плите.

— Мрачный Ян по традиции не в духе? А че собрались вместе? Опять что-то замышляете, да? — прищуривается и всем своим видом выказывает подозрение.

Стоит признать, знает нас как облупленных.

— Типа того. Кое-какие проблемы нарисовались. Ай бля, Илюх, ты че? — Череп в недоумении на меня таращится.

Я только что наступил ему на ногу, деликатно намекая, что пора бы заткнуться. А то щас, и про клуб, и про автосалон все вывалит.

— Калаша не вижу, — внимательно нас разглядывая, говорит она.

— Отсутствует по уважительной причине, — докладывает Антон так, как будто перед классным руководителем в школе отчитывается.

— Ммм, ясно.

— Как там Нью-Йорк?

— Да че ему будет.

— У вас пять утра. Тебе не спится? — интересуется Ян, доставая турку из шкафа.

— Я уже на работе вообще-то, — Бортич встает и куда-то топает, после чего переключает камеру. — Видали?

— Мать твою, вот это цветник! — восклицает Черепанов.

Нам открывается восхитительная картина: толпа полуголых длинноногих девиц.

— Гелз, плиз, кэн ю сэй хэлоу ту май фрэндс? — обращается она к ним.

— Hi guys! — сонно чирикают те в ответ. — Oh, handsome boys! Who are they?

— Да, у меня huawei. Они про марку телефона? Переведи, че чешут, — серьезно напрягается Тоха, прилипнув к экрану.

— Они спрашивают, кто вы такие. Ща… Как это… Бэд бойс. Дэнджэроус мен. Ээммм… Криминал элементс, — объясняет Яська девчонкам. — Рашн гангстерс, ю ноу.

Дымницкий цокает языком, слушая ломаный английский Бортич, а телочки тем временем кивают и принимаются переговариваться между собой.

— Ясь, ну че ты палишь контору! — улыбаясь, возмущается Даня.

— Ахаха! — она снова переключает камеру. — Сегодня генеральная репетишн одного громкого показа. Ой, а вчера какой скандал был, ребят! Вы не представляете! — тараторит быстро. — Один мерзкий старый пердун разорался из-за моей татухи на бедре. Плевался слюнями и тыкал в меня пальцем. Мол ЭТОЙ на подиуме в купальнике быть не должно.

— А ты че?

— Наехала на него че. Как рассказала ему все, что о нем думаю! — с хрустом надкусывает яблоко.

— На английском?

— Пфф, — она фыркает и смеется. — Шушишь, что ли? Нет конечно! Наш могучий русский язык мне в помощь.

Хохотнув, качаю головой. Бедный дедок. Зная Яську, готов поспорить, ему конкретно досталось.

— И чем кончилось?

— Пошел узнавать у помощницы «ху ис мудило ин раша».

Мы ржем.

— Татухи замазывать будут. Ё-мае, а еще свободная страна называется!

— Так вы че седня в трусах щеголяете? — уточняет Антон.

— Угу. Пляжная коллекция. Зацените, — ставит на стол телефон и отходит назад, демонстрируя купальник. Если эти миниатюрные треугольнички с нитками можно так назвать.

— Ёб твою… — Череп присвистывает. — А сзади там че?

— Да вот че, — она поворачивается спиной. И все мы безмолвно пялимся на идеальный Яськин бампер.

— Сюда дай! Какого хера уставились! — разгневанный Дымницкий вырывает из рук Черепанова смартфон.

— Тох, куда пропал? А, это ты, Дым. Привет, — довольно прохладно здоровается с Киром Яся.

Дальнейшей их беседы мы не слышим, потому что друг выходит из кухни. В спальню пошел.

— Делаем ставки. Купит билет к ней или нет, — снимая турку с плиты, произносит Ян.

— Ставлю на то, что купит.

— Вообще не факт.

— Кретин. Она найдет себе там какого-нибудь американского папика и уля-улю, до свидания.

— Это ж Яська, она не такая, — уверенно заявляет Данила.

— А сколько еще ей ждать, пока он одуплит, что без нее не может? — недовольно ворчит Череп, по обыкновению поддерживая Бортич.

Трель дверного звонка отвлекает меня от развернувшихся дебатов.

— Пойду гляну кто там.

Отправляюсь в коридор.

Динамит, наверное, решил явиться.

Позабыв о мерах предосторожности, сразу проворачиваю щеколду. Открываю дверь, да так и застываю неподвижной статуей. Не верю собственным глазам. На пороге моего дома, вот так сюрпиз, стоит Бесстыжая.

— Сань…

— Привет, Илья.

Опускаю взгляд. Замечаю большой чемодан, в ручку которого она вцепилась.

Пришла. Сама. С чемоданом!

С ЧЕМОДАНОМ НАХ!

Мозг подкидывает дурацкую идею: ущипнуть себя и проверить, не сплю ли.

— Ждал? — осведомляется строго.

— Пиздец как, — пытаюсь затушить развернувшуюся в груди песчаную бурю.

— Так я войду?

— Конечно, — растерянно отступаю в сторону, пропуская девчонку.

Она заходит в квартиру, я забираю чемодан и, едва сдерживая лыбу, иду следом.

Захлопываю дверь. Поворачиваюсь к ней.

— Так ты…

— В прошлый раз мы не закончили, — перебивая, сообщает деловым тоном и принимается ловко расстегивать пуговицы.

— Сань, притормози.

— Полный газ, — отрицательно качает головой и сбрасывает платье на пол, оставаясь передо мной в одном белье.

Кружевное полупрозрачное боди черного цвета. Чтоб мне сдохнуть на этом месте. Выглядит она максимально нецензурно.

— Воу-воу-воу, полегче, — ощущаю внезапную нехватку кислорода в легких. Очумело разглядываю свою Рыжую. Принимаю детали. Перерабатываю.

Эротика вошла в чат.

Сговорились они сегодня, что ли?

Сашка подходит ко мне вплотную.

— Я должна сказать кое-что важное, — в ее взгляде патроны. Убьет насмерть. Однозначно.

— Сань… — хочу предупредить, что мы не одни.

— Всегда только тебя любила, — закусывает губу, вздыхает. — Ты мне нужен, Илья. И, как ты, наверное, догадался, я готова принять твое предложение. Будем жить вместе. Еще сам пожалеешь, что позвал.

Охреневший от этого монолога, не сразу соображаю, что не мешало бы ответить. Но, по ходу, мой респонс не особо-то Рыжую волнует.

Она сокращает расстояние между нами до опасного минимума, встает на носочки и обнимает за шею.

— А теперь я сделаю то, что нам обоим необходимо, — смело подается вперед и жарко меня целует.

Стиснув Бестию в крепких объятиях, прижимаю к себе. Кладу ладонь на затылок. Зарываюсь пальцами в мягкие локоны.

И все. Как в той песне… Обжигаясь ее телом, я тлею.

* * *

Хватаю девчонку под задницу и поднимаю, впечатывая спиной в стену. С полной уверенностью могу сказать, что как только ее губы коснулись моих, весь остальной мир на хрен просто перестал для меня существовать.

Положить на все. Есть только она. Моя дикая и чертовски сексуальная кошка по имени Сашка.

Как она целует! Горячо, жарко, дерзко.

Притягивая за шею, льнет ко мне. Крепко обнимает за торс ногами и скребет ногтями по затылку.

Сука, как же хочу. Плыву мозгами. Зверею.

Как я вообще умудрялся жить без нее? Не отпущу блять больше. Никогда. Зарок даю.

Примагнитившись ртами, пьем друг друга будто сумасшедшие. Сливаемся воедино. Срастаемся заново. Намертво.

Одурев от страсти, теряю всяческую связь с реальностью. А в этой реальности пацаны, явно прифигевшие от того, что происходит. По случайности замечаю их вытянутые от удивления рожи и только тогда прихожу в себя.

Отлипаю от девчонки и опускаю ее на пол.

Клим, прокашлявшись в кулак, отводит взгляд.

— Святые угодники! — Черепанов в шоке пялится на Рыжую.