шум, посылает вперед всадников, чтобы разведать, не устроена ли какая-то вражеская засада, и вскоре последовал за ними, взяв с собой наилучшую часть пехоты. 4. Одновременно и всадники, наткнувшись на отряды из Фиден, обращают их в бегство, и пехотинцы, убивая явившихся со стороны лагеря сабинян, начали преследовать их, не сохранявших ни оружия, ни порядка в строю. В этом сражении сабинян и их союзников погибло около тринадцати с половиной тысяч человек, пленных же взято четыре тысячи двести человек. В тот же день был захвачен и их лагерь.

XLIII. Фидены же, осаждавшиеся несколько дней, были взяты в том самом месте, в котором они считались наиболее труднодоступными и потому охранялись немногими. Этот город не был подвергнут порабощению или разрушению, и после завоевания были убиты лишь немногие, так как консулы считали, что для единоплеменного с ними города, совершившего ошибку, достаточным наказанием было то, что они захватили у него имущество и рабов, а также то, что многие его жители погибли в сражении. К тому же, чтобы покоренные тотчас снова не взялись за оружие, они решили оставить в городе умеренную охрану и произвести обычное для римлян наказание виновников восстания. 2. Созвав покоренных фиденян на площадь, консулы долго обвиняли их в безрассудстве, говоря, что они все поголовно достойны смерти, поскольку не проявили благодарности римлянам за их благодеяния и не образумились под гнетом своих несчастий. Затем консулы на глазах у всех приказали высечь розгами и предать смертной казни наиболее выдающихся фиденян. Остальным же консулы позволили жить как прежде, но поселили у них стражей, количество которых определил сенат, а некоторую часть отнятой у Фиден земли передали этим стражникам. Свершив все это, консулы отвели войско из вражеской земли и по решению сената отпраздновали триумф. Вот что произошло в их консульство.

XLIV[621]. Когда консулами были выбраны Публий Постумий, по прозвищу Туберт, во второй раз и Агриппа Менений, называемый Ланатом, произошло третье вторжение сабинян с еще большим войском, и когда римляне узнали об их нападении, враги подступили уже к самым стенам Рима. В этой войне погибло много римлян, причем не только земледельцев, которых неожиданное бедствие захватило прежде, чем каждый из них успел укрыться в близлежащем укреплении, но и живших в то время в городе. 2. Тогда Постумий, один из консулов, считая, что наглость врагов нестерпима, выступил на помощь, ведя поспешно собранное войско и действуя более чем опрометчиво. Увидев римлян, наступающих на них с большой беспечностью — не соблюдая строя и на удалении друг от друга, — сабиняне, желая еще больше усилить их беспечность, начали поспешно отступать, будто бы обратившись в бегство, пока не пришли в густой лес, в котором сидело в засаде остальное их войско. Затем, повернув назад, они напали на преследователей: в то же время остальные, выйдя из леса, с громкими криками также устремились на римлян. 3. Сабиняне, полные воодушевления, наступая в боевом порядке на беспорядочную толпу людей, приведенных в замешательство и задыхающихся от бега, сразу же в рукопашном бою опрокидывают римлян. Обращенных в бегство они, перекрыв дороги, ведущие в город, запирают в каком-то безлюдном горном ущелье. Затем, расположив лагерь рядом с римлянами, сабиняне установили охрану на всю ночь (ведь ночь уже наступила), чтобы те тайком не сбежали. 4. Когда же весть о поражении достигла Рима, всех охватил большой страх, и римляне бросились к городским стенам, боясь, как бы враги, воодушевленные успехом, не проникли в город ночью. Все оплакивали погибших и сострадали оставшимся в живых как людям, которым из-за недостатка продовольствия грозит скорая смерть, если им не будет оказана немедленная помощь. 5. Итак, эту ночь римляне провели в подавленном настроении и не смыкая глаз. На следующий день второй консул, Менений, вооружив всех граждан призывного возраста, повел их, сохранявших порядок и дисциплину, на помощь находившимся в горах. Сабиняне же, увидев приближавшихся римлян, не остались на месте, а подняв свое войско, покинули горы, решив, что им достаточно имеющегося успеха. И не тратя больше времени, сабиняне с великой гордостью вернулись к себе на родину, прихватив с собой обильную добычу из скота, рабов и имущества.

XLV. Римляне, раздраженные неудачей, в которой они обвиняли Постумия, одного из консулов, решили немедленно всеми силами отправиться в поход против земли сабинян, стремясь отыграться за нанесенное им отчаянное поражение; к тому же они были рассержены на недавно приходившее от врагов посольство, которое проявило большое высокомерие и самодовольство. 2. Ведь сабиняне, словно они уже покорили римлян и были способны без труда захватить и сам Рим в случае нежелания римлян выполнять их приказания, требовали вернуть Тарквиниев, уступить им верховную власть, а также установить такое государственное устройство и законы, какие предпишут им завоеватели. Отвечая посольству, римляне велели передать общине, что они приказывают сабинянам сложить оружие, сдать свои города и снова перейти в такое подчинение к ним, в каком они были прежде, а выполнив все эти требования, сабиняне, если хотят сохранить мир и дружбу с римлянами, должны будут прийти в Рим для проведения судебного разбирательства относительно тех, кого они обидели и кому повредили во время совершенного ими вторжения. Если же они не выполнят требования римлян, то пусть ждут войну, которая вскоре придет в их города. 3. Обменявшись друг с другом такими требованиями, обе стороны подготовили все необходимое для ведения военных действий и начали выводить войска. Сабиняне выставили наиболее сильную молодежь из всех городов, снаряженную превосходным оружием, а римляне собрали все войско — не только находившееся в городе, но и стоявшее в крепостях, считая, что для охраны города и сельских укреплений достаточно достигшей призывного возраста молодежи и толпы рабов. 4. Сойдясь между собой, обе армии разбивают лагерь в непосредственной близости друг от друга, недалеко от города Эрета, который принадлежал сабинянам.

XLVI. Когда же оба противника увидели силы друг друга, вычислив их по величине лагеря и услышав об этом от пленников, сабинян охватили отвага и презрение к немногочисленности врагов, а римлян — страх из-за превосходства соперника. Однако римляне не унывали и питали немалые надежды на победу, так как им были посланы различные божественные предзнаменования, а также, когда они собирались строиться, предсказание исхода битвы следующего рода: 2. из воткнутых возле палаток копий (ведь у римлян метательные снаряды, которые они бросают в противника, вступая с ним врукопашную, таковы: это продолговатые древки, удобные для руки и имеющие железные наконечники не менее трех футов длиной, которые закреплены