Шрифт:
Закладка:
Акме, не ведя бровью, пыталась убить собственного брата и едва не убила возлюбленного.
Вдруг, опустив руки и заглушив свой огонь, новое воплощение Эрешкигаль рухнуло на пол и затихло. Путники напряженно застыли.
— Не подходите к ней! — выдохнул Авдий. — Это ловушка!
— А что если это не Эрешкигаль? — шептал Гаральд, готовый броситься к ней в любую секунду.
— Гаральд!.. — едва слышно простонала девушка, и голос этот целиком принадлежал Акме.
Она тяжело дышала и лежала на полу недвижно.
Атиец сорвался к ней, не обращая внимания на протестующие вопли спутников. Он приподнял её голову и заглянул ей в глаза. Выражение лица изменилось. Из бездушно злобного оно стало мученическим, но решительным и упорным.
— Где… Лорен? — выдохнула девушка.
— Лорен! — отчаянно позвал атиец.
Целитель уже бежал к ним.
— Я освобожу тебя, Акме! — воскликнул Лорен, хватая ее за изрисованные черными прожилками руки. — Эрешкигаль не будет над тобою властна!
— Лорен, — Акме задыхалась; речь ее полилась стремительно и сбивчиво, будто горная река, наталкивающаяся на камни, — если ты не остановишь Эрешкигаль, Архей погибнет. Остановить Эрешкигаль можно, убив меня.
— Я не позволю тебе сдаться, — упрямо тряхнул головою Лорен. — И то, что ты не желаешь бороться, — твое упущение.
— Эрешкигаль пустила корни в мою душу столь глубоко, что вырвать их без ущерба для меня нет возможности. Мы — единое целое.
— Большей глупости я от нее в жизни не слышал, — почти равнодушно процедил Ягер.
— Прости меня, Гаральд, — прошептала Акме, и из незрячих обсидиановых глаз ее скользнули черные струйки, похожие на слезы; они выжгли на ее лице очередные черные прожилки.
Вдруг она завизжала. И визг этот прервался утробным рычанием, вырвавшимся из ее же горла. Атиец и целитель были отброшены девушкой, которая еще мгновение назад молила убить ее. Из Гаральда едва не вышибло дух, когда он спиной ударился о черную стену, Лорен же был готов: встретив ее атаку белым светом, он легко оттолкнулся от стены и встал на ноги, обволакивая себя пламенем и жестами прогоняя спутников прочь.
— Уведите принцессу!
Как только он убедился, что Плио вместе с гвардейцами скрылась в коридоре, он повернулся к своему противнику и воскликнул, перекрикивая звериный рык обоих огней:
— Акме, говори, что желаешь, но я не могу убить тебя! Как я могу убить частичку себя, мою же плоть и кровь?
— Она не слышит тебя, Рианор! — заскрипела Эрешкигаль, окружая его черным огнем, остервенело набрасываясь на него, разрывая всполохи белого света, ненавидя врага своего еще больше за столь упорное сопротивление. — Она отдала мне свою душу, и мне нет отныне равных. Акме Рианор нет более. Она — это я!
— Не торопись, Эрешкигаль! — огрызнулся Лорен. — Пока я жив, она не умрет! И ты боишься меня более всего на свете. Твой страх станет твоим поражением!
Эрешкигаль не ответила. Она отвернулась и скрылась во мраке.
— Где она?! — воскликнули путники.
— Я подберусь к ней ближе, — прошептал Лорен, оглядываясь, сжимая руки в кулаки. — Акме! — крикнул он во тьму. — Я знаю, ты слышишь меня! Если не желаешь думать ни обо мне, ни об Архее, подумай еще об одном человеке, который любит тебя больше жизни. Ты должна вернуться к нему. Если ты не сделаешь этого, ты сама же будешь вечно несчастна и умрешь от горя! Ты же любишь его! Любишь тот край, на защиту которого встала. Ты безмерно любишь жизнь, от которой сама же отказываешься! Что скажет та девочка, Августа, которая любит тебя и каждую минуту ждет твоего возвращения? Ты дала ей обещание и нарушишь его?
— Лорен, сзади! — закричал Гаральд.
Целитель обернулся, развел руками в стороны, и навстречу Эрешкигаль с бешеным ревом кинулся белый свет, стрелою рассекая тьму и сжигая ее. Она успешно встретила атаку, но огонь ее был не столь силен, как раньше. Акме сопротивлялась.
«Моя хорошая девочка! — с триумфом улыбнулся Лорен. — Мы освободим тебя!»
— Напрасно, целитель, полагаешь ты, что она будет жить! — засмеялась Эрешкигаль, страшно, зверино; она сжала голову гниющими руками, и пещеру пронзил девичий визг Акме.
Девушка рухнула на колени, из носа хлынула красная, словно рубин, кровь и разлилась по обсидиановым камням страшными реками.
Позабыв об опасности, Лорен кинулся к истекающей кровью сестре.
Все произошло слишком быстро.
Эрешкигаль молниеносно подняла тело Акме, развела руки в стороны, Гаральд прыгнул на нее, обхватил руками и сшиб с ног, Эрешкигаль вырвалась. И те несколько спасительных мгновений, которые атиец подарил Лорену, были возвращены целителем сполна. Лорен успел огреть Эрешкигаль своим светом, и Иркалла оглушительно заверещала.
— Больно тебе, неправда ли? — захохотал целитель, взмахнув руками и окутав темную богиню опаловым сиянием. — Мучайся же, как мучила ты Акме!
— Лорен! — воскликнул Гаральд, едва стоявший на ногах; губа его была рассечена, волосы на голове обильно смочены кровью, стекавшей по лбу и щекам, подобно слезам. — Остановись!
— Ты убьешь обеих! — предостерег Цесперий.
— Акме мой огонь не причинит вреда.
— Они одно целое. Ты либо убиваешь обеих, либо обеих оставляешь в живых.
— Лорен! — провизжала Акме. — Освободи меня!
«Нет, мой огонь, исцеливший Плио, исцеливший Акме не раз и многих других, не может причинить ей зла», — думал он, впиваясь в сестру белым сиянием.
Девушка изогнулась от боли и вдруг отпрянула, хлестнув Лорена плетью черного огня.
Неподалеку послышался тоненький вскрик, и целитель похолодел. Кричала Плио.
Эрешкигаль отшвырнула противника к стене и занесла над ним руку для удара. Но обхватила плеть капитана Гайре и рванула назад. Тело Акме покачнулось. Этого хватило Лорену, чтобы успеть подняться.
«Плио?»
В следующее мгновение из коридора, в котором несколько минут назад исчезли нодримские гвардейцы вместе с принцессой, появились они же, только неторопливо, напряженно и перепугано.
— Мы окружены, Ваше Высочество, — пробормотал Эвандер Лаций в ответ на недоуменный взгляд Густаво Акра, и следом за ними из тьмы вышли коцитцы, один за другим, десятки, многие десятки, неторопливо, угрожающе, злобно, наготове держа мечи, копья, луки, сети, веревки.
Будто что-то почувствовав, коцитцы склонились перед Эрешкигаль. Та, выпрямившись, повелительно махнула рукой, и дикари, попеременно кланяясь, удалились. Несомненно, с тем, чтобы подкараулить снаружи.
— Кто отослал их, Эрешкигаль? — воскликнул Лорен, издевательски хохоча и удерживая ее могучее пламя на расстоянии. — Ты или моя сестрица продолжает сопротивляться твоей воле?
— Недолго тебе осталось! — люто зарычала Эрешкигаль, не в силах одним махом сжечь своего противника.
Силы Лорена были не вечны, в то время как
