Шрифт:
Закладка:
— Да, — продолжал безымянный человек, — Всех встреч не упомнишь. А вот у «Зеркального Лабиринта» вы ожидали свою подругу, кажется. Она заставила вас ждать себя довольно долго. Вы всё-таки встретились? — тут он заулыбался, давая понять, что отлично понял, что я ждала вовсе не подругу.
— Нет, — ответила я. — Она оказалась очень забывчивой на данные обещания.
— Зря вы тогда не согласились пойти со мной в дом яств. Я остался голодным, а вы обманутой.
— Вы даже не назвали своего имени, а сразу же начали с приглашения в дом яств, — ответила я.
— Рэд-Лок, — он протянул мне обе руки ладонями вверх, как у нас и принято знакомиться, лаская меня взглядом, и под прикрытием вежливости задержал мои руки в своих. — А я тогда несколько растерялся. И поскольку ваше имя мне известно, как и многим, я думаю, в нашем городе, я как-то не сообразил, что вы-то моего имени можете и не знать, — он уже забыл про Рудольфа или же его нахождение поблизости ему и не мешало. — Сожалею, что я не проявил тогда чуть больше настойчивости…
Я еле удержалась от того, чтобы напомнить ему о его визитах в «Мечту» с молодой женой. Жёнушка тратила очень много денег, а он никогда ей не отказывал, видимо, из-за того, что тащил за собой целый шлейф измен и, возможно, скандалов. И то, что он ни разу не представился, говорило о том, как не нравится ему таскаться с женой в текстильное модное заведение, корча из себя примерного семьянина, кем он не являлся. Поэтому он отсутствующими глазами и смотрел мимо меня, строя из себя настолько важного истукана, что вымолвить приветствие какой-то услужливой даме из центра досуга как бы и недостойно для его предельно высокого статуса. Но выяснилось, что не было ни важности, ни особого статуса, а лишь лицедейская игра двуногого похотливого кобеля, раз уж те, кто его влекли, все суки.
— Вы больше не прогуливаетесь там, где так и не дождались свою забывчивую подругу? Это любимое место для вечерних прогулок для многих жителей «Лучшего города континента». Там высажены уникальные породы деревьев и великолепные цветники из местных оранжерей. Да и дом яств рядышком. Кстати, вы не успели его посетить?
— А вы? — и опять я еле удержалась, чтобы не добавить: «со своей женой».
— Нет. Всё недосуг. Если только вы составите мне пару…
— В каком же смысле «пару»? — изумилась я его наглости.
— Для дегустации, конечно. Мне кажется, что ходить туда одному как-то предосудительно. Сразу подумают, пришёл напиться.
— Если это запрещено, откуда же там охмурительные напитки? — спросила я, следя за сумрачно-напряжённым Рудольфом, явно не собирающимся уезжать прочь.
— Охмурительные? Какой забавный народный жаргон! — засмеялся Рэд-Лок. — Вы что же, не знаете, что за деньги вам дадут всё, что вам и угодно и где угодно?
— Даже «Мать Воду»? — спросила я, стремясь ввести его в смущение. Но уровень наглости в нём был таков, что для смущения места просто не существовало.
— О-о! «Мать Вода» это не для такого напыщенного и лицемерного города, знаете ли… хотя, богатых любителей экстремальных удовольствий тут столько, сколько вам и не представить. Насколько мне известно, одну из ваших девушек выдворили отсюда именно за пристрастие к такому вот развлечению. Где она средства для этого брала, вопрос настолько же большой, насколько и непрозрачный…
Я не уставала удивляться. Для меня такое вот происшествие с одной из моих служащих девушек, осталось неизвестным. Почему? Лата никогда не объясняла, за что именно выдворяют ту или иную служащую. Разъяснений никто не давал, а мне было некогда, да и противно влезать в подобные тёмные и путаные происшествия. Если они меня и моей деятельности не касались. Неприятно также поразило, что Рэд сплетник.
— Кажется, случай и не уникален сам по себе, но для такого города, это вызов принятым устоям. Тут многим кажется, что девушка, работница швейного предприятия, сама смогла заработать себе денег на голубую эту Матушку, которую вкушают лишь очень состоятельные или же аристократические особы обоего пола. Ведь тут уверены, что вы купаетесь в деньгах. А вот мне кажется….
Тут уж Рудольф нешуточно пихнул его в сторону машины. Рэду пришлось забыть о любезностях со мной, поскольку он стукнулся спиной об угол открытой дверцы собственной машины.
— Ехал бы ты отсюда, куда и спешил только что, — сказал ему Рудольф, — А то мне вот кажется, что у тебя случился припёк головы, если уж тебе всё время что-то кажется!
Тот ничего не ответил, залез в машину, поспешно спасаясь от неловкой ситуации, и уехал за пределы пропускного пункта. Рудольф остался. С плохо сыгранным безразличием к только что и произошедшему, протирая переднее стекло своей машины, он слегка и бесподобно гордо, как ему самому мнилось, скосил в мою сторону свой взгляд. Я не выдержала и засмеялась.
Он невольно развернулся ко мне, и я сказала, — Добрый день! Кажется, вы меня не узнали? — продолжая смеяться, поскольку не всегда контролировала свои чувства. Я и в самом деле радовалась, что он рядом.
Так он, мрачный «тигр», всё также недобро порыкивая, ответил, — Всем сегодня нечто кажется. Сроду тут добрых дней не было. Только скучные и однообразные, друг на друга похожие, как и сами местные насельники.
— Приятная и неожиданная встреча тоже может быть знаком добрых перемен в жизни…
— В чьей именно жизни? — спросил он. Я молчала.
— А что, уже готовишься к походу в Храм Надмирного Света? — спросил он. Я молчала.
— Не с местечковым ли каким бюрократом? — спросил он. Я молчала.
— И кого же ты ожидала у «Зеркального Лабиринта»? — не отставал он, а я продолжала молчать. Игра была взаимно увлекательной.
— Чего же ко мне не зашла чайку попить, если там отиралась?
Небрежность тона сильно задевала. Моя улыбка превратилась в лицедейский оскал, скорее, я почти ненавидела его в этот момент.
— Сколько вопросов и все неправильные. Кого-то, может, и ожидала, о ком уже и забыла, — ответила я, продолжая дразнить его уже только по видимости дружелюбной улыбкой. — К тому же вы забыли указать мне свои адресные данные. Где бы я вас там нашла?
— Так ты же сама не спросила. Жалеешь, что не попили чайку с твоими любимыми пирожными?
— Я не умею находить тех, чьего адреса не знаю…
— А я не был уверен, что на другой вечер после того,
