Шрифт:
Закладка:
В здании управления военного округа на Гогенцоллерндамм я говорил с комендантом Берлина генералом Рейманом и его начштаба полковником Рефиором. Они не были довольны качеством телефонной связи с боевыми группами, которые использовали самостоятельную подземную сеть подключений. Случайно я встретил у них знающего обер-амтмана Лютцеля, старейшего баварского технического служащего, бывшего руководителя Отдела по приборам связи. Каждое такое прощание было тяжелым. Каждый совет или взгляд на будущие дни были уже отмерены. Кейтелю и Йодлю, находившимся с оставшейся частью штаба в казармах «Крампниц», уже угрожали приближавшиеся к северному Берлину русские. Я предложил выбрать в качестве наблюдательного пункта лагерь Нойе-Роофен под Райнсбергом, где строилась радиостанция для Главного командования сухопутных войск (ОКХ).
В ночь с 23 на 24 апреля, чтобы добраться до Райнсберга, мы потратили 7 часов на забитых дорогах у Крампница. Вскоре после нас в 3 часа в барачный лагерь прибыл Йодль. Сразу же возник резкий спор по телефону между Йодлем и Кребсом, потому что те три радиостанции, которые Кребс хотел оставить у себя, Йодль взял с собой. Они пришли к договоренности, что радиостанции будут отправлены назад. Попытки сбросить их с самолета в следующие дни не удались из-за вражеского огня. Связь рейхсканцелярии с внешним миром поддерживалась 80-ваттной радиостанцией батальона оперативной связи, радиостанцией СС и еще одной – кригсмарине (ВМС).
Комендант штаб-квартиры фюрера полковник Штреве, так и не понявший, что для управления войсками по телефону необходимы места подключений, расположил штаб оперативного руководства ОКВ в казармах СС в Фюрстен-берге, где подключение предусмотрено не было. Штаб затем перевели в барак, потому что уже не было сил и средств прокладывать новые линии связи. 24 апреля еще существовала проводная связь с Берлином. С каждым днем сокращалось число линий, так как русская артиллерия планомерно выводила из строя подземные кабели. Роофен (Нойе-Роофен) имел телефонную связь с группой армий «Висла», неустойчивую связь с 12-й армией, с группой армий «Северо-Запад», Данией и Норвегией. Радиосвязь поддерживалась с войсками в Восточной Пруссии[147] и Курляндией[148], на юге – с центральной радиостанцией «Альпы». Надежно работала радиорелейная связь между башней на спортивной арене, радиомачтой в Вицлебене и зенитной башней в зоопарке.
26 и 27 апреля количество разговоров по радиорелейной связи выросло, к этому времени были перебиты все кабели. Пятеро храбрых бойцов в Вицлебене оказывали в течение часа вооруженное сопротивление, до последней минуты они продолжали передавать важные сообщения. По телефону им сообщили, что все они награждаются Железными крестами. Последний боец, венец, все еще продолжал поддерживать связь, когда русские уже взбирались на мачту. Это произошло 28 апреля 1945 г. в 5 часов утра.
25 апреля я побывал на промежуточном коммутаторе «Мюриц» в группе армий «Висла» у генерал-полковника Хейнрици, который в конце марта сменил рейхсфюрера СС Гиммлера, и его начальника связи генерал-лейтенанта Мельцера. Я выслушал сообщение о боевой обстановке и о положении со связью, которая все еще существовала с 9-й армией, группой Штайнера и 3-й танковой армией. В 3-й танковой мне доложил об обстановке ее командующий генерал фон Мантейфель и полковник Пайснер. Больше было невозможно сдерживать наступление русских, не говоря уже о дальнейшем наступлении упомянутых войск на Берлин с целью его деблокады[149].
27 апреля я посетил штаб 12-й армии, где встретился с начштаба полковником Рейххельмом и начальником связи генерал-майором Вагнером, в прошлом начальником школы связистов в Галле. Состав выпускников школы поделили на две части. Одна была передана в 12-ю армию для формирования ее подразделений связи, другая – боевой группе под началом полковника Эттнера, командовавшего ранее пехотным полком. Он погиб в последние дни войны. Венк до сих пор сдерживал наступление американцев. Теперь он готовился к наступлению на Берлин тремя дивизиями, укомплектованными молодыми солдатами. 29 апреля они успешно продвинулись вперед и вышли к Ферху на озере Швиловзе, где разблокировали гарнизон Потсдама и 1 мая соединились с остатками 9-й армии. Чтобы дойти до Берлина, куда их призывали последние приказы Гитлера, силы были слишком слабы. Последние надежды на освобождение улетучились.
12-я армия и части 9-й армии 5 и 6 мая снова перешли через Эльбу и сдались американцам.
У нас оставались еще две попытки установить телефонную связь с Берлином. В условиях тяжелого положения с транспортом удалось переправить аэростат и баллоны с газом в Райнсберг. 28 апреля во второй половине дня аэростат поднялся при большой облачности с прибором радиорелейной связи на борту. Через зенитную башню зоопарка нам удалось связаться с рейхсканцелярией. Затем аэростат, из-за недостаточной наполненности газом и отяжелевший от дождя, был приземлен. При хорошей погоде газа хватило еще на один подъем, который начался около полудня 29 апреля. Под яркими солнечными лучами в 11 часов аэростат поднялся на 300 м. Сразу установилась безупречная связь с военным комендантом Берлина Вейдлингом. Он доложил Йодлю о боевой обстановке в городе и получил задания для рейхсканцелярии, пока связь не прервалась. Состоялось только несколько телефонных переговоров, о которых было заявлено ранее. В 12 часов появилась эскадрилья самолетов-штурмовиков русских, которая расстреляла аэростат, лопнувший с громким хлопком. Радист спасся, спрыгнув на парашюте.
Я доложил фельдмаршалу Кейтелю об исчерпанности последней возможности установить телефонную связь с Берлином. Враг приблизился на несколько километров к Райнсбергу. ОКВ переехало в Доббин, в Мекленбурге, имение покойного нефтяного короля Детердинга. Телефонные переговоры с войсками на севере велись изредка в ночное время. На радиосвязь с Берлином и Югом выходили нерегулярно. Их машины были недостаточно моторизованы для быстрой перемены места радиовещания, экипажи обучены этому не были. Штаб оперативного руководства ОКВ «Б» был переведен в Висмар. В ночь с 30 апреля на 1 мая в Доббине оставались только Кейтель и Йодль с двумя офицерами штаба и начальник подразделений связи вермахта подполковник Нильсен. Я был приглашен на обед к Кейтелю и Йодлю – в первый и последний раз за все девять месяцев моей службы в Верховном главнокомандовании вермахта. Они тоже говорили теперь об измене: генерал-полковник фон Фитингхоф капитулировал в Италии, Хейнрици отказался выполнить немыслимый приказ о наступлении и 28 апреля был снят со своего поста Кейтелем. Для него не играло никакой роли, как и для господ из Верховного главнокомандования вермахта, которые не имели представления о фронте, что перед ними был железный боец, отразивший не одно наступление противника на Восточном фронте, безошибочно оценивавший состояние своих войск и противника.
30 апреля в 18:35
