Плывут облака над горами, где родина. Мне же она недоступна. Обрушился снег, перекрыл все пути, и мой конь обессилел в лавине…

Итак, Сян-цзы исчез. Прошло несколько лет. В очередной раз настало время перевозить в столицу мощи Будды, хранящиеся в храме Путь к Будде, в селении Фа-мэнь, что в десяти километрах от уездного г. Фу-фэн пров. Шаньси. В храме была пагода Защищающая страну, а в пагоде и находилась фаланга пальца Будды, которую император Тхан Сюань-цзун приказал привезти в столицу.

В древности ежегодно мощи Будды привозили в столицу Чхан-ань, помещали в храме Помогающий государству, и верующие мужчины и женщины били поклоны. Сам император тоже был последователем буддизма и мечтал о долголетии.

Хань Юй же считал, что такая слепая религиозная вера, связанная с большими материальными затратами, может принести государству только бедствия, и, рискуя быть казненным, он написал доклад государю "О мощах Будды". В результате Сюань-цзун разгневался так, что действительно хотел, было, казнить смельчака. Но благодаря заступничеству со стороны канцлера Пхэй Ду и других сановников тому все же удалось избежать смерти.

А наказание он получил в виде ссылки в Чхао-чжоу. Место это находится в восточной части нынешней пров. Гуан-дун, в восьми тысячах ли от столицы Чхан-ань. Верхом на коне Хань Юй покинул столицу, добрался до заставы Лань-гуань, и в это время небо плотно закрыли тучи, крупными хлопьями повалил снег. Создалась безвыходная ситуация, когда невозможно было двигаться вперед, и не было ходу назад. И в тот момент, когда он окончательно сбился с пути, впереди вдруг возник человек, который как будто летел в вихре снега, оседлав ветер.

Когда он приблизился, оказалось, что это — Сян-цзы. Подойдя вплотную к лошади, он обратился к литератору Ханю:

— Помнишь ли ты строки стихотворения, написанные на лепестке во время банкета?

Хань Юй спросил:

— Где я?

— У заставы Лань-гуань, — ответил Сян-цзы.

И литератор сказал:

— Когда мы доберемся до почтовой станции, чтобы передохнуть, позволь мне дополнить написанное тобою стихотворение, чтобы получилось семисловное восьмистишье.

Так появилось знаменитое восьмистишье Хань Юя “Разжалованный в чине, я встретил внучатого племянника Сян у заставы Лань-гуань…”

Судьбу не предскажешь: лишь утром письмо императору подал с докладом, А вечером был уж разжалован, сослан за тысячи ли от столицы. В преклонных годах, я не думал о старости тихой с правителем рядом. В политике царства хотел я советом помочь, невзирая на лица. Плывут облака над горами, где родина. Мне же она недоступна. Обрушился снег, перекрыл все пути, и мой конь обессилел в лавине. Но ты издалёка пришел (не помочь невиновному предку — преступно). Ты спас от бесчестья, чтоб кости мои не валялись в далекой долине.

В тот вечер дядя с племянником проговорили до глубокой ночи. Сян-цзы простился с литератором, а перед тем как расстаться дал ему снадобье из тыквы-горлянки со словами:

— Проглоти этот шарик, и тебе будут не страшны ни холод, ни жара.

И добавил, успокаивая Хань Юя:

— Не печалься, в скором времени тебя вновь пригласят ко двору.

И действительно, через некоторое время литератора вновь вернули в столицу на службу императору.

Как Сян-цзы пришел в этот мир

Вот одна из легенд, рассказывающая о том, как Сян-цзы появился на свет. Думаю, что людей, знающих, каким образом Хань Сян-цзы пришел в этот мир в первом воплощении, совсем немного. Старые люди рассказывают, что знаменитый император древности Шунь является отцом Ханя.

Как известно, у этого императора было две наложницы: Э Хуан и Нюй Ин. Однажды, когда император направился в район реки Сян-цзян по каким-то своим делам, произошло несчастье— лодка перевернулась, и он был проглочен огромным драконом, обитавшим в той реке.

Узнав о гибели мужа, обе женщины немедленно отправились на берег реки, чтобы оплакать супруга. Поплакав немного для приличия, Э Хуан обратилась к Нюй Ин:

— Сестрица, что толку плакать, ведь человек уже умер; плачь, не плачь — не вернешь. Мне кажется, нам лучше возвратиться домой.

Однако Нюй Ин ответила:

— Если хочешь вернуться, можешь идти. А я предпочту умереть здесь, чтобы и в следующей жизни быть вместе с любимым мужем.

Этот ответ страшно разозлил Э Хуан. Ворча и посылая проклятия, она ушла, оставив Нюй Ин одну на берегу. А та плакала день и ночь, ночь и день, пока не обессиливала. А придя в себя, вновь начинала плакать. И так продолжалось полгода, поэтому даже бамбук, что рос на берегу, стал пятнистым от ее слез, которые без конца капали на стволы. А если слезинки неоднократно попадали в одно и то же место, там образовывались круглые отверстия.

Однажды, утомившись от слез, она прилегла на берегу и задремала, а может, и не дремала, а впала в полузабытье. Во всяком случае, увидела она сон, будто из бамбуковых зарослей на берегу Сян-цзян вышел человек, как две капли воды похожий на ее мужа Шуня. Подошел он к ней близко-близко, обнял крепко-крепко и ласково прошептал:

— Ай, Нюй Ин, Нюй Ин, я понял, что только ты меня любишь по-настоящему. Ты доказала свою преданность. Хватит слез, возвращайся, пожалуйста, домой. А через год ты родишь мне сына. Однако береги его, прошу тебя; что бы ни случилось, не причиняй ему вреда. Потому что в назначенный час он сможет отомстить за меня.

Сказав это, человек исчез, а Нюй Ин проснулась. Странным показался ей этот сон, однако она была убеждена, что