– Что? – попробовала я уйти в несознанку. – А-а, это! Противозачаточное, а что?

– Где ты его достала? – голос Эветьен не повысил, но суровости в тоне прибавилось.

– Попросила у Жизель, а она у Чарити.

– Так оно вайленское?

– Да… наверное. Вряд ли Чарити его в Империи приобрела.

– Тогда ладно, – Эветьен придирчиво посмотрел бутылочку на просвет, открыл, понюхал содержимое, закрыл и поставил обратно. – Полагаю, Жизель тебе сказала, что подобные настои в Империи строго запрещены? Поэтому достать действительно хороший, качественный настой непросто. Гораздо легче купить втридорога какую-нибудь отраву из тех, что даже изредка принимать нельзя.

– И всё? – я недоверчиво глянула на мужчину.

– Ты ещё о чём-то желаешь узнать? – в свою очередь удивился Эветьен.

– Больше никаких вопросов по поводу наличия у меня настойки, никакого негодования?

– Зачем?

– Тебя не возмущает, что я вообще об этом подумала?

– Почему меня должна возмущать твоя предусмотрительность? Тем более теперь?

Иногда с этим товарищем совершенно невозможно вести конструктивный диалог!

– Что ж… Я была не столь предусмотрительна, как ты тут уже вообразил, и подумала о предохранении только после первой ночёвки в твоём доме. Даже заподозрила было, что залетела… забеременела ненароком. Я обратилась к Жизель и узнала удивительные вещи, какими методами у вас склоняют девиц к замужеству… соблазняют, принуждают, детей до брака заделывают…

– И ты решила, что я тебя соблазнил с целью… как ты выразилась... ребёнка до брака заделать, дабы ты не смогла уклониться от венчания?

– То есть на самом деле ты ни о чём таком не помышлял и наши желания всего-навсего удачно совпали с возможностями?

– Разве нет? – Эветьен вздохнул, помедлил и всё же признался: – Не скрою, некоторая доля расчёта присутствовала… чтобы ты была моей наверняка, и попытка понять, как ты будешь себя вести, не выкажешь ли признаков… резкого неприятия. Возможность получить в супружескую постель монашку прельщает гораздо меньше мужчин, чем кажется.

– Земные девушки легкодоступны, – пробормотала я.

– Но ты бы не забеременела, – припечатал жених. – По крайней мере, не от меня.

– Вот как?

– В Вайленсии думают о предохранении для мужчин, а в Империи не только женщин принуждают к венчанию путём… заделывания внебрачных детей. Если ребёнок будет признан по крови как принадлежащий к роду нечаянного отца, а забеременевшая девушка окажется незамужней фрайнэ, то шансов уклониться от женитьбы чрезвычайно мало. Я не утверждаю, что подобное происходит постоянно, однако случается порой, поэтому во время своего пребывания в Вайленсии счёл уместным воспользоваться возможностью и… подстраховаться. С детьми придётся немного обождать.

Мог бы и предупредить. Он, конечно, обмолвился как-то раз, что не станет сию минуту наследника с меня требовать, но в детали не вдавался, а я после первой ночи сделала закономерные выводы, что если не хочу раньше времени стать мамочкой, то вопросы предохранения следует решать самой.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

А с другой стороны… Тисон вряд ли так же подстраховался.

Посему предосторожность всё равно не лишняя.

– Как долго? – уточнила я любопытства ради.

– Около месяца. Можно и позже, если ты не торопишься.

– Разве не желательно родить наследника ровно через девять месяцев после свадьбы?

– Желательно. Но я не настаиваю, и семья не станет тем более. Я не старший сын, а у младшей ветви больше свободы в вопросах продолжения рода.

– И ты не опасался, что я могу… забеременеть, да только не от тебя? – поинтересовалась я.

Или мужчины вовсе не подумали о такой вероятности?

– Так или иначе ребёнок принадлежал бы к роду Шевери, что подтвердил бы любой родовой артефакт, – философски пожал плечами Эветьен. – У него было бы меньше шансов родиться одарённым, однако наличие либо отсутствие дара не столь уж и важно.

Ну да, технически малыш так и так являлся бы Шевери… правда, не того, кто значился бы его официальным отцом.

– Хотя Стефанио полагает, что дару лучше соединиться с даром, дабы сохраниться и преумножиться.

– Что, прости?

– Одна из причин, по которой он избрал тебя моей суженой, по которой он вообще искал среди одарённых в своём окружении, – желание сохранить и передать твои способности нашим детям, – пояснил Эветьен и мне вдруг захотелось стукнуть его императорство.

– А-а, так он нас ещё и скрещивает для улучшения породы? – опешила я, встала и, взяв ларец, вернулась в спальню.

Стопка чистых листов бумаги лежала на столике возле кровати и на него же я поставила ларец. Эветьен вышел вслед за мной.

– Да, кстати, правду говорят, что у Стефанио новая фаворитка? – присев на край постели, я открыла ларец, вытянула верхний лист и всё-таки принялась за просмотр цветов.

– Нет.

– А слухи тогда откуда?

– Вероятно, из-за переезда его суженой в столичную резиденцию. Пока всё держится в строжайшей тайне, но, как видишь, появление нового женского лица подле императора нельзя сохранить в полном секрете.

– И она согласилась? – имя вслух я не произносила, однако для Эветьена загадкой оно не являлось.

– Ей пришлось, – Эветьен приблизился ко мне, наблюдая за моими широкими штрихами каждым грифелем по очереди. – У неё есть дочь, девочке уже шесть лет… и она его дочь, Алия. И этот факт меняет абсолютно всё.

* * *

Степень глобальных перемен, что готовились вот-вот обрушиться на Франскую империю, осмыслила я не сразу. Для меня, усвоившей из истории собственного мира, что наличие у монархов внебрачных детей, особенно дочерей, нечасто оказывало сколько-нибудь ощутимое влияние на вопрос престолонаследия, было немного странно слышать о скорых изменениях. И почему? Потому что император ухитрился успешно погулять энное количество лет назад.

И нагулять.

Замуж Астра явно хотела ещё меньше, чем я, даже за отца своего ребёнка, но благодаря вывертам деторождения в семье правящих императоров выбора ей не оставили. Её с дочерью тайно перевезли во дворец, где разместили со всеми положенными удобствами, и начали спешную подготовку к оглашению имени, которого точно не ждал никто, кроме нас с Эветьеном да, пожалуй, пары-тройки других приближённых, посвящённых в монаршие секреты.