Оман Берс Марид Нави, алир.

Проснулся я настолько легко, что сам не заметил перехода между сном и явью. Вот только что ничего не было, а сейчас я полон сил и желания что-то делать. Такого подъёма я уже давно не ощущал. А ещё такой уверенности в правильности всего, что меня сейчас окружает и происходит вокруг.

Как ни странно, но я прекрасно помнил всё, что происходило вчера. И даже то, что из-за нападения и полученной раны я вчера не вручил Ираидале свой подарок, который закончил уже после возвращения с переговоров, буквально получив по рогам, меня не расстраивало. Значит, вручу сегодня, подтверждая свои слова о своем выборе.

Моя лари пошевелилась во сне, и моё крыло тут же плотнее обернулось вокруг моей драгоценности, словно обладало собственной волей и желаниями. Тут меня насторожили мои ощущения, точнее отсутствие даже слабой боли от вчерашнего ранения. Осторожно откинул крыло и вытянул, чтобы увидеть рану... Которой не было! Только зарубцевавшийся след.

Я еле сдерживаюсь, чтобы не засмеяться. Только что я узнал одну маленькую тайну моей лари. Как после пожара из-под пепла пробиваются к небу и солнцу самые прекрасные и яркие цветы, так и в душе моей Далли, сквозь всё зло и обиды, которые я ей причинил, пробивались на волю самые первые и потому такие хрупкие чувства. Пока её сердце было полно любви ко мне, у меня не было проблем с бронёй и родовой регенерацией.

А ещё совсем недавно, даже синяки от ударов отца проходили неделю. А тут глубокая рубленая рана и за ночь? Я, конечно, верю в силу зелий и отваров матушки Вали́, как никак хоть и перегоревшая, но огненная. Только вот рану на боку тоже она лечила.

А изменилось только одно. Руки Далли промывали мою рану, меняли повязки по часам, следя за тем, чтобы они были пропитаны заживляющими мазями. И эту ночь она провела в моих крыльях. Моя догадка была верна, пока рядом есть тот, кто искренне любит, мы, наследники крови Марид Нави, становимся сильнее. У отца это Лайна, у меня Далли...

Вот только я чудом не потерял её навсегда! Мать заигралась, слишком уверовала в собственную неприкосновенность и в то, что всё ей сойдёт с рук! Пора расставить всё и всех по своим местам! Я не повторю ошибок отца и не позволю плести в моём же доме интриг против моей же семьи!

Тихо и стараясь не разбудить ни Ираидалу, ни детей выхожу из комнаты. У порога вернувшийся караул, бессмертный уже готов выкрикнуть на весь коридор мои титул и имя, оповещая всех вокруг о моем приближении.

– Тише! Не вздумай заорать! Ты мне лари и детей разбудишь! – шиплю на него и только сейчас обращаю внимание на небывалое оживление в этом коридоре.

Мать с толпой слуг стоит чуть дальше по коридору, а ей на встречу выплывает из-за поворота счастливо улыбающаяся Анаис.

– Майриме,– присаживается она в поклоне.

– О! Как провела ночь, дорогая? – громко спрашивает её моя мать.

– Да, мне тоже интересно. И почему вы ночевали явно не в своих покоях? А где тогда? И с кем? – спрашиваю я, привалившись плечом к двери я. – А что вы здесь делаете, майриме, в такую рань?

Вся эта толпа разворачивается ко мне, на лицах многих слуг, в том числе и смотрителя, мелькают ехидные ухмылки, которые тут же прячутся. Конечно, лари Анаис явно собиралась ответить майриме что-нибудь про ночь в моих покоях, и мать именно здесь её встречает, чтобы Ираидала точно узнала. А тут я, с утра пораньше, выхожу из покоев Ираидалы, и почти могу обвинить Анаис в измене. И все слуги прекрасно понимают, что ночь я провёл явно не с Анаис. Судя по испугу на лицах лари и майриме я правильно предполагаю.

– Я хотела пройтись до библиотеки, почитать что-нибудь в саду и напомнить смотрителю, что вчера ночью я велела накрыть стол к завтраку в большом зале, для всей семьи. – Быстро взяла себя в руки мать.

– А я как раз оттуда, господин! В ожидании вашего приглашения читала в библиотеке, зачиталась и уснула. – Ещё ниже присаживается Анаис.

Кажется, они обе даже и не предполагают, что об их попытке опоить и очернить меня в глазах Далли известно кому-то ещё. Что ж...

– Как резко возросла популярность библиотеки! До этого кроме моих детей и Ираидалы туда редко кто заглядывал. – Кто-то из слуг не сдержал короткого смешка. – Смотритель, надеюсь, вы не забудете пригласить на семейный завтрак госпожу Ираидалу и моих детей? И пришлите в мои покои Таргоса.

– Да, господин! Будет исполнено. – Кланяется смотритель.

Прохожу в свои покои, демонстративно не обращая внимания ни на мать, ни на Анаис. Да и не к чему. Иначе сорвусь, так нагло и откровенно лгать мне в лицо! Но если Анаис просто облегчила мне решение её собственной судьбы, то мать окончательно уничтожила наивную веру в её материнские чувства ко мне.

– Таргос, мать и Анаис сегодня ночью опоили меня какой-то дрянью и собирались воспользоваться этим. – Начинаю я, едва молочный брат переступает порог моей комнаты. – Сейчас за завтраком я им объявлю о наказании, которое они получат сразу после праздника, то есть через три дня. После наказания их обеих ждёт ссылка в старый дворец. Не думаю, что они смиряться так просто и не попытаются что-то предпринять. Анаис нет, она только по указке может. А вот мать... Ты должен следить за каждым её шагом, ты или твои люди. Что бы ни один из её доверенных слуг не остался без присмотра. Заодно узнаем, кто из дворцовых слуг и рабов им помогает. В этих стенах ничто не должно угрожать моим детям или алири.

– Алири? Ты решился? – спрашивает, а сам улыбается Таргос.

– Самое легкое решение из всех, которые я принимал! – беру со стола шкатулку. – Будешь присутствовать?

– Не получится. Госпожа Ираидала и наследники только что направились в большой зал. – Причину его хитрой ухмылки я понял немного позже, когда сам зашёл в зал.