Шрифт:
Закладка:
— Ты была с ним знакома прежде?
— С кем, с Джанфранко? Нет, вроде я тебе говорила, это Педичини посоветовал с ним связаться.
И сразу же, с первой встречи — давай на «ты», чего тебе стоит, не глупи…
Лучше сменить тему.
— Все в порядке?
— Все отлично. По крайней мере, мне так кажется.
— Почему?
— Потому что Лариани — хитрюга, из тех, кого не так легко вызвать на откровенность.
Оно и к лучшему! Еще чего не хватало!
Комиссар не смог удержаться:
— И как он тебе?
— В каком смысле?
— Как мужчина.
— Ну, он такой элегантный, аристократичный, на вид лет сорок пять, симпатичный…
Вот он, долго, но безуспешно сдерживаемый приступ ревности.
Вжик! Стрела попала прямехонько в грудь.
— И он за тобой ухаживал?
— Я бы удивилась, если бы он не стал за мной ухаживать. Видел бы ты меня! Я шикарно выглядела. Он буквально сидел разинув рот. Но это не главное. Думаю, Педичини прав, у Лариани кое-что есть.
— Он сам сказал?
— Не открытым текстом. Обиняками. Я ведь тебе сказала — он хитрюга. Так он тебе и выложит карты на стол. Но я поняла, что у него есть слабое место. Денежки. Он немного раскрылся, когда я сказала, так, вскользь, что обычно плачу сразу, банковским переводом.
— И на чем вы условились?
— Встречусь с ним завтра после обеда.
В голове тренькнул звоночек.
— Где? — спросил он делано-безразличным тоном.
— У него дома.
Ну уж нет! У каждой шутки есть предел!
— Но почему дома? У этого господина разве нет своей конторы? Офиса? Или в Милане так принято?
— Ладно тебе, не говори ерунды. Я так поняла, рядом с квартирой, где он живет, у него есть еще одна, где он держит картины. Но я уверена, что мы ни к чему не придем.
— Почему?
— Я знаю, как действуют подобные типы. Он мне покажет какую-нибудь мелочь, чтобы испытать. Я скажу, что это мне неинтересно, и ему придется назначить новую встречу. И вот тогда наконец он введет меня в свою «святая святых».
— Не понял.
— Решится показать свои лучшие вещи. И тогда надо будет действовать. Конечно, если все так, как мне представляется, и у Лариани есть то, что ищет Педичини.
— А что он ищет?
— Понимаешь, в итальянской живописи XVII века полно мадонн, распятий, младенцев в яслях и воскресений. Но эти сюжеты его не интересуют, как и портреты. Он ищет натюрморты, пейзажи или жанровые сценки. На полотнах больших размеров.
— Понял. Это надолго? Думаешь быстро закончить с этим делом?
— Надеюсь. Не могу вынести разлуку с тобой. Никогда раньше со мной такого не…
Остановилась на полуслове.
— Чем ты сегодня занимался?
— На работе?
— Да. Мне хочется разделить каждое мгновение твоей жизни.
— Слушай, я бы рассказал, да, боюсь, ты заскучаешь.
— Тогда облегчу тебе задачу. Расскажи, чем занимался, пока ждал моего звонка.
— Посмотрел пару фильмов по телевизору и…
Чуть не проговорился, что звонила Ливия, но вовремя сдержался.
Но Мариан почувствовала, как он запнулся.
— И? — спросила она.
Ему не хотелось опять врать. Хватит и одного вранья за вечер.
— Потом звонила Ливия.
— Ах.
Пауза. А потом:
— Ты рассказал ей про нас с тобой?
— Нет.
— Почему?
— Пока не считаю нужным.
На этот раз пауза была дольше.
— Слушай, Сальво, надеюсь, ты понял: для меня это не приключение на одну ночь. И не мимолетный каприз. Я слишком хорошо себя знаю.
— Это я понял.
— И из того, что я почувствовала той ночью, уверена: для тебя это тоже не было приключением.
— Если б было, вряд ли бы я сейчас с тобой говорил по телефону.
— Когда вернусь, нам надо поговорить. А сейчас прощаюсь. Когда лягу, представлю, что ты рядом. Во сколько можно тебе позвонить завтра?
— Не знаю. Давай вечером, чтобы спокойно поговорить?
— Как скажешь. Спокойной ночи, мой комиссар.
Есть два варианта, ясных и четких. Или продолжить размышлять над тем, как представить дело Ливии, или постараться сразу уснуть, пока в ушах звучит голос Мариан.
Выбрал второе, закрыв глаза и заставив себя заснуть.
Удивительно, но ему это удалось.
Последней мыслью было: как давно он уже не говорил вот так с Ливией?
Проснулся комиссар в ладу с самим собой, да и день был погожий. Выпил чашку кофе, принял душ, побрился и перед выходом оставил записочку Аделине: ужинать будет дома.
Сел в машину в полдевятого, а в девять уже парковался на Виа Палермо, напротив дома Бонифачо.
Ехал он так долго, потому что Виа Палермо располагалась в верхней части Вигаты, на самой окраине, и граничила с сельской местностью. Застроена она была отстоявшими друг от друга особнячками, каждый с небольшим садом. Сад номера 28 выглядел ухоженным. Железная калитка была не заперта.
Он вошел, пересек сад, нажал кнопку домофона.
— Кто там? — спустя некоторое время отозвался женский голос.
— Комиссар Монтальбано.
Пауза.
— Кого вам надо?
— Синьору Валерию Бонифачо.
Снова тишина. Потом голос сказал:
— Я дома одна.
А он кто? Насильник?
— Синьора, повторяю вам, я…
— Хорошо, но мне надо одеться.
— Я подожду.
— А вы не могли бы зайти после обеда?
— Очень жаль, синьора, но не могу.
— Тогда я вас впущу минут через десять.
Метод внезапных визитов без упреждающего звонка действовал безотказно.
Наверняка сейчас синьора Валерия висит на телефоне с подружкой Лореданой, уточняет, как ей себя вести.
Он выкурил сигарету. Виа Палермо была довольно безлюдна — наверно, потому, что тут не было магазинов. За десять минут, что он ждал, проехала всего одна машина.
Снова позвонил в домофон.
— Комиссар Монтальбано?
— Да.
Замок щелкнул, комиссар толкнул дверь и вошел.
Синьора Валерия вышла навстречу, протянула руку, провела в гостиную и усадила в кресло.
Кто знает, почему, но комиссар ожидал увидеть женщину средних лет, а Валерия была совсем молодой, скорее всего, ровесницей Лореданы. Изящная миловидная блондинка в облегающей блузке и брючках — весь арсенал напоказ.
— Кофе?
— Нет, благодарю.
Она села в кресло напротив. Скрестила ноги. Взглянула на него, улыбнулась. Но Монтальбано заметил, что улыбка была натянутой.
Она сильно нервничала, но держала себя в руках.
— Чем могу помочь, комиссар?
— Мне очень жаль, что пришлось вас побеспокоить, но разве вам не сообщили из комиссариата о моем визите?
— Не сообщили.
— Вот вернусь в контору, я им устрою! Мне надо спросить у вас кое-что по поводу ограбления вашей подруги Лореданы Ди Марта. Вы ведь знаете, что…
— Да, я все знаю. Лоредана сообщила мне по телефону. Она была в шоке. Я сразу поехала к ней, и
