– Работаете сегодня?

Он слегка замешкался и вдруг улыбнулся:

– Работаю.

Почему бы и нет? Жизнь продолжается, и луч света должен освещать этот город.

Он открыл дверь и впустил гостя. Затем быстро поднялся наверх, умылся, аккуратно оделся и подал посетителю первую за день чашку кофе. Приветливо улыбнувшись, посмотрел на пыльный столик в северо-восточном углу, взял с него табличку «Бронь» и бросил на барную стойку.

Зал постепенно заполнялся посетителями, в основном студентами, которые пришли готовиться к выпускным экзаменам. Они то и дело подходили к полкам в поисках справочной литературы. Аромат кофе и десертов распространился по помещению, сопровождаясь шорохом перелистываемых страниц и шепотом нескольких влюбленных пар; все это создавало спокойную и приятную атмосферу.

Он сидел за барной стойкой и смотрел на столик в северо-восточном углу, где лысеющий мужчина средних лет размышлял над толстой книгой по психологии. Затем с улыбкой повернулся к компьютеру и начал внимательно просматривать сайт.

Кого же «Огни города» выжжет следующим?

* * *

Экспертиза по телу Ляо Яфань завершилась, и другие причины смерти были исключены. Девушку кремировали на пятый день после убийства. Тай Вэй хотел помочь организовать похороны, и члены Департамента общественной безопасности, Городского департамента и следственной группы поддержали его. Однако Фан Му отреагировал крайне холодно. Ляо Яфань уже мертва, так каким же образом она сможет ощутить горе и тоску живых?

Фан Му просто хотел получить ее прах. Но против этого яростно выступила сестра Чжао. В день кремации она чуть не упала в обморок от слез. А как только принесли урну, крепко обняла ее, не позволяя никому прикасаться к ней.

– Уходи! Я больше не хочу тебя видеть, – свирепо и решительно заявила сестра Чжао, гладя на умоляющее лицо Фан Му. – Яфань не имеет к тебе никакого отношения, она мой ребенок и всегда будет моей!

«Ты никогда не любил ее, так позволь ей быть с тем, кто ее любит».

Любил или же никогда не любил – вопрос, который преследовал Фан Му вот уже несколько дней. Он пытался отыскать в памяти хоть какой-то фрагмент, способный облегчить его угрызения совести, но все было тщетно.

Он не позволил Ляо Яфань испытать даже толику любви, а последний диалог между ними закончился упреками с его стороны. Ляо Яфань до самой смерти так и не смогла получить от него ни любви, ни доверия.

Эти терзания удерживали Фан Му в состоянии транса. Он выглядел как ходячий труп, влачащий жалкое существование в маленькой двухкомнатной квартире и не покидающий ее. Каждый день, помимо погружения в воспоминания, он спал. И почти ничего не ел. Всякий раз, когда просыпался, ему несколько минут казалось, что Ляо Яфань все еще здесь – готовит завтрак на кухне или прихорашивается в спальне. Вплоть до того, что когда он, еще сонный, шел в ванную, то по привычке стучал в дверь, ожидая нетерпеливого: «Занято! Подожди!» Однако ответом служила лишь тишина, пока он не замирал в дверях с опущенными руками, немного придя в себя.

Возможно, каждое погружение в сон – это круговорот жизни и смерти. Открыли глаза – все вокруг словно только что родилось. Затем живые медленно перебирают осколки воспоминаний и скрепя сердце складывают их воедино. Глубоко вдыхают и притворяются сильными перед лицом внезапно наступившего мрачного сегодня.

* * *

Бянь Пин отправил Фан Му в длительный отпуск и каждый день звонил, справляясь о его состоянии, но, что бы он ни спрашивал, профайлер всегда отвечал только «угу» и «а». Но даже такие простые ответы несколько успокаивали Бянь Пина. Он хорошо знал этого парня, и пока тот не пытался кого-то убить или не был убит сам, все складывалось удачно.

Беспокоился не только Бянь Пин, но и Тай Вэй. Заходить к Фан Му после работы стало для него почти ежедневной обязанностью. Хотя каждый раз, когда он видел друга, тот выглядел одинаково – сидел на диване-кровати и смотрел в пустоту или медленно вышагивал по комнате с почти догоревшей сигаретой в руке. Однако Тай Вэй все равно считал свои визиты необходимыми: если б он не приносил еду и не следил, чтобы тот поел, то Фан Му умер бы от голода.

Сегодня вечером Тай Вэй приехал снова. Он долго стучал в дверь, прежде чем Фан Му открыл. Впустив его в дом, с каменным лицом развернулся и неверной походкой вернулся к дивану; его тело было словно невесомым.

Как только Тай Вэй вошел, сразу же почувствовал резкий кислый запах. Он нахмурился, заметив, что пельмени и закуска из говядины, которые принес вчера, все еще стоят на столе. Тай Вэй взглянул на Фан Му: одет точно так же, как вчера, и с первого взгляда понятно, что он не переодевался и не ел.

– Слушай, – медленно проговорил Тай Вэй, – тебе нужно прогуляться на свежем воздухе.

Фан Му никак не отреагировал, продолжая безучастно смотреть перед собой и не двигаясь.

– Если продолжишь в том же духе, будет только два исхода. – Тай Вэй схватил куртку Фан Му и накинул на него. – Либо ты сведешь с ума себя, либо сведешь с ума нас.

Это «нас» включало как Тай Вэя, так и Ми Нань. После той ночи она ни разу не позвонила ему лично, но каждый день звонила Тай Вэю и расспрашивала о Фан Му. Она уже знала: если б Фан Му тогда ошибочно не предположил, что Цзян Я собирается навредить ей, Ляо Яфань, возможно, осталась бы жива.

После долгих догадок и терзаний Ми Нань наконец поняла, какое место она занимает в сердце этого мужчины. Однако не могла насладиться счастьем и радостью, потому что ответ был получен в обмен на жизнь другой девушки.

Но вместо того чтобы извиняться перед Фан Му и тем более обвинять его, Ми Нань снова и снова изучала следы, обнаруженные в кладовке больницы. В течение нескольких суток, без сна и отдыха.

– Не подведи нас, – мягко сказал Тай Вэй. – Особенно Ми Нань, она почти обезумела.

Выражение лица Фан Му слегка изменилось – на нем появились раскаяние и скорбь. Через несколько секунд он кивнул.

* * *

Они сели в забегаловке внизу, и Тай Вэй заказал несколько мясных блюд. Ожидая, пока подадут еду, он достал папку и передал Фан Му.

– Пришли результаты анализа ДНК. Безголовый труп – действительно тот самый врач. Семья покойного также это подтвердила.

Фан Му взял