– Он и вправду похож на Терезу, – заметил Марк. – Только у мальчика глаза ярко-зелёные, а у Терезы синие.

– Да нет же, этот молодой человек похож ещё на кого-то… – не отступал отец. Другой бы на его месте сразу заметил. Уверен, все и вправду заметили, только отец до сих пор напрягал свою плохо развитую проницательность. – Он напоминает мне кого-то более знакомого, чем мисс Холт. Точно! – он наконец хлопнул себя по лбу. – Дорогой мой, а сколько тебе лет?

Бинго! Если дошло даже до моего отца, значит признание родной крови состоялось.

– Тридцатого октября мне будет четыре года, – бойко ответил Берек.

Тесса подговорила ребёнка солгать… Подобный подход к воспитанию мне откровенно не понравился.

– Честное слово, Тереза, Ваш сын так сильно напоминает мне моего собственного, когда тот был таким же маленьким мальчиком, что если бы Вашему ребёнку было лет пять-шесть, я бы поседел ещё сильнее.

– Почему это, мистер Крайтон? – заинтересовался Марк.

– Потому что лет шесть назад Байрон около полугода прожил в США, в Бостоне, и, клянусь, я почти уверен в том, что причиной его задержки была женщина.

Я никогда не обсуждал с ним своё пребывание в США шестилетней давности. Но увидев Берека он вдруг вспомнил о тех временах.

– Я никогда не бывала в Бостоне, – неожиданно выдала Тереза, отчего бокал с шампанским в моей руке едва не треснул. Лучшего подтверждения того, что эта самоуверенная девчонка бесстыдно врёт, я не мог получить. Так мне казалось недолго, так как сразу после истории с Бостоном в диалог вновь вступила моя слегка притупившая внимание лишней дозой шампанского мать.

– Эрнест, ты всегда был страшным выдумщиком, но, я тебя умоляю, прекрати приставать к Терезе со столь дикими выдумками. Это, честное слово, переходит все рамки морали и становится неприличным. Тереза родила для себя ребёнка, как сейчас позволяют себе многие женщины, но мы ведь живём не в восемнадцатом веке, чтобы подобное осуждать, так может быть не будем смущать гостью подобными разговорами? Мальчику четыре года, ты это узнал и всё равно озвучил свою безумную теорию, которой не имеет места быть в реальности. Пожалуйста, простите моего мужа, Тереза. Не берите близко к сердцу. Ваш мальчик ни капли ни на кого из наших знакомых не похож и определённо точно похож на Вас. Мой многоуважаемый муж так сильно ждёт внуков от своего единственного сына, что уже давно начал бредить этой идеей и довёл себя до состояния, в котором, кажется, готов принять за своего внука любого прохожего ребёнка, главное чтобы он был темноволосым и светлокожим, каким является Байрон.

Тереза не опровергла слов моей матери о том, что она якобы родила для себя! Значит на самом деле никакого брака, о котором она мне распевала, сидя в моём кабинете, никогда не существовало! Ребёнок родился вне брака и без отца!

Потеряв терпение, я вступил в их компанию и в диалог с Терезой, и Береком. Мне было настолько сложно себя сдерживать, что с моего языка всё же сорвалась пара выдающих меня комплиментов в сторону Тессы. Разговор же о высоком интеллекте Берека меня окончательно доконал, особенно момент, в который Берек удивился байке Терезы о каком-то одарённом деде-астрономе. Я являюсь первоисточником интеллектуальных навыков этого ребёнка – вот в чём заключается очевидная правда. Вот о чём я думал, прожигая свою мать взглядом из-за её колкого высказывания об интеллекте самой Терезы… Кажется, я начал понимать и замечать. Не сходилась только дата, но лишь потому, что о ней Тереза врала так же, как и обо всей информации, связанной с этим ребёнком-дубликатом меня. Подобное материнское поведение может означать только одно – мать защищает своего ребёнка. Но от кого? От меня? Нет. От опасности. Но эту опасность источаю не я. Эта опасность меня окружает и пусть её не чувствую я, Тереза, как чуткая мать, словно высокочувствительный эхолокатор, улавливает её… И потому врёт. Отвлекает. Путает. Пытается замести следы и не подпустить опасность к своему ребёнку. Но он уже попал в поле моей видимости, а значит и в поле видимости опасности. Она ни за что не признается в том, что родила от меня. Возможно, со временем она даже попробует исчезнуть. Снова. Но на сей раз у неё не должно получиться это сделать… Я не позволю этому произойти.

Когда Тереза взяла на руки Берека, буквально вырвав его руку из моей, я не просто понял, но всей своей сущностью ощутил, что для меня грядут тяжелые времена.

Весь вечер тайком наблюдая за Терезой и Береком со второго этажа дома, наслаждаясь расслаблением Тессы во время рыцарского шоу, в котором я заранее предусмотрел непосредственное участие Берека, я отчего-то неожиданно почувствовал, что я сильнее этой девочки с бездонными глазами цвета океана. А если я сильнее, значит я способен на то, на что не способна она. Значит именно я буду решать, что будет дальше и чего не будет, и значит отныне всё будет по-моему. Скорее я собственными руками прикончу эту девушку, чем позволю ей вновь сбежать с моим ребёнком. А если я убеждён в том, что этот мальчик мой, значит мне осталось это только доказать, чтобы раз и навсегда отрезать Терезе любые отходные пути. Необходимо провести ДНК-экспертизу, но она должна состояться без ведома матери ребёнка. В этом плане Тереза опасна. Узнает преждевременно – и снова наделает глупостей вселенского масштаба.

***

На следующий день после дня рождения Геры я, сам не понимая, зачем это делаю и на что рассчитываю, подъезжал к дому Терезы. Узнать её адрес было несложно – я попросил Ричарда проследить за ней после праздничного фейерверка и он сделал это для меня. Я полночи не спал от неверия в то, что именно Тереза из всех когда-то бывших со мной в сексуальной связи женщин могла пойти на сокрытие от меня беременности и последующие ей рождение, и воспитание ребёнка. Но факт был практически неоспорим – она сделала это. Для того же, чтобы данный факт стал действительно неоспорим, мне необходимо было провести процедуру установления отцовства и обязательно сделать это без ведома матери ребёнка, чтобы не спугнуть и без того разнервничавшуюся красавицу. А ведь Тереза являлась именно красавицей. Самой красивой из всех женщин, которых я знал. Природа одарила её и ростом, и фигурой, и лицом, но, очевидно, на ум магии не хватило, хотя когда-то я и считал иначе.

Самым простым и одновременно самым сложным способом получения биологического материала