Шрифт:
Закладка:
«В процессе выполнения поставленной задачи мехкорпус совместно с 28 СК вел встречный бой с танками и тремя пехотными дивизиями противника, поддержанными авиацией. Некоторые полки бомбили до 6 раз в течение 2–3 часов. Тактика противника: впереди (так в тексте) бомбит авиация, впереди пехоты идут легкие и средние танки; при атаке наших танков легкие танки уходят, бой принимают средние танки. В результате боя корпус понес значительные потери, главным образом от авиации, и отошел: 30-я тд к Городники, Линево, 22-я тд в район Гуцки, Полятычи, Андроново (это северо-западные пригороды Кобрина, но в 10 утра по «советскому времени» в Кобрине уже были немцы. — М.С.) ».{535}
Вот, собственно, и все, что сказано в докладе о событии, называемом некоторыми авторами «крупнейшим танковым боем начального периода войны». Тут еще надо учесть, что доклад этот подготовлен начальником Автобронетанкового управления Центрального фронта полковником Кабановым 2 августа и заканчивается он следующей фразой: «Составлено на основании имеющихся скудных документов и рассказов очевидцев».
Насколько неясен ход танкового боя, настолько очевиден конечный результат. В 9-50 по «немецкому времени» 18-я танковая дивизия вермахта заняла Пружаны и, не останавливаясь на достигнутом, с ходу форсировала р. Ясельда по невзорванному мосту. Затем, практически не встречая сопротивления, танки 47 ТК прошли 30 км по лесному участку шоссе (в ЖБД корпуса он превратился в 50 км) и в 8 часов вечера заняли Ружаны. 3-я танковая дивизия, продвигаясь в авангарде 24 ТК, в 16–00 заняла Березу-Картузскую, что означало окончательный прорыв рубежа р. Ясельда по всему фронту обороны 4-й Армии. В докладе о боевых действиях 14 МК окончательный разгром корпуса описан так:
«К исходу дня 23 июня 14 МК и 28 СК, не успевшие привести себя в порядок, вновь подверглись комбинированной атаке авиации, танков и пехоты противника. 28 СК удара не выдержал и начал отход. Отступление превратилось в бегство. Танковые соединения, ведя бой в окружении, понесли большие потери; лишь небольшие подразделения к утру 24.6 вышли на рубеж Слоним, Иванцевичи (н.п. в 32 км по шоссе северо-восточнее Березы. — М.С.). 205-я мд заняла оборону по р. Щара, прикрыв сосредоточение переформировавшихся (так в тексте) 14 МК и 28 СК».{536}
Боевое донесение № 07 штаба 4-й Армии не менее красноречиво:
«Авиация противника к исходу 23.6.41 г. совместно с танковыми частями атаковала наши части на рубеже р. Ясельда. Разрозненные части 28-го стрелкового и 14-го механизированного корпусов, не успевшие привести себя в порядок, не выдержали этой атаки, поддержанной большим количеством авиации, и начали отход, который превратился, несмотря на ряд заградительных пунктов, в неорганизованное сплошное отступление перемешанных частей за р. Ясельда. К утру 24.6.41 г. части откатились восточнее рубежа Слоним, р. Щара (т. е. за одну ночь «откатились» на 50–60 км от Ясельды. — М.С.) до ст. Иванцевичи, прикрываясь на р. Щара 205-й моторизованной дивизией».{537}
Постоянные упоминания об ударах с воздуха не случайны и, скорее всего, объективно отражают реальную ситуацию: войска 4-й Армии «откатывались» в тот день с такой скоростью, что на какой-то момент смогли оторваться от наземного противника — но не от авиации, убежать от которой невозможно в принципе. Впрочем, немцы изо всех сил старались не отставать. В ЖБД 3-й тд читаем:
«23.00. Передовые части дивизии вышли на рубеж реки Щара, захватили мост в неповрежденном состоянии и создали небольшой плацдарм, на котором находятся подразделения мотоциклетного батальона и 3-го батальона танкового полка. Командование корпуса приказало со всей энергией преследовать разбитые части врага.
24 июня. 03.30. Танковая бригада получила указание произвести дозаправку от подошедших в последний момент машин 9-й автотранспортной колонны, а затем в 04.00 совместно с мотоциклетным батальоном снова стать в авангарде наших частей. 2-му дивизиону 75-го артполка надлежит немедленно выдвинуться к рубежу р. Щара.
Около 05.00 войскам удалось расширить плацдарм в восточном направлении.
06.45. 3-я мотострелковая бригада форсировала р. Щара по мосту в следующем составе…
08.15. КП дивизии перемещен на рубеж р. Щара (это означает, что в течение суток штаб переместился на 130 км. — М.С.)».{538}
Штаб 4-й Армии еще вечером 23 июня отошел в поселок Миловиды (в большой излучине р. Щара), а затем, к вечеру 24 июня, еще дальше на восток к Синявке (н.п. у Варшавского шоссе, в 70 км западнее Слуцка). Там поздним вечером 24 июня была составлена Оперсводка № 01, первая по номеру и фактически подведшая итог боевых действий 4-й Армии:
«…Остатки частей 6-й и 42-й стрелковых дивизий 28-го СК после ряда оборонительных боев к 18 часам отошли в район Русиновичи, Тальминовичи (это уже за восточной стороной излучины р. Щара. — М.С.), где приводятся в порядок. Эти остатки не имеют боеспособности… 14-й механизированный корпус, активно обороняясь, переходя неоднократно в контратаки, понес большие потери в материальной части и личном составе и к 25.6.41 г. не имеет боеспособного состояния[129]. 120-й гаубичный артполк почти не использовался из-за скоротечности боев (интересная формулировка; что тут причина, а что следствие? — М.С.)… От постоянной и жестокой бомбардировки пехота деморализована и упорства в обороне не проявляет. Отходящие беспорядочно подразделения, а иногда и части приходится останавливать и поворачивать на фронт командирам всех соединений, хотя эти меры, несмотря даже на применение оружия, должного эффекта не дали…»{539}
Совершенно незаурядный случай «применения оружия» описывает Л. Лопуховский в своем исследовании истории 120-го гап. «Какой-то генерал перегородил дорогу своей машиной ЗИС и приказал артиллеристам занять огневые позиции прямо у дороги и немедленно открыть огонь (по мнению Лопуховского, это был генерал-майор Хабаров, тот самый, которому Павлов приказал «расстрелять любое количество людей, но отступление 4-й Армии остановить». — М.С.)… Чтобы остановить панически бежавшие группы военнослужащих, орудия произвели несколько выстрелов. По приказу генерала артиллеристы поставили поперек шоссе ремонтную летучку типа «Б», чтобы задерживать машины, и выставили заслон. Командиры с оружием в руках останавливали бегущих. Моментально на дороге возникла пробка. Налетели вражеские самолеты, начали бомбить, и заслон просто смяли…»{540}
У последнего рубежа
Прорыв немецких танковых частей к реке Щара существенно менял ситуацию в масштабе всего Западного фронта. И дело тут не только в ошеломляющей арифметике — за двое суток была пройдена половина расстояния от Бреста до Минска. Прорыв противника в район Слоним, Барановичи означал выход механизированных частей противника на оперативный простор, на относительно открытую и
