− Какая предусмотрительность, − улыбнулась я. − Но не думаю, что решилась бы на такое.

− Что не может не радовать, − улыбнулся он мне в ответ. − Значит, в невесты мне досталась не избалованная истеричка. Хотя, это напрямую следовало из того, что мне удалось о тебе узнать.

− И что же именно, скажи пожалуйста?

− Волевая, справедливая, добрая, − это часть характеристики, которую тебе дали в медицинской школе.

− И когда же ты успел с ней ознакомиться, позволь спросить?

− Сразу после того, как мне ее прислали, несколько дней назад. Вместе с копией твоего диплома, оригинал которого ты столь решительно отказалась получать.

− Хочешь сказать, что все это время ты следил за мной? И знал о каждом сделанном мной шаге?

− Наблюдал издалека − да. Но следил− это, все же, немного слишком. Например, я ничего не знал о твоем приезде в Руад.

− А если бы знал, то встречал на перроне с цветами? − с сомнением в голосе проговорила я.

− Только если бы был уверен в том, что это будет тебе приятно.

− И все эти годы ты игнорировал меня именно поэтому? Боялся, что ни один из возможных знаков внимания не придется мне по душе, а потому решил обойтись вовсе без них? − во мне сейчас говорила маленькая обиженная девочка, но я ничего не могла с собой поделать.

− Ты будешь удивлена, но я посылал своей невесте гостинцы и подарки к каждому празднику. Быть может, не с самого начала помолвки, но последние десять лет уж точно. А вот то, что они не доходили до адресата, сейчас стало для меня сюрпризом. Неприятным. Но это можно легко исправить.

− Не стоит, − совершенно искренне ответила я.

− Стоит, − возразил мне мой нареченный. − Но я готов отложить решение этого вопроса на потом. Сейчас куда более актуален другой. И, прежде всего, я должен попросить прощения за то, что безнадежно скомпрометировал тебя, несмотря на то, что сделал это совершенно намеренно.

− Что значит, скомпрометировал?

5

А ведь утро так хорошо начиналось, можно было даже сказать, прекрасно. И тут такое провокационное заявление, от которого было впору подавиться завтраком. Этого мне, к счастью, удалось избежать, в отличие от удивления, которое, казалось, заполнило меня всю целиком.

− Что значит, скомпрометировал?

− Только в глазах заинтересованной общественности, − поспешил уточнить мужчина.

Удивления в моем взгляде после такого ответа не убавилось, и, похоже, Лаэриэнь отлично понял это, потому что не замедлил дать куда более подробные объяснения.

− За моей жизнью следят многие, тайно или явно, − не слишком весело произнес он. − Прежде, будучи только главой рода, я мог позволить себе избегать этого внимания, полностью скрывая свою жизнь от посторонних глаз. Но теперь, будучи регентом, это невозможно. И если досужие сплетники могут повлиять только на падение или, наоборот, упрочнение моей репутации, хотя и это уже немало, то вот мои враги могут использовать любую информацию обо мне, чтобы нанести вред физический. И то, что произошло с тобой вчера, является печальным примером этого. Поэтому я просто не мог оставить тебя без присмотра. А везти тебя в поместье, чтобы скрыть от посторонних глаз, было бы долго, да и не нужно. Я не хотел напугать тебя еще больше. К тому же, учитывая то, что я успел о тебе узнать, ты бы вряд ли согласилась остаться там надолго. А жаль.

− Почему?

− Это было бы идеально в нашем случае. Моя невеста приезжает, чтобы, наконец, сделать исполненным договор, заключенный между нашими семьями, и останавливается в моем загородном поместье. А я приезжаю к ней, как только у меня выдается возможность оторваться от дел государственной важности.

− Звучит красиво, конечно, − честно призналась я. − Но мне не нравится.

− Я так и предполагал, что вряд ли моя деятельная невеста согласится жить в особняке за городом. Скорее, назовет его золотой клеткой, невзирая на тишину, морской воздух и дивные виды из окон.

− Виды мне и здесь нравятся, − заметила я. − У меня тут даже ванная комната с окном. А что до морского воздуха, это, конечно, прекрасно, но ездить в больницу из поместья каждый день будет слишком далеко и неудобно. А я, все-таки, приехала, чтобы продолжить обучение, а не для того, чтобы выйти замуж.

− Это я уже понял, − вздохнул мужчина и замолчал, отпив кофе из своей чашки.

− Мы можем, наконец, поговорить серьезно? − не выдержав, спросила я.

− Уверяю тебя, что за все время нашего общения я был серьезен в полной мере, − ответил этот… насмешливый негодяй с совершенно серьезным лицом, что, впрочем, не помешало затаиться в его глазах смешинкам.

− Совсем серьезно, − уточнила я. − Без ускользания от прямых ответов на четко поставленные вопросы.

− Хорошо, − согласился Лаэриэнь. − С чего ты хочешь начать?

− С твоего заявления о том, что ты меня скомпрометировал.

− Я, взрослый мужчина, остался на ночь у молодой незамужней девушки. Скомпрометировал − это самое мягкое определение, несмотря на то, что на самом деле происходило за закрытыми дверями.

− Да вы моралист, господин регент, − рассмеялась я.

− Не без этого, − усмехнулся он. − Но я тебе говорю о том, как это выглядит со стороны.

− Как-то уж слишком ужасно, − заметила я. − Даже у нас, на Островах, где сильны патриархальные ценности, вряд ли бы такую ситуацию назвали предосудительной.

− Будь мы с тобой незнакомцами − в произошедшем бы не было ничего предосудительного, я согласен. Но мы с тобой обручены, как бы при этом каждый из нас не относился к заключенной помолвке. И, рано или поздно, это станет известно. А потому то, что регент Руада проводит ночь у своей невесты, а потом разрывает помолвку, будет выглядеть не слишком хорошо. И, в первую очередь, для этой самой невесты. Для тебя.

− Ну, хорошо. Допустим, − согласилась я. − Но почему ты так уверен в том, что о нашей помолвке вдруг станет известно всем на свете?

− Потому что это никогда не было секретом. Точнее, официального оглашения не было, но запись о заключенной помолвке должна быть в регистрационной книге. И то, что ее не обсуждали, было связано с тем, что обсуждать было