продолжалась недолго. Стая была не столь крупная, как вчера, да и сильных монстров не было, если не считать четырёх лацерт и одного рослого беллатора, по видимому, второй стадии. Здесь я и один бы справился.

Ночь снова выдалась беспокойной. Со стороны полкового лагеря продолжала греметь стрельба, а мелкие тенебрисы так и вертелись рядом со стоянкой, хотя и не могли подойти к нам из-за защитной ауры артефактов.

Мне снова не спалось. Постоянно мерещилось, что вот-вот припрётся очередной пастырь или прибегут существа второй стадии. Остальным тоже было не до сна. Какой тут сон, когда тёмные твари так и вертятся вокруг? Одних расстреливали, но спустя час-полтора появлялись новые.

Ну и поскольку мне не спалось, я несколько раз сходил к яме, переставил камни. За день рассеиватели отвоевали у бездны солидный кусок, но она была столь огромной, что, казалось, недели не хватит, чтобы её закрыть.

Лишь под утро нашествие прекратилось. Когда рассвело, лес оказался чист. А вскоре приехал новый взвод, чтобы сменить нас. По словам парней, вчера в лагере бой кипел не шуточный. Даже крупные монстры приходили, но два великих мастера при поддержке танков атаку отразили.

Следующие два дня мы провели в полковом лагере за инженерными работами. Солдаты расчищали территорию от ненужной растительности и строили временные укрепления из деревьев и мешков с песком.

Вряд ли от этих укреплений был большой прок, особенно если учесть, что надолго мы здесь задерживаться не собирались, но я прекрасно понимал, зачем это надо: солдат следовало чем-то занять. Многие находились в подавленном настроении и были деморализованы потерями. Людей требовалось отвлечь от мрачных мыслей, и физический труд подходил для этого очень хорошо.

Раз в день к нам приезжали броневики, курсирующие между главной базой и лагерем, подвозили продовольствие и патроны, забирал раненых и тех, кто отравился дыханием бездны — таких тоже было немало. Не знаю, как они умудрялись, ведь лагерь находился под защитой рассеивателей, но факт оставался фактом: солдаты травились регулярно.

На третий день снова настала очередь взвода лейтенанта Дондукова идти к бездне. Я отправился вместе со всеми, а вот капитан в этот раз не пошёл. Видимо, своей работы хватало.

За последние дни стена тьмы отодвинулась достаточно далеко, и на месте, где ещё недавно расползалась бездна, серела подмёрзшая почва. Прогресс был на лицо. Даже воздух стал чище, хотя солдаты по-прежнему ходили здесь в противогазах.

Бездна оказалась не столь огромной, как представлялась на первый взгляд, хоть и была больше той, которую мне довелось закрывать прежде. Но проблема в том, что рядом находилась ещё одна или две ямы, изначально принятые нами за одну. То есть, работы всё равно предстояло много.

На этот раз взвод расположился в новообразованном поле, чтобы иметь лучший обзор, а я отправился двигать артефакты. Когда подошёл к яме, обнаружил, что валяются они вразнобой и далеко от края. Кажется, предыдущая смена не слишком ответственно отнеслась к выполнению задания.

А тёмные словно только и ждали моего появления. По словам парней из предыдущей смены, вчерашний день выдался спокойным. Сегодня же снова начались проблемы. Я перемещал артефакты, когда услышал стрельбу со стороны стоянки. Обернулся и увидел, как стая тенебрисов выскочила из леса и помчались к палаткам. Солдаты вели по ним огонь, кто стоя, кто с колена, а лейтенант Дондуков по обыкновению превращал бегущих монстров в куски льда.

Я бросил все дела и поспешил на помощь. Успел как раз вовремя. В небе показалась стайка драконов, а наш взводный, поглощённый наземным сражением, даже не заметил этого. Обратившись в дым, я одним скачком перенёсся к палаткам и принялся рубить лезвиями крылатых тварей. В итоге, четыре существа попадали в поле, а одно удрало с отсечённой лапой.

А в это время в поле выбежал магнус, сотрясая землю тяжёлым топотом. Лейтенант заморозил монстра, но тот принялся размахивать руками, и ледяные оковы рассыпались. Тем не менее, магнус застопорился, и я прожёг его жирную тушу копьём тьмы.

Ещё несколько мелких существ выскочили из леса, но огонь из карабинов и автоматического гранатомёта загнал их обратно. Всё стихло.

— Ну что, господин лейтенант, не слишком жарко тут? — я подошёл ко взводному.

— Вы как раз вовремя, сержант, — лейтенант держал в руках бинокль, наблюдая за опушкой. — Лезут, никак не успокоятся.

— Не забывайте про небо, господин лейтенант. В следующий рез меня рядом может не оказаться.

Дондуков отнял от глаз бинокль и задумчиво поглядел на низко висящие облака:

— Да, вы правы. Спасибо, что помогли.

Я встретился взглядом с Сафоновым. Парень посмотрел на меня исподлобья, словно был чем-то недоволен, и принялся перезаряжать карабин.

Остаток дня и ночь прошли без происшествий, а утром нас сменил другой взвод, и мы вернулись в полковой лагерь.

Вечером я сидел в своей крошечной палатке и читал книгу по истории вторжения, найденную дома в дядином шкафу. Электроника здесь барахлила, компьютеров ни у кого не было, интернета — и подавно. Аристократов не привлекали к инженерным работам, и у меня оказалось на удивление много свободного времени, часть которого я посвящал углублению знаний о новом мире. И вот я углублял свои знания, когда прибежал посыльный и крикнул снаружи, что меня вызывает майор.

Вероника сидела в офицерской палатке за столом и писала в тетради. Вдоль стенок лежали ящики, ещё несколько ящиков образовывали что-то вроде перегородки, разделяющей внутренне пространство на две части. В углу стояла походная печка, труба которой выходила на улицу.

— Вызывали, госпожа майор? — отсалютовал я.

— А, Алексей, добрый вечер, присаживайтесь, — Вероника указала на второй раскладной стульчик возле стола.

— У вас усталый вид, — я устроился напротив княгини. — Работаете?

— Здесь не отдохнёшь, — Вероника отложила в сторону тетрадь и ручку. — То тёмные атакуют, то доклады делай начальству, то какие-нибудь вопросы возникают. А на снабженцев просто зла не хватает.

— Что-то случилось?

— Не забивайте себе голову, — устало улыбнулась Вероника. — Вам совсем ни к чему думать обо всех этих скучных вещах. Вот станете командовать батальоном, тогда сами всё узнаете. Как вы? Держитесь?

— Можете за меня не волноваться. Я в своей родной стихии. Даже рад, что, наконец, можно заняться делом.

— Даже так? Не устаю поражаться вашему энтузиазму, Алексей. Эх, где мои молодые годы.

— Не прибедняйтесь. Когда я впервые увидел вас, подумал, что вы с Мариной ровесницы.

— Ой, бросьте, Алексей, какой же вы льстец, —