— Только что поговорил.

— И как? Я не в том смысле, чтобы ты передавал мне детали разговора.

— Я понял. Максим Леонидович был сама любезность.

— Он тебя ценит, Громила. Постоянно твердит, что ты главная наша надежда.

— Судя по последним изысканиям, я не надежда, а якорь. Никакого продвижения вперед уже второй день.

— Слушай, а это правда, что ты как бы заново проектируешь сейчас СУПЕР? Вернее, не СУПЕР, а подобную систему ИИ?

— Ты спрашиваешь о ядре?

— Наверное.

— Ну, мы стараемся применить немного другой принцип нейро-электрических взаимодействий. Принцип иной внутренней природы, если можно так выразиться. Но все наработанные коммуникации СУПЕР прекрасно совместимы с такими разработками. Ты же понимаешь, что ядра представляют собой не только управляющий центр, но и основу саморазвития системы.

— В общих чертах. Оболочки уже тестируются ведь?

— Оболочки да, но они вспомогательный элемент, своеобразная подкорка главного мозга системы. А мозга пока нет.

— Слушай, Громила, Леонидыч твердил что-то про новых военных роботов, которые разрабатываются Объединениями по заказу в рамках «Лазаря». Твой отдел тоже такой заказ отрабатывает?

— «Варяги»? Не отрабатывает, а отработал.

— Да, серия ВРГ-2. Скоро мне придётся опытную партию тестировать. Чего от них ждать?

— А что конкретно тебя интересует? Я под подпиской о неразглашении вообще-то. Очень мощная военная единица. Повышенная проходимость. Маневренность. Убойный механизм в целом. Сам увидишь. Минус один — слабая автономия. Управляется дистанционно. Кстати, стабильный охват приёмника достигает пятидесяти километров. Представляешь? Сидишь себе в тёпленьком кабинете, а робот по полям чешет. Когда такие агрегаты возьмет под крыло СУПЕР, они станут непобедимы.

— Понятно. Что там девчонки?

— А что девчонки? — Боря непроизвольно напрягся.

— Как прогресс с расследованием у Арины, как дела с расшифровкой Машкиного кода? А ты чего такой нервный стал?

— Кто нервный? — переспросил Белоручкин, и переложил остро заточенный карандаш с одной половины стола на другую. — Нормально всё с расследованием. Мы же докладываем.

— А она где сейчас? — Влад смотрел на друга очень внимательно.

— Кто? — удивился Борис.

— Мы вроде бы про Ариэль разговаривали, нет?

— Так мы про обоих разговаривали.

— Обеих, — поправил Влад. — Так где Ариэль?

Борис непроизвольно оглянулся на дверь кабинета:

— Так нету ее. Кажется, она к Купрейчику в тюрьму уехала. По делам.

— А Маша?

— Так Машка не целый день же тут бывает, — Белоручкин облизнул губы. — С утра заходила, а потом уехала.

— Осталось уточнить, где Марвин.

— Гену я отправил в командировку. Тоже по делам.

— Громила, — вздохнул Влад. — Я тебе сейчас одну вещь скажу: ты, если надумаешь своей Буле изменять, то никогда не рассказывай ей никаких придуманных сказок. Просто молчи в тряпочку. Потому что ты врать совершенно… ммм… я бы даже сказал, абсолютно не умеешь! И меня данный факт очень сильно тревожит. Чтобы вы там не придумали своим гордым и независимым отрядом, вы обязательно в где-нибудь набедокурите! А времена сейчас такие, что ценой таких действий может стать чья-то жизнь! Сколько раз говорил вам! Как дети малые!..

Борька сидел, опустив голову, и молчал; он только сопел.

— Никуда не уходи, — предупредил Влад. — Я буду у тебя через пятнадцать минут. По смарту такие дела решать не будем. Исключительно лично. И попробуй только не рассказать! Удушу вот этими руками. Дьявол с ней, с грядущей Нобелевкой!

* * *

Через три-четыре километра от пропускного пункта взору Данилы открылся небольшой комплекс из десятка приземистых зданий, кучно расположенных как бы прямо в поле. Намётанный глаз Осташевского сразу приметил очищенную от снега вертолётную площадку и несколько удобных подъездов для крупной техники. Судя по всему, основная часть коммуникаций и лабораторий находилась под землей.

Кортеж припарковался у одного из входов с массивными дверями-створками на фасаде. После непродолжительных переговоров усатого с охранниками, створки, дёрнувшись, поехали вверх, открывая въезд в подземный тоннель.

Типчик быстро запрыгнул в машину сопровождения, и оператор направил технику в открывшийся проход. Следом въехал их спецавтокар, а вот вездеход остался снаружи. Стоило машинам заехать внутрь, створки тут же закрылись.

Спустившись по короткому серпантину ещё ниже, автомобили приткнулись у тускло светящегося входа в подземную галерею. Там был ещё один пост. Двое здоровенных рекрутов с импульсниками наперевес хмуро взирали на прибывший кортеж.

— Разобрать оружие, — раздалась в приёмнике лаконичная команда Ника. — Начинаем операцию. Действуем строго по расписанию.

«Скафандры» внутри салона спецкара ожили, поднялись со своих мест; один из боевиков группы раскрыл ящик и организовал раздачу оружия.

Данила, получив свой нейтрализатор, и ощутив рукой рифлёную поверхность рукоятки, почувствовал себя намного уверенней. Сознание привычно настроилось на рабочий ритм, лишние мысли ушли. Даже мышцы слегка заныли в ожидании возможного физического контакта. На всякий случай участникам группы захвата выдали ещё и по стрелковому пистолету.

Приказание командира подопечные принялись выполнять немедленно. Выскочив из салона, двое наёмников сразу же нейтрализовали охранников парализующими зарядами. Тех, как мог, отвлекал типчик, поэтому они не успели оказать сопротивления. Лишь их глаза расширились от удивления. Но через секунду они уже бились в конвульсиях, потихоньку затихая.

Группа захвата сняла неудобные герметичные костюмы; маскарад больше не требовался. Все, и Данила с Драганом в том числе, остались в привычных армейских камуфляжных комбинезонах с частичной бронезащитой.

Ник знаками указал своим подопечным направление движения и наёмники, по двое, двинулись внутрь галереи. Осташевский с Сербом, работавшие в паре, оказались замыкающими. Типчик с юстиционовцем и научниками остались у входной рамки возле машин.

В самом начале подземного перехода, им повстречалась женщина в лабораторном халате, которая увидев крадущихся вооружённых людей, схватила ступор, побледнела и едва не лишилась чувств.

Один из наёмников сразу же подскочил к ней, приложил палец к губам, советуя сохранять спокойствие, а потом засунул бедолагу в какое-то попавшееся на пути подсобное помещение, заклинив ручку, стоящей там щёткой с длинной ручкой.

И тут же дорогу им перегородили люди с оружием. Эти трое ребят были из службы местной безопасности, или из внутренней охраны. Главная неприятность заключалась в том, что один из них успел выстрелить из импульсника.

Спецы Ника незамедлительно открыли ответный огонь, нейтрализовав всех троих. Но группа была обнаружена. Звуки выстрелов эхом прогремели по сводам галереи, и на входе в Лабораторию их поджидала засада.

С обоих сторон начался плотный огонь, пули рикошетили от стен тоннеля, выбивая из них бетонные крошки и искры. Такое сопротивление заставило боевиков притормозить в продвижении вглубь; бойцы находили подвернувшиеся укрытия и оттуда вели стрельбу. Но самого Данилу больше интересовала ситуация в тылу. Он залег с нейтрализатором за выступом, на одном из небольших поворотов галереи и внимательно наблюдал за проходом. Неподалеку от него, у