Мужчина на высоком стуле не сводил глаз с человека, сдававшего карты за столиком неподалеку от него. Ковбоям было намного интереснее пить и веселиться, чем наблюдать за нашим столкновением: со стороны оно напоминало свару между женой и мужем, которого та пытается вытащить из вертепа. Даже помощник шерифа, сидевший у дверей, исчез, а его стул опустел.

Эх.

Я повернулась к немцу и сказала:

– Ну хорошо. Давай обсудим все в другом месте.

– Страж, боюсь, ты просто не осознаешь своего положения, – заметил немец, когда мы двинулись с места. – Я не спрашивал твоего согласия. Лишь сообщил о том, какие у тебя есть варианты.

Я слегка вздрогнула от его слов, и на моем лице отразился охвативший меня страх.

– Что ты собираешься со мной сделать? – спросила я.

– Ничего хорошего, – сказал он, и в его глазах появился безумный, голодный блеск. Затем он нахмурился, заметив вдруг, что его слова прозвучали в полной тишине – музыка и топот стихли.

И эту тишину нарушил один-единственный механический щелчок.

– Мистер, – проговорил долговязый помощник шерифа, – отдайте мне этот маленький пистолет, или в следующий раз вам придется подбирать шляпу на пару размеров меньше.

Помощник шерифа бесшумно подкрался к немцу сзади и держал свой револьвер меньше чем в футе от его затылка.

Гримаса страха у меня на лице сменилась нежной улыбкой, которой я наградила своего спасителя.

Немец замер, в его глазах внезапно вспыхнула ярость: он понял, что я отвлекала его – точно так же, как его приятели отвлекали меня. «Дерринджер» еще сильнее прижался к моим ребрам, когда он медленно повернул голову к помощнику шерифа.

– Ты хотя бы представляешь, кто я такой?

– Хм, – холодно протянул помощник шерифа. – Ты парень, который либо тихонько пойдет со мной, либо получит порцию свинца в голову.

Немец прищурился и сжал зубы.

– Он не спрашивает твоего согласия, – сказала я. – Лишь сообщает о том, какие у тебя есть варианты.

Немец выругался на своем родном языке. Затем отодвинул маленький пистолет от моего бока и поднял вверх руку, в котором держал его. Помощник шерифа забрал у него оружие, продолжая целиться в немца из своего револьвера.

– Ты об этом пожалеешь, – процедил немец. – Кем ты себя возомнил?

– Меня зовут Уайетт Эрп, – ответил помощник шерифа. – И я тут закон.

* * *

Эрп отвел немца в дом шерифа, который находился в южной части города. Внутри имелись две камеры с железными решетками. Я вела Карла под уздцы, и на этот раз никс, к счастью, вел себя идеально, отлично исполнив роль коня, когда я привязывала его к столбу рядом с домом.

– Помощник шерифа, – сказала я, входя вместе с ним в здание. – Боюсь, вы не понимаете, насколько это опасно.

Эрп передал мне фонарь и кивнул в сторону крюка на стене – «повесь туда», что я и сделала. Он отвел немца в камеру, продолжая держать его на прицеле, заставил его встать лицом к стене, положив на нее руки, и обыскал его на предмет оружия, достал маленький нож и спокойно снял с шеи амулет, висевший на кожаном ремешке.

– В смысле? – бесстрастным тоном спросил он. – Хотите сказать, что он волшебник? Вы это имели в виду?

Я почувствовала, как мои брови удивленно приподнялись. В большинстве случаев представители правопорядка не имели отношения к миру сверхъестественного.

– Да, – ответила я. – Именно это.

Эрп подошел ко мне и протянул простой круглый амулет из меди, который снял с шеи немца. На нем был выгравирован знакомый символ: искривленный, уродливо вытянутый череп, на лбу которого виднелся перекошенный асимметричный крест.

– Общество «Туле», – тихо произнесла я.

– Угу, – ответил он, словно то, что я узнала символ, не столько удивило его, сколько подтвердило его подозрения. – Так, значит, вы из Белого Совета?

– Страж, – представилась я, слегка склонив голову. – А вы хорошо осведомлены. Хочу поинтересоваться, откуда вы, сэр, знаете про Совет?

– Я венатор, – просто ответил он. – Свой амулет проиграл в карты. Можете верить или нет, но я говорю правду.

У венаторов было свое собственное тайное сообщество – Венатори Умброрум, занимавшееся оккультизмом. Не привлекая к себе внимания, оно вело борьбу против сверхъестественных сил, угрожавших людям, и включало несколько не слишком одаренных чародеев, однако большинство их членов было глазами и ушами общества. Обычно венаторы выступали союзниками Белого Совета, а «Туле», как правило, противостояло нам и старалось использовать свои ресурсы, чтобы переманивать на свою сторону людей, наделенных сверхъестественными способностями.

Я задумчиво посмотрела на Эрпа. Не исключено, что они с немцем были заодно и вели какую-то хитрую игру. Но вряд ли. Если бы оба хотели моей смерти, Эрп позволил бы немцу увести меня и даже не обратил бы на нас внимания.

– Я вам верю, – просто сказала я.

– Камера надежно защищена, – сказал Эрп. – Пока он внутри, ему ничего не удастся предпринять. – Он взглянул на немца и холодно улыбнулся ему. – Можешь шуметь, сколько вздумается. Я успею пять или шесть раз пристрелить тебя, прежде чем ты накопишь достаточно магической силы, чтобы причинить кому-нибудь вред.

Немец прищурился и смерил Эрпа долгим взглядом, а затем вдруг улыбнулся и расслабился. Он расстегнул воротник рубашки, снял галстук и уселся на продавленную койку.

– Нннгх… – протянул Эрп с легким отвращением на лице и покосился в сторону окна, затем снова посмотрел на меня и сказал: – Так вы Страж? Законник… – Он поджал губы. – У вас и значок имеется?

– Вроде того, – ответила я.

– Я хотел сказать, что вы можете сражаться, – уточнил Эрп.

– Могу.

Долговязый Эрп прислонился к стене около стола и кивнул в сторону немца:

– Что скажете?

– Скажу, что у него есть четверо друзей, – ответила я. – Все обладают даром. У вас есть ставни на окнах?

– Угу.

– Лучше их закрыть, – сказала я. – Они придут за ним.

– Проклятье! – процедил он. – Я и сам так думаю. До рассвета?

Колдуны-любители предпочитали использовать черную магию в темное время суток: практичнее и проще в психологическом плане.

– Почти наверняка.

– И как вам это?

Я прищурилась и ответила:

– Совсем не нравится.

Эрп кивнул и сказал:

– Если на меня попытаются наложить заклятие, я мало что смогу сделать. А вы им помешаете?

– Помешаю.

Эрп какое-то время оценивающе смотрел на меня своими темными глазами. Затем, кажется, принял решение.

– Ну что, пойду закрою лавочку? – спросил он. – Или, может, попросите меня приготовить кофе? Если честно, я не советовал бы этого делать.

Меня слегка передернуло при одной мысли о том, что́ американцы выдают за кофе.

– Кофе я приготовлю сама, – ответила я.

– Вот и славно, – сказал он. – У нас уже есть план действий.