11 сентября в Москву вызвали командующего армиями Резервного фронта генерала армии Георгия Константиновича Жукова. Вечером он был в Кремле. Начальник 1-го отдела НКВД (охрана руководителей партии и государства) комиссар госбезопасности 3-го ранга Николай Сидорович Власик отвел генерала на кремлевскую квартиру Сталина, где вождь ужинал с членами политбюро. В этот вечер Сталин сменил командование тремя фронтами. Главкомом Юго-Западного направления вместо Буденного назначил Тимошенко, который присутствовал на ужине. Вместо Тимошенко Западный фронт возглавил генерал-лейтенант Иван Степанович Конев. Его к Сталину не вызвали.

И наконец, вождь обратился к Жукову:

— Езжайте под Ленинград. Город в почти безнадежном положении. Немцы, взяв Ленинград и соединившись с финнами, могут ударить в обход с северо-востока на Москву, и тогда обстановка осложнится еще больше.

Сталин не верил, что город удастся удержать, и обреченно добавил:

— Видимо, пройдет еще несколько дней, и Ленинград придется считать потерянным.

11 сентября в начале восьмого вечера Сталин и начальник Генштаба Шапошников подписали приказ:

«1. Освободить Маршала Советского Союза тов. Ворошилова от обязанностей Главнокомандующего Ленинградским фронтом.

2. Назначить командующим Ленинградским фронтом генерала армии тов. Жукова с освобождением его от обязанностей командующего Резервным фронтом.

3. Тов. Ворошилову сдать дела фронта, а тов. Жукову принять в течение 24 часов с часа прибытия в Ленинград т. Жукова.

Генерал-лейтенанта Хозина назначить начальником штаба Ленинградского фронта».

Жуков вылетел в Ленинград, взяв с собой двух человек, которых хорошо знал: генерал-лейтенанта Михаила Степановича Хозина и генерал-майора Ивана Ивановича Федюнинского.

О приезде Жукова и его генералов ленинградцев не предупредили, и на аэродроме не нашлось ни одной машины. Прибывших генералов подвез командующий военно-воздушными силами Ленинградского фронта генерал Новиков.

Жукова не хотели впускать в Смольный, потому что у москвичей не было пропуска. Пятнадцать минут они ждали, пока их не провели прямо на заседание военного совета фронта, которое проводил Ворошилов.

Жуков вступил в командование фронтом.

13 сентября Ворошилов получил телеграмму:

«Совершенно секретно.

Ворошилову

Приезжай в Москву.

Сталин. Молотов».

Климент Ефремович покинул город. Уверенности в том, что город удастся удержать, ни у кого не было. Еще вечером 11 сентября военный совет Ленинградского фронта решил подготовить важнейшие предприятия и мосты к уничтожению. В Москве Сталин сказал наркому военно-морского флота Николаю Герасимовичу Кузнецову:

— Придется нам Ленинград оставить. Обеспечьте минирование всех кораблей Балтийского флота. Ни один боевой корабль не должен попасть в руки противника!

Первый заместитель наркома внутренних дел комиссар госбезопасности 3-го ранга Всеволод Николаевич Меркулов прилетел в Ленинград, чтобы передать военному совету фронта указание Ставки о минировании кораблей Балтийского флота и торговых судов. Директива была подписана Сталиным, Шапошниковым и Кузнецовым.

Ввиду особой секретности и важности этого дела Меркулов вызвал к себе командующего Балтийским флотом вице-адмирала Владимира Филипповича Трибуца и лично отдал ему приказ минировать флот.

Трибуц в 1917 году окончил военно-фельдшерскую школу в Кронштадте и начинал фельдшером в военно-морском госпитале. Но медицинская карьера его не прельстила, поэтому в 1922 году он поступил в Военно-морское училище имени М.В. Фрунзе и честно проучился четыре года. Он начинал командиром башни на линкоре «Парижская коммуна», а в 1935 году уже получил под командование эсминец. Трибуц стал командовать Балтийским флотом в апреле 1939 года и в первые недели войны сумел эвакуировать флот из Таллина, где была главная база флота, в Кронштадт.

В соответствии с указаниями Москвы Трибуц издал особо секретный приказ, требуя от всех командиров соединений подготовить свои корабли к уничтожению.

6 сентября 1941 года был подписан особо секретный «План мероприятий на случай отхода из Ленинграда по кораблям и судам». В нем говорилось: «В случае вынужденного отхода из Ленинграда все корабли военного флота, торговые, промышленные и технические суда подлежат уничтожению... Ответственность и общее руководство за уничтожение и потопление кораблей флота и разрушение судов и кораблей на судостроительных заводах несет командующий Краснознаменным Балтийским флотом вице-адмирал Трибуц...» План подписал заместитель наркома военно-морского флота адмирал Исаков.

Был составлен список кораблей, подлежащих уничтожению. Для моряков это был страшный приказ, но он был исполнен. Флот заминировали, экипажи жили на заминированных кораблях.

20 сентября 1941 года начальник 3-го (особого) отдела балтийского флота дивизионный комиссар Лебедев доложил командующему фронтом генералу армии Жукову, что подготовка спецоперации проходит неорганизованно и что офицеры флота относятся к ней отрицательно. Офицеры говорят, что Ленинград готовят к сдаче. Особист перечислил имена.

Жуков написал на донесении:

«т. Исакову

1. Срочно расследовать, арестовать провокаторов.

2. Доложите, почему такая ответственная работа проходит преступно плохо».

В октябре и ноябре 1941 года в Ленинград приезжали сотрудники НКВД, которые проверяли, как выполнена директива Ставки. Адмирала Трибуца вызвали в ленинградское управление НКВД, где он подробно изложил весь план уничтожения флота на случай, если город будет сдан немцам.

Через год Трибуца обвинят в паникерстве: раз приказал минировать корабли, значит, не верил, что город удастся защитить. Нарком Кузнецов пошел к Сталину, чтобы напомнить: адмирал Трибуц выполнял личное распоряжение Верховного главнокомандующего.

Немцы продолжали наступать.

Командующий фронтом Жуков 17 сентября 1941 года подписал приказ, в котором говорилось:

«1. Учитывая особо важное значение в обороне южной части Ленинграда рубежа: Лигово, Кискино, Верх. Койрово, Пулковских высот, района Московская Славянка, Шушары, Колпино, Военный совет Ленинградского фронта приказывает объявить всему командному, политическому и рядовому составу, обороняющему указанный рубеж, что за оставление без письменного приказа Военного совета фронта и армии указанного рубежа все командиры, политработники и бойцы подлежат немедленному расстрелу.

2. Настоящий приказ командному и политическому составу объявить под расписку. Рядовому составу широко разъяснить...»

Жуков действовал более умело, чем Ворошилов, и оборона стала более активной. Поэтому Жуков считается спасителем Ленинграда. Ситуация в те дни казалась критической: боялись, что немецкие танки вот-вот ворвутся в город, хотя в реальности таких сил у немецкого командования уже не было.

Гитлер передумал и приказал сконцентрироваться для наступления на Москву и не отвлекаться на обреченный, как ему казалось, Ленинград. Гитлер распорядился город не штурмовать, а окружить, население «выморить голодом», а потом «сровнять Ленинград с землей».

Город сохранили, но в блокаду, по официальным данным, погибло шестьсот тридцать тысяч человек.

До сих пор неизвестно, сколько именно продовольствия хранилось на сгоревших Бадаевских складах. Но и сохранись эти склады, они бы не спасли людей от голода. Ленинград, как и‘любой крупный город, нуждался в постоянных поставках продовольствия (см. Независимая газета. 2001. 5 сентября).

Голод наступил очень быстро. Начались кражи продовольствия. За кражу расстреливали, но это не помогало. Были налеты на булочные, у людей вырывали