Сознание приходило к Александру медленно, но с каждой секундой, с каждым мгновением его возращения сюда, на этот остров, в этот дом, страх и ужас растекались по венам, опуская его в жуть происходившей с ним реальности. Он вспомнил кто он, где он, и уже потом – что с ним происходило. Одно за одним события предыдущих дней и чуть позже часов развертывались у него перед глазами. Миха, разрезанные лодки, потом его двое сыновей. Бежать! Сейчас же! Немедля! Единственный разумный вывод из всех его мыслей. Он попытался встать, но не смог. Что-то держало его ноги, какая-то цепь или веревка. Через мгновение новый звук. Чье-то приглушенное мычание рядом и почти сразу ноздри его, сквозь запах этого смрада и дерьма, учуяли запах дорогих духов.

– Неужели это всё происходит? – прохрипел он, обращаясь не то к себе, не то к любому из тех, кто мог его слышать. Голова раскалывалась изнутри и с наружи и он, поднеся руку ко лбу, обнаружил там большую рану с запекшейся кровью. – Что это такое, как… – вдруг он увидел Кати. Ее заплаканное лицо рядом, большие испуганные глаза, черная лента закрывала ее рот от подбородка до самых ноздрей. – Кати, это ты или… Сейчас… подожди… – он потянулся к ней, он хотел сорвать эту ленту, но новый звук, в этот раз это был голос, заставил его замереть.

– Ну что, головка побаливает, командир? Вискарика может? – он узнал этот голос почти сразу. Это был Андрей. – Херовато тебе, да? – его физиономия выплыла откуда-то сбоку и повисла справа, в метре с небольшим от его лица. Александр не смотрел на него, но даже без взгляда туда чувствовал, что он улыбался и эта улыбка обжигала его снаружи и изнутри.

– Она… – Александр вытянул вперед руку и пальцем показал на Кати, потом на Якова и Платона. – Что здесь делает она… и дети… они что здесь делают?

– Как что?! Погостить к тебе приехали, Санек! – проговорил Андрей и громко засмеялся почти в самое ухо Александру. Этот смех прокатился по голове раскалывающейся болью и он поморщился.

– Нет, не может быть! Этого просто не может быть!

– Нет?! – Андрей не спеша подошел к Кати, взял за край липкую ленту и резким движением сдернул ее с его губ. Она громко завизжала, и Андрей сразу поспешил пристроить ленту обратно. – Ну орет она, командир, вполне реально! – он снова вернулся к Александру и снова сел на корточки рядом, где-то слева.

– Неужели всё это происходит на самом деле?.. – голос Александра звучал уже совсем тихо. Еще совсем недавно он надеялся на то, что это иллюзия или сон. Но визг Кати будто вернул ему ощущение реальности. – Послушай… Андрей, – он говорил с трудом. Каждое слово отдавало в голове резкой болью. Ему нужен был врач и чем быстрее, тем лучше. – Послушай… друг. Прижал ты нас в угол. Признаюсь тебе… никому это не удавалось до этого. Ты один… молодец. Молодчина… Выиграл ты свое и тебе, конечно, причитается… Послушай, у меня к тебе есть серьезный разговор, ты должен… нет… ты не должен, ты… черт, как же это слово… – Александр снова поморщился, мысли его сбивались и он не знал, как правильно выразить себя, как начать эту речь и как ее кончить. – В общем, послушай… деньги тебе нужны… деньги будут, много денег будет, если надо! Только давай всё это по-хорошему разрешим!

– Разрешим, говоришь?! – послышался короткий смешок. – По-хорошему, говоришь?! – Александр почувствовал, что Андрей придвинулся к нему совсем близко, теперь он чувствовал его дыхание на своем грязном и потном лице. Снова появилась мысль броситься на него, в этот раз он думал вцепиться ему в шею, чтобы уже точно, чтобы наверняка. Но нет. Вдруг он почувствовал холод металла у своего подбородка. Это был топор. Андрей медленно провел им по шее, прямо к подбородку и Александр почувствовал как заточенное до остроты бритвы лезвие сбривало его многодневную щетину. – Ты не брился уже целую неделю, Сань. Твоя молодая жена может это не оценить…

– Назови свою сумму!

– Сумму?

– Сумму… сумму, да!!! Сколько ты хочешь денег?

Андрей приподнялся и краем глаза Александр видел, как блеснула лампочка в отполированном лезвии топора. Он неспешно подошел к Диане. Она подняла на него свои испуганные глаза и что-то промычала, но что именно она промычала, этого он уже не разобрал. Тем же неспешным движением он двинулся вперед и ногой оттолкнул от Дианы разлагавшееся тело Михи. Оно с каким-то хлюпающим звуком упало на пол, в угол. В воздух поднялось большое количество мух и все они устремились к лампе, начиная вращаться вокруг нее вместе с мотыльками.

– Помнишь этот фильм, Саня, где чувак попал в какую-то аварию и очнулся в больнице после комы? Суть в том, что пока он в этой коме валялся, на земле случился апокалипсис, и зомби со всякими там упырями покрошили всех людишек, ну или почти всех. Этот хрен остался один, кругом машины дорогие, компьютеры, дома, яхты, золотые украшения, бабла – кучи немереные… одним словом всё, что только захочешь! Да вот только проблемка – не хочется уже ничего. Оказалось, что в мире одних только упырей, баблом ты себе можешь подтереть только задницу. А это, как ты понимаешь, тоже удовольствие сомнительное, так как купюры маленькие, палец может соскочить и будет уж совсем неприятно. То же самое и у нас с тобой, Саня! Денег много, да то, что мне от тебя надо за деньги не продается!

Андрей медленно опустил топор к тонкой шее Дианы, будто примеряя к ней лезвие. При виде всего этого, комната наполнилась новым стоном и мычанием, в этот раз уже всех четырех голосов.

– Прошу… не надо… Что хочешь – говори… Но этого… Андрей… друг… не надо! – голос Александра звучал уже жалобно.

– А знаешь, что?! Ведь я реально могу тебе что-то очень интересное предложить!

– Говори, что ты хочешь?..

– Кого!

– Кого?..

– Ты или они.

– Н-не понимаю тебя!

– Батюня!!! – Андрей вдруг крикнул это так громко, что Александр вздрогнул. Он резко подался вперед и через мгновение их лица были рядом. – Твои интеллектуальные способности начинают расстраивать даже меня! Смотри, – он протянул топор в сторону всех четверых своих пленников и по очереди ткнул в каждого из них. – Раз, два, три, четыре. Четыре жизни! Четыре молодые человеческие жизни с, так сказать, огромнейшим потенциалом роста с одной стороны и жизнь богатого, старого, сидящего в луже дерьма пердуна, рядом с которым валяется трупешник его толстожопого брательника и его