и жрицы любви, и любители наркоты, уверяющие, что здесь этого всегда с лихвой.

Ян усмехается. Данила матерится.

— Чисто, Степаныч.

— Что ж. Проедем в участок, товарищи. Вопросов, как вы понимаете, все еще предостаточно.

*********

Всю последующую неделю меня преследуют неприятности. Мало того, что менты прикрыли «Эрос», пока идет следствие, так еще и налоговая нахлобучила. Одна только проверка автосалона чего стоит. Настолько душный и дотошный инспектор попался. Мрак!

Замяли по итогу, благодаря бабкам, но крови моей он выпил предостаточно.

— Будешь пивас, Лупоглазый? — Череп трясет Гномыча, тот рычит.

— Отвали от него.

— Тоже, что ль, такого завести? — вертит собаку влево-вправо.

— Оно тебе надо, гемор этот?

— Не, ну а че нет, Кир?

— Ты безответственный, тебе нельзя, — выражаю свое мнение. — Да поставь ты его уже на пол, а!

— Можно дать ему ролл? Он их обожает.

— Череп, ты задолбал кормить его всякой шнягой. Ему потом плохо.

— Мамка против, Лупатыч.

Тот истошно скулит на высоких нотах.

— Один, Илюх… Просим.

— Нет. Всю ночь потом развлекаемся. Слушаю оркестр в его желудке и каждые полчаса подтираю блевотину.

— На.

Эта падла, невзирая на мой запрет, уже сажает Гномыча за стол и палочками передает ему ролл.

— Слушай, Паровоз, че за шляпа творится? По всем фронтам обложили. Кто-то серьезно за тебя взялся.

— Как думаете, кто? — Данила прищуривается.

— Так-то вариантов немало, — пожевывая зубочистку, отвечает Дымницкий.

— Шпак?

— Не, кишка тонка.

— Ярцев, может? — предполагает Черепанов. — Мы его жестко нагнули.

— А если это связано с убийством Илюхиного бати? Месть Иссоповских, например.

— Позднее зажигание?

— Ты ж раскрутил там бурную деятельность в поселке. Это нравится не всем.

— Мне плевать.

— А может, Соболь, м?

— Че, бля, на кофейной гуще гадать будем? — психует Клим.

— Ян? — несколько пар глаз устремляются в сторону Абрамова. Тот, по традиции, долго хранил молчание.

— Кое-кто сказал отцу, что это — команда фас свыше, — ловко перебирая пальцами кубик Рубика, сообщает он.

— Значит, сами мусора копают?

— Занятно.

Я полагал, что по чьей-то наводке работают. Обиженных беспредельщиков много как никак.

— Что там по делу? Долго «Эрос» будет закрыт?

Понимаю беспокойство Данилы.

Простой. Дурная слава. Все это нам точно не в плюс.

— Отец просил дать ему десять дней, — спокойно вещает Ян.

— Разрулит?

— Да.

Киваю, когда встречаемся глазами.

Верю в его слова. Игорь — настоящий профессионал своего дела. Один из лучших адвокатов в столице. Этим все сказано.

— О, Малевич, не твоя морда мельтешит? — вопит Черепанов, тыкая пальцем в экран. Там музыкальный канал работает. — Гляньте! Внатуре он, наш Кучерявый!

— Переключи, Паровоз, по-братски, — морщится Абрамов.

— Не, пхах, погодите, дайте посмотреть! — Клим хватает пульт с холодильника и включает звук.

— Поднакати, Кир, че так тихо?

— Вам делать не хрен? — цедит сквозь зубы Ян.

Удивленно смотрю на плазму. Узнаю песню Рыжей. Это та самая, которая собрала дохрена лайков на ее ютуб канале.

Выходит уже и видос записали? Оперативно.

— Ну, Даринка прям огонь тут, — присвистывает Череп.

— Лучше тебе заткнуться.

— Япона-мама, ты когда успел сняться в клипе, Кучерявый?

— Лучше спроси, как он на это согласился, — хмыкает Дымницкий.

— Реально.

— Меня вынудили, — недовольно отзывается Ян, закидывая виноградину в рот.

— Сука, хоть бы раз улыбнулся.

— Я тебе клоун, что ли?

— Да ладно че, хорош.

— Оооо пошла жара!

В момент поцелуя эти дурни начинают хором улюлюкать.

— Дегенераты. Пошли покурим, Илюх, ну их на хрен, — Ян встает, забирая со стола пачку сигарет и зажигалку.

Пока пацаны пялятся в экран, бурно обсуждая Абрамовых, выходим вдвоем на балкон, хапнуть свежего воздуха.

— Харитонова твоя — хитрая пиздец, — недовольно произносит Кучерявый, вставляя в рот сигарету. — Чертова манипуляторша.

— Есть такое, да.

— Заявилась к нам в гости. Попросила сняться у нее в клипе. Я наотрез отказался. Дико поскандалили с Херувимом в тот вечер.

Едва сдерживаю улыбку. «С Херувимом». Услышать от него нечто подобное — большая редкость.

— Она заявила, что все равно пойдет. Я сказал: только попробуй.

— Пошла? — вскидываю бровь.

— Пошла конечно.

— Твоя реакция?

— Звонит мне с площадки по видеосвязи Харитонова. Вон мол твоя жена, смотри, какое платье, прическа и прочая чухня…

— И ты передумал.

— Передумал, стоило увидеть рядом с моей Дариной какого-то патлатого додика. Раздетого по пояс. Приготовился, мать твою!

Ну ясно. Сорвался к ней. Вон и сейчас завелся, всерьез разозлившись. Могу себе только представить, что было тогда.

— У вас с Дашей все путем? — спрашиваю осторожно.

Не имею привычки лезть в чужую личную жизнь, но за эту пару горячо топлю. По доброму завидую Яну.

Жена. Семья. Ребенок.

Это то, о чем я всегда мечтал.

— Да непонятно, Илюх. Местами… — глубоко затягивается и медленно выдыхает дым наверх. — Бесится из-за клуба, не одобряет наши мутные дела. Регулярно пилит мозг на эту тему. Недавно про развод заикнулась.

— Моя вина, что втянул тебя, — признаю, искренне сожалея.

— Это был мой выбор.

— У тебя сын растет.

— И я хочу дать ему все самое лучшее, — тушит окурок о пепельницу.

Смотрим друг на друга.

— Я обещал Рыжей, что уйду в завязку.

— Будто это так просто, — усмехается он невесело. — А вообще, женщина либо принимает тебя, либо нет. Третьего не дано.

— Не боишься, что Даша подаст на развод? — все же решаю спросить.

— Нет.

— Почему ты так уверен в этом?

— Ей духу не хватит от меня уйти. Мы — одно целое, ясно? — резко меняется в настроении.

«Мы — одно целое, ясно?»

Что ж. Дай-то Бог…

* * *

Возвращаемся на кухню. Черепанов почесывает пузо Гномычу, разложившемуся у него на руках. Клим и Дымницкий обсуждают тактику, которую следует выстроить в отношении Сомова. Этого чиновника нам предстоит спустить с небес на землю. Уж больно охамел. Беспределит направо и налево.

У кого-то из парней срабатывает рингтон. Как оказывается, у Антона.

— О, Яська!

На экране появляется хмурая моська Бортич.

— Салют, бандиты! — приветствует она нас, зевая.

— Привет!

— Здорово! — отзываемся наперебой.

— Тох, скажи по-братски, че у тебя на голове?

— А че? — он откидывает патлы назад.

— Не могу на это смотреть. Подстригите его кто-нибудь.

Череп хохочет.

— Ёбушки-воробушки, Илюх, а с твоей мордой что?

Ну ясно. Теперь на меня переключилась.

— Под чеченца косишь? Вы чего там совсем расслабились?! Теряете товарный вид.

— Не галди, Ясь, — отмахиваюсь я. — Ну зарос немного.

— Немного??? Пипец!

Тяф!

Лупатый придурок громко гавкает. Не понимает, откуда звук.

— О, покажите Гномыча крупным планом. Я его слышу.

— Малой, где Яся? Вон Яся! — Антон растягивает собаку в полный рост как колбасу.

— Рассказывайте, как дела.

— Да нормально все.

— Кстати, Кучерявый, я видела клип. Пушка-бомба! Секси-шпэкси.

Абрамыч раздраженно закатывает глаза и проходит к