Ария отползала, пока кончики ее пальцев не нащупали грязный подол Исаны. Она еще раз-другой моргнула и сумела поднять меч в неуклюжей защите. Левая нога ее висела мертвым грузом.

Воздух негромко зашелестел – и не менее восьми вооруженных клинками тварей свалились с потолка к ногам царицы. Медленно поднимаясь, они навели слабо светящиеся глаза на алеранцев, воздели стальные конечности для удара, зашуршали, придвигаясь.

– Во́роны заберут тебя, – дрожащим голосом выдавила Ария. – Во́роны заберут тебя, Инвидия.

Инвидия сбоку смотрела на царицу ворда. В лице ее не было ни кровинки, и на нем жутко багровели шрамы.

– Я не… Я думала…

– Ты думала, – заговорила царица, – что позволишь консулам устранить меня, после чего, в свою очередь, устранишь их, избавившись от большинства сравнимых с тобой по силе алеранцев. – Она, обернувшись к Инвидии, покачала головой. – Ты считала меня дурой? – (Инвидия облизнула губы, отступила на шаг. Кровь, стекая по ее раненой руке, равномерно капала на кроч.) – Тебе незачем бояться меня, – сказала ей царица. – Эта слабость от тебя не зависит, Инвидия. Я просто принимаю ее в расчет. Не так уж сложно было устранить высшие функции молодой царицы, превратив ее в наживку. Я расцениваю твое предательство как мелкий недостаток, сыгравший свою роль в великом плане.

Инвидия, не сводя с нее глаз, шепнула:

– Ты меня не убьешь?

– Я не осуждаю слайва за его ядовитость, зайца за трусость, вола за тупость – и тебя за коварство. Ты просто такова, какова есть. Для тебя здесь еще есть место. Если оно тебе нужно.

– Изменница, – прошипела госпожа Пласида.

Инвидия склонила голову. И минуту молчала, дрожа.

– Инвидия, – мягко обратилась к ней Исана. – У тебя есть выбор. Ты еще в состоянии сражаться. Ария тебе поможет. Сандос скоро пробьется внутрь. И мой сын близко. Дерись.

Женщина дрожала.

– Исана не солгала о Благословении Ночи, – сказала царица. – Служи мне, пока Алера не придет в порядок, и я дарую его тебе, отпустив править тем, что останется.

– Когда, Инвидия? – настойчиво, всем телом подавшись к ней, заговорила Исана. – Когда ты сочтешь цену чрезмерной? Сколько невинной крови должно пролиться, чтобы утолить твою жажду власти? Дерись!

Царица взглянула на Исану, потом на бывшую госпожу Аквитании.

– Выбирай.

Взгляд Инвидии скользнул по двум неподвижным телам в нише, метнулся к госпоже Пласиде. Она содрогнулась, и Исане почудилось, будто что-то в ней сломалось. Плечи поникли. Она ссутулилась. И лицо, по видимости не изменившись, вдруг постарело на десять лет.

Инвидия повернулась к царице, сказала горько, устало:

– Чего ты от меня хочешь?

Царица ответила легкой улыбкой. И повела рукой, вызвав трех восковых пауков. Они пронесли по крочу меч павшего Фригиуса и остановились у ног Инвидии.

– Возьми оружие, – сказала царица, – и убей их всех.

Глава 48

– Кровавые во́роны, Фредерик, – проворчал Эрен в коридоре. – Не надо меня нести. Я могу идти сам.

Коренастый молодой рыцарь Земли крякнул от толчка локтем и немного посторонился.

– Извините, – сказал он. – Просто Харгер сказал…

Ему помешал договорить граф Кальдеронский, вывернувший из-за угла и врезавшийся в молодого рыцаря. Фредерик, снова крякнув, свалился с ног.

Граф яростно оскалился:

– Фредерик! С каких воронов ты в цитадели? – Он оглянулся на Эрена. – И ты… ты… – Брови у него взлетели на лоб. – Я думал, ты убит.

Опирающийся на трость Эрен постарался улыбнуться, не поморщившись:

– Да, доблестный граф. И консул Аквитании тоже думал. На то и был расчет.

Бернард медленно вздохнул:

– Поднимайтесь.

Молодой рыцарь поспешно повиновался.

– Фредерик? – обратился к нему Бернард.

– Да, сударь?

– Вы этого не слышали.

– Не слышал, сударь.

Бернард, кивнув, повернулся к Эрену:

– Амара подозревала, что это вы подначили его на ту вылазку в Риве.

Эрен кивнул:

– Мне не хотелось подворачиваться под руку, когда он это вычислит. А лучший способ не подвернуться – надежно спрятаться в могиле. – Он переступил ногами, поморщился от боли. – Правда, я не собирался уходить так… натурально. Задумано было, чтобы Фредерик нашел меня после сражения.

– Постойте, – выпалил Фредерик, разглядывая их до смешного круглыми глазами. – Постойте, граф, сударь. Вы что, не знали?

Граф Кальдеронский, прищурясь, взглянул на Эрена.

Тот тонко улыбнулся:

– Дон Фредерик, трибун Харгер и патриций Грэм действовали под впечатлением, что исполняют ваши указания и тайные приказы, сударь.

– И что же создало у них такое впечатление? – осведомился граф.

– Письменные приказы, – сообщил Фредерик. – За вашей собственноручной подписью, сударь. Я сам видел!

В груди у графа глухо зарокотало.

– Дон Эрен?

– Обучаясь подделке документов, я для практики использовал ваши письма к Тави, достойный граф Кальдеронский.

– Он показывал вам эти письма? – удивился Бернард.

– Я их выкрал, сударь. – Эрен закашлялся. – При изучении другого курса.

Бернард брезгливо хмыкнул.

– Я… не понимаю, – вымолвил молодой рыцарь.

– И не надо, Фредерик, – сказал ему граф Кальдеронский.

– Да, с-дарь.

– Ступайте.

– Да, с-дарь. – Простодушный молодой рыцарь, отсалютовав, поспешил удрать.

Бернард шагнул ближе к Эрену. И сказал очень тихо и жестко:

– Вы говорите мне в лицо, что подстроили убийство алеранского принцепса?

– Нет, – так же тихо и не менее твердо ответил Эрен. – Я говорю, что позаботился, чтобы человек, который наверняка убил бы вашего племянника, не смог ему повредить. – Его взгляд не дрогнул. – Вы можете меня арестовать, сударь. Или убить, полагаю. Но я считаю, что для блага государства следует отложить это дело на потом.

Граф Кальдеронский смотрел на него с каменным лицом.

– Что, – наконец заговорил он, – дало вам право так поступить с Аквитейном? И с чего вы взяли, что с этим не управится кто-то из нас?

– Против вас он был наготове, – просто сказал Эрен. – А меня и не замечал, пока не стало поздно. – Он пожал плечами. – К тому же я исполнял приказ.

– Чей? – насторожился Бернард.

– Приказ Гая Секстуса, сударь. В его последнем письме к Аквитейну содержалось шифрованное сообщение для меня.

Граф Кальдеронский глубоко вдохнул, разглядывая Эрена.

– Сделанное вами, – тихо проговорил он, – по приказу Секстуса или без такового может быть расценено как государственная измена.

Эрен выгнул бровь. Оглядел каменный пол крепости у себя под ногами и для пробы постучал по нему тростью. После чего вновь поднял глаза на графа.

– А у вас был приказ Гая Секстуса, сударь?

Граф хмыкнул:

– В точку. – И вздохнул: – Вы друг Тави.

– Да, сударь, – сказал Эрен. – И если вам от этого будет легче, я могу просто исчезнуть. Тогда вам не придется решать.

– Нет, курсор, – тяжело уронил Бернард, – хватит с меня интриг. Вы поступили дурно.