с востока Канады, а не из США, как иногда предполагается. Это были опытные профессионалы. Специалист по истории Запада Дэвид Брин пишет: «Власть на канадском Западе осуществлялась не теми, у кого были шестизарядные револьверы, а теми, кто носил хорошо сшитые жилеты и часто сиживал в удобных креслах клубов “Сент-Джеймс”[306] и “Ридо”[307]». В самом начале в Альберту приглашали американских специалистов-скотоводов, но к 1880 г. ковбои были канадцами или британцами. На канадских пастбищах было принято соблюдать закон и порядок; на принятое в США на фронтире использование оружия в качестве весомого аргумента в спорах здесь смотрели как на нежелательное (и незаконное) явление, пришедшее с территории, расположенной к югу от 49-й параллели.

Разведение крупного скота стало эффективным во многом благодаря новой КТЖД. Ее строительство было большим достижением, и канадцы вполне справедливо приветствовали ее завершение; даже сегодня эта дорога производит впечатление на тех, кто едет по ней из Калгари до Ванкувера. Прокладка магистрали является одной из величайших канадских историй успеха, но как во многих подобных историях, не все в ней так однозначно. Руководители строительства сильно рисковали, и не только в финансовом смысле, но и в смысле своей карьеры. КТЖД должна была быть первоклассной дорогой, иначе ее нельзя было бы использовать зимой, поэтому сэр Джордж Стивен, сэр Дональд Смит, сэр Уильям Ван Хорн и другие поставили на карту свои деньги и репутацию. В итоге к 1900 г. магистраль уже приносила прибыль им и акционерам. Общеизвестно, что последний стыковочный костыль был забит в железнодорожное полотно туманным днем 7 ноября 1885 г. в местечке Крейгелахи (СCraigellachie), находящемся в 80 км (50 милях) от Ревелстока (провинция Британская Колумбия). Возможно, более важным был первый трансконтинентальный пассажирский поезд, он отправился из Монреаля вечером в понедельник 28 июня 1886 г. и прибыл на Тихоокеанское побережье в Порт-Муди, Британская Колумбия, в полдень в воскресенье 4 июля. Все путешествие заняло пять с половиной суток.

Не менее важным, по крайней мере для развития Ванкувера, было появление в 1891 г. океанских лайнеров, в названиях которых содержалось слово «императрица»[308] и которые могли пересекать Тихий океан. В октябре 1889 г. КТЖД заказала в Великобритании три корабля, для того чтобы наладить регулярное ежемесячное сообщение с Японией и Китаем. Первый корабль «Эмпресс оф Индиа» («Императрица Индии») пришвартовался в Ванкувере 28 апреля 1891 г. Это судно водоизмещением 6 тыс. т было одним из самых крупных в тихоокеанском пароходстве. Оно вышло из Ливерпуля 8 февраля и проследовало через Суэцкий канал, имея на борту более сотни пассажиров в каютах первого класса, — это путешествие было тогда чем-то вроде круиза вокруг света. Для Канады открытие пароходного сообщения в Тихом океане имело большое значение: эти «Императрицы» с их белыми корпусами и длинными элегантными клиперскими носами, сих скоростью в 16 узлов и пунктуальностью на протяжении последующих четырнадцати лет определяли самосознание Ванкувера и его понимание своего места в мире.

История Британской Колумбии также была полна драматических изменений. В 1870-х гг. эта провинция была «избалованным ребенком Конфедерации», но после 1886 г. ее скорее можно было назвать «Большим Потлачем». По переписи 1901 г. там проживало 180 тыс. человек, т. е. в 10 раз больше, чем в 1871 г. Ванкувер был международным морским портом, а вся провинция была известна богатейшими запасами полезных ископаемых: угля, серебра, цинка, свинца и золота. Как и при любом другом развитии, здесь проявился ряд негативных последствий: большой разрыв в благосостоянии между богатыми людьми и простыми рабочими, а также плохие условия работы на рудниках в последующие годы вызвали несколько ожесточенных забастовок и дали Британской Колумбии прочное чувство классового самосознания. Конечно, эта провинция действительно изобиловала контрастами. Она в чем-то напоминала сам Ванкувер, где на одном конце Гренвиллстрит располагались доки, куда заходили океанские лайнеры-«Императрицы», а на другом — за мостом через пролив Фолс-Крик находилась вырубка с пнями, за ней начинался настоящий лес.

Тропа 1898 года

В Тихоокеанском регионе у Канады было не меньше проблем, чем в южной части Британской Колумбии. В 1892 г. сэр Джон Томпсон (премьер-министр страны в 1892–1894 гг.), обеспокоенный отсутствием точной границы с Аляской, поднял этот вопрос в Вашингтоне. Государственный секретарь США дал согласие на проведение совместной топографической съемки, результаты которой были обнародованы в докладе в 1895 г. На протяжении двух третей своей длины граница с Аляской не вызывала никаких проблем — ее северный участок просто шел по линии 141-го меридиана. Трудности начинались там, где граница поворачивала на юг и восток вдоль узкого длинного выступа территории (Panhadle)[309] от горы Св. Ильи (второй по высоте горы Канады — 5,5 тыс. м, или 18 тыс. футов). Канада и США не могли договориться по вопросу о том, принадлежала американцам вершина 160-километрового (100-мильного) Линн-Канала[310] или нет. Канада считала его своим, но американцы удерживали его, также как это делали русские до продажи Аляски в 1867 г.

Летом 1896 г., через год после начала споров об участке границы в Юго-Восточной Аляске, на реке Юкон было обнаружено золото. Месторождение оказалось довольно крупным, особенно на ручье Бонанза-Крик, рядом с рекой Клондайк. К 1897 г. новость об этом распространилась по всему миру, и к 1898 г. старатели хлынули в эти места, в основном через Дайи и Скагуэй, являвшиеся де-факто американскими портами и расположенными у вершины Линн-Канала, откуда на север вели тропы через перевалы Чилкут и Уайт. В том же 1898 г. СЗКП взяла под контроль перевалы на подступах к Юкону, следя за тем, чтобы у золотоискателей, переходивших на канадскую территорию, было достаточно еды, одежды и снаряжения. Фактически она поддерживала порядок во время «золотой лихорадки». Роберт Сервис[311], тогда молодой банковский служащий, работавший в Канадском коммерческом банке в Уайтхорсе и Доусон-Сити, был свидетелем «золотой лихорадки» и развлекал себя и друзей, вспоминая о ней в таких балладах, как «Охота Дэна Макгру», «Кремация Сэма Макги» и «Закон Юкона», а также в «Песнях старателя» (1907 г.). Его баллады были очень реалистичны:

«Закон Юкона таков, что успеха добьются только Сильнейшие; Слабые, конечно, погибнут, а выживут только те, кто достоин этого. По Воле Юкона любой может стать беспутным, проклятым и лишившимся надежды; увечным, разбитым параличом или мертвым. Быть посему!»

Арктика представляла весьма серьезный вызов. Суверенитет Канады над арктическими пространствами был провозглашен британским Указом-в-Совете[312] 1 сентября 1889 г. и подтвержден британским статутом 1895 г. Канада стала наследницей остававшихся в Арктике территорий Великобритании точно так же, как это случилось с другими ее владениями в Северной Америке. Канада не была готова или способна полностью взвалить на