашел рычаги давления на меня. — Что ж, спасибо, папа, — процедила сквозь зубы, вставая из-за стола. Хотелось побить всю посуду, что стояла в этот момент на столе, и только несколько десятков пар глаз, блестевших предвкушением скандала, остановили, отрезвив голову. — За вечер, за… заботу…

Я быстро покинула зал, надеясь, что мой уход не будет расценен, как бегство. Но я была уверена, что отец эту тему так просто не оставит. И точно… я не успела дойти до автомобиля, где нас ожидал водитель, как отец нагнал меня, подхватил под руку и буквально силой усадил в машину. Сопротивляться я не собиралась, но все же демонстративно выдернула локоть, отстранившись от отца, и смотрела невидящим взором в окно.

— Я хочу гарантии, — процедила сквозь зубы, когда автомобиль плавно заскользил по улицам родного города. Отец молча смотрел в экран телефона, не обращая на меня никакого внимания. Было заметно, что мои слова задели его, но вида он старался не показывать. Добродушное выражение снова сменилось маской холодного равнодушия, а взгляд, которым он на секунду скользнул по моему лицу, мог заморозить океан. Я снова удивилась таким переменам в настроении отца, задаваясь в очередной раз вопросом — а знала ли я его когда-нибудь настоящего? Был ли он со мной откровенен хоть иногда? Или все это только его маски?

— О каких гарантиях ты говоришь, Александра? О чем ты? — ледяным тоном осведомился он. Папа всегда обращался ко мне полным именем, когда был мной недоволен либо собирался отказать в просьбе. Но на сей раз отступать я не намеревалась.

— Мы с тобой договаривались о том, что ты помогаешь Север…ину, — я на секунду запнулась на имени любимого мужчины, но продолжила все тем же бесстрастным тоном. — А я выполняю твою… прихоть и выхожу замуж за Бахтияра, — процедила сквозь зубы имя последнего, едва не поморщившись от досады.

— По-моему, это твоя прихоть — стать женой Кильдеева, — холодно напомнил отец, снова утыкаясь в экран дорогого смартфона. — Только за эти несколько месяцев ты несколько раз поменяла свои… м-м интересы, что я уже не знаю, какие из них первостепенны…

— Пап…

— Саша, напоминаю тебе, — со вздохом продолжил отец, обрывая меня едва уловимым жестом. — Все зависит только от тебя. После твоей свадьбы я и займусь этими вопросами.

— Но счет идет на дни, даже на часы, у него просто нет времени столько ждать, — едва не взвыла я, хватаясь за его руку. — Папа, пожалуйста…

— Так все в твоих руках, Солнце, — холодно отвечает мне отец, улыбаясь. — Не тяни с датой, к тому же Бахтияр и так долго ждал. Платье давно ждет примерки, но ты… продолжаешь тешить себя надеждами, что твой Север придет за тобой. Только вот… не нужна ты ему, — в глазах отца на секунду я замечаю что-то болезненное, но он тут же отворачивается от моего взгляда, в котором стоят слезы.

— Ты… монстр, — выдыхаю я, обреченно смотря на этого незнакомого мне человека.

— Я — твой отец, Саша, не забывай, пожалуйста, — напоминает мне… отец. Холодно и зло. — Я забочусь о тебе и твоем будущем, но где благодарность?! Думаешь, ты кому-то нужна без моего бизнеса? Нет! Дата, Саша?! — требовательно смотрит на меня он, и я называю число. Душа падает в пучину отчаяния, но я даже видом, взглядом не позволю себе показать эту слабость. Только пальцы ложатся на запястье руки, где все еще пульсирует болью моя позорная «метка». Нет, в этот раз все будет иначе!

— Следующая пятница, устроит вас? Господин Сокольский? С женихом договаривайтесь сами, это вам нужен этот… балаган со свадьбой, — медленно произношу я, едва ли не на ходу выпрыгивая из машины. Замечаю возле дома машину Арины, которая тоже выходит, заметив автомобиль своего начальника. Я же позволяю себе последнюю слабость, но она разрывает меня изнутри. — Ненавижу тебя, слышишь? — поворачиваясь к нему, кричу. — Ты не представляешь себе, как тебя ненавижу! Никогда! Никогда больше, надеюсь, я тебя не увижу!

— Саша! — окрик отца догоняет меня практически возле входа в наш дом. Но я не оборачиваюсь, только вскидываю взгляд, впиваясь им в бледное лицо Арины. Знаю, что она все слышала, но я прохожу мимо, делая вид, что не вижу подругу. В глазах женщины тоже мелькнула вина, и она чуть заступает мне путь.

— Саш, ты…

— Не сейчас, Арина Викторовна, вас ждет ваш начальник, — зло бросаю ей, а затем устало говорю, — Арин, правда, не сейчас. Извини, я пока… не могу простить ни одного из вас…

— Саш, у него есть… причины, — снова заступается она за отца, который, однако, не торопится к нам подходить. Я бросила на него взгляд, заметив, что он чего-то ждет. Видимо, надеется, что Арина сможет смягчить мое отношение после всего…

— У него. Всегда. На все. Есть причины. — Едва ли не выплевываю в ответ, и Арина виновато опускает голову, пряча взгляд. — Я свои условия назвала. Сроки тоже. Передай Его Величеству Большому Боссу, что свадьба нужна быстрая, без этих его…, — я неопределенно качнула рукой в воздухе, а потом обреченно махнула на них и направилась домой.

Звонок из клиники застал меня врасплох. Время, отведенной мне свободы, летело быстро, но я старалась не тратить его понапрасну. Не знаю, следили за мной или нет, но я посетила не только юристов клиники, но и наведалась к нотариусу. Писать завещание в двадцать с небольшим лет?.. Надо было видеть лицо мужчины, который занимается этими делами. Но мне было плевать, что обо мне подумает кто-либо — я свою цель поставила, я ее и исполняю.

Спустя полчаса я уже выходила из квартиры. Очки, парик, кепка, скрывающая лицо, мешковатая одежда. За мной тут же пристроился кто-то из охраны отца, но я не переживала — вряд ли он сможет уследить за мной. Пусть я убегала не в первый раз и мою маскировку они давно раскусили, но в этот раз их ждал «сюрприз». Пиликнул телефон, который я купила совсем недавно, и на экране высветилось имя абонента. На следующем повороте, когда