я испытываю внутри себя. Инеш была мне второй матерью, она рассказывала сказки, когда не засыпалось, и штопала порванные платья и чулки, дабы матушка не прознала, что я провожу время — невозможно и просто преступно для панны! — на деревьях или в драках с деревенским мальчишками.

Инеш покрывала все мои выходки в детстве и так отчаянно грозила несчастьями сейчас. В какие-то моменты я была уверена, что она возненавидела меня. Меня и мой город. Все месяцы, которые со смерти Лайоша моя молочная мать провела в замке, она требовала и бредила мыслью разрушить мой серебряный город. Она сулила мне и всем, кто подле меня, погибель из-за него, она уверяла, что я проклята и черна душой. Теперь она мертва, меня больше не станет преследовать её свистящий шёпот и взгляд блестящих глаз, я не стану натыкаться на неё, словно следящую за мной. Наверное, мне следует выдохнуть, что всё решилось так и на наш дом не упал взор святой инквизиции, но вместо этого я разбила, как в детстве, колени, упав возле её тела, и не смогла сдержать слёз, которые и сейчас срываются на бумагу… Мне будет её не хватать.

Май 17-го числа

Сегодня случилось два радостных события. Первое, пришло письмо от Владислава. Он пишет, что благополучно добрался до своего замка, который ныне не воспринимается домом, и уже имел весьма трудный разговор с Марией. Он рассказал ей всё, меня же он просит не переживать и ждать его возвращения. Три месяца лета, два осени. Мы ждём его. Мне далеко до предсказаний пифии Дельфийского оракула, но я беспричинно уверена, что у нас родится дочь. Катаржина в редкий случай согласна со мной, она уверяет, что об этом можно судить по тому, как дурно мне было половину весны. Она яро верит в приметы! Инеш, наверное, сказала бы тоже самое…

Второе же, мне наконец доставили кукол и записку от Викторина. Последняя омрачила мой восторг, пусть я и говорю себе, что разум пупетье давно и с завидной частотой туманится горячительными напитками. Он просит некоторое время не присылать ему заказы, поскольку ими интересовались и довольно настойчиво. Про моих серебряных кукол и город расспрашивал человек в чёрном плаще, с лицом церковника и чёрными глазами сатаны, раннее в Праге его никто не видел.

Май 18-го числа

Мой тайник, его тайник, раз, и два, и три… Владислав прав, я люблю загадки и головоломки. Я не ошиблась с расчетами и размерами, как и Викторин. Не знаю, что стану хранить в моём теперь главном тайнике, но открыть его смогут только двое.

Май 25-го числа

Катаржина оказалась права, говоря про одежду. Под слоями ткани мой живот ещё совсем не виден, но последнюю неделю вся одежда словно сковывала и была тесна. Мы извели пять свечей, искололи пальцы (в особенности я, ибо следует признать, что иголкой я всегда владела не лучшим образом) и потратили всю ночь, дабы распороть и расставить платья. Матушка грозится мне очередной встречей со швеей и примеркой, которой не может быть. Каждый прожитый день, каждая неделя приближает меня к тому дню, когда не останется выбора и придется рассказать всё матушке.

Май 31-го числа

Я проснулась от собственного крика. В первый раз я дошла до костра, первый раз огонь и раскаленные от него булыжные камни обожгли мне ноги, первый раз я стояла так близко к нему, почти как наяву, я смотрела в чёрные глаза. Не могу, не могу, не могу больше видеть этот проклятый сон!

Июнь 12-го числа

Сегодня состоялась свадьба Маргариты. Какой солнечный и светлый был день, как пели птицы и как светло было на душе при виде выходящих из костела Якуба молодых. Маргарита, как и хотела, была самой красивой невестой королевства и, я бы сказала, всего света. Ей к лицу было нежно голубое платье, щедро расшитое жемчугом и каменьями, темные локоны и улыбка. Я так рада за неё! Пусть моя вредная подруга и заявила, что их брак с Томмином исключительно выгодная деловая сделка, но я вижу, как она улыбается, глядя на него, и как загораются его глаз, когда он смотрит на свою уже жену. Если Бог не отвернулся от моих молитв, то пускай Он услышит мои просьбы благословить и оберегать их.

Июнь 20-го числа

Когда пару недель тому назад решила уйти одна из служанок, говоря что-то о больной матери, я только кивнула и, выдав чуть больше положенного монет (пан Анджей, присутствующий при разговоре, смотрел на меня крайне неодобрительно), пожелала здоровья матери. Когда в этот вторник пришла наша кухарка и сказала, что сбежала одна из её помощниц, я распорядилась, чтобы нашли новую из города или деревни на усмотрение самой Петры. Когда ныне я вышла из капеллы и столкнулась во дворе с конюхом, который сказал, что собирается оставить нас…

Во мне одновременно закипает злость и недоумение. Пан Анджей разводит руками и хмурится, объяснений и пониманий происходящему он, как и я, не имеет. Продолжись подобное и дальше, и через месяц мы останемся без слуг!

Июнь 29-го числа

Слухи, слухи, слухи! Когда они возникли? Кто пустил их?! Впрочем, теперь хотя бы понятно, почему бегут слуги и откуда эта бледность на лицах оставшихся служанок при моем приближении! В Перштейнце говорят, что это я столкнула Инеш с лестницы! Я убила её в ночь ведьм[5], в ночь язычников, которые жгут костры и верят в нечистую силу и ведьм. Последняя хозяйка Перштейнца — ведьма! Помилуй, Господи! Я творила чёрную ворожбу, а Инеш застала меня за столь богохульным делом. Она попыталась остановить меня или позвать на помощь, но я её убила. Я слушала этот вздор, который пересказывала мне непривычно взволнованная Катаржина. Упав на колени, она просила подумать об отъезде или хотя бы написать Владиславу. Нам некуда ехать, мне не о чем ему писать. Ни один здравомыслящий человек не поверит в такую ересь обо мне! Я грешна, но не в этом. И зря тревожится Катаржина, что кто-то может сообщить инквизиции и тогда под моими ногами вспыхнет огонь. Костер праведный — удел моих кошмаров. Мне нет причин опасаться настоящего суда, я не виновна.

P.S. Надо занять голову логикой и математическими примерами, а не подобной ересью! Завтра же мы возобновим занятия с Яном. Он, кажется, как раз получил новое письмо от пана Штифеля.

Июль 1-го числа

Я рассказала матушке про ребёнка и Владислава.