Шрифт:
Закладка:
– А что именно они могут найти?
– Об этом не волнуйся.
– Я не волнуюсь. – Угрозы в голосе Теему не прозвучало, разве что легкий намек на нее. – Мне интересно.
Поэтому Фрак тоже не стал говорить напрямую, чего на самом деле хочет, разве что слегка намекнул:
– Главный редактор пытается сунуть свой нос в бумаги клуба.
– Хочешь, чтобы я за ней присмотрел?
– Что? Нет, нет, прошу тебя, никаких глупостей!
Теему прекрасно понял, о чем речь. За долгие годы он научился мастерски улавливать, когда его не могут попросить напрямую о том, о чем на самом деле просят.
– Я никогда не делаю глупостей. Но услуга за услугу, Фрак. Ты должен помочь нам спасти «Шкуру».
– Спасти «Шкуру»? От чего?
– Ты знаешь, кто такой Лев?
Льва Фрак, конечно, знал. До чего же все в конце концов сплелось, не распутаешь! Теему рассказал ему про долги Рамоны и про угрозы Льва. Фрак пообещал поговорить со знакомыми политиками и подумать, что можно сделать. Перед тем как повесить трубку, он осторожно произнес:
– Спасибо, Теему. Я знаю, ты был бы счастлив, если бы «Хед» обанкротился. Подозреваю, ты мечтаешь раздавить этот клуб так же давно, как и я…
Теему рассмеялся. Иногда он забывал о том, что Фрак тоже способен ненавидеть. Это даже внушало симпатию.
– А что мне остается, Фрак? – сказал он. – Если мы не сможем играть против «Хеда», мы не сможем надрать им задницы. Если у них не будет своей команды, эти гады переметнутся к нам и мне придется делить с ними МОЮ трибуну! Да не бывать такому в жизни, твою мать!
Оба повесили трубку. Вот так и измеряется коррупция в обществе. Не пойман – не вор, замятый скандал – не скандал. Пока тебя не разоблачили, есть только тайны. Их полно в каждом лесу.
* * *
Вечером главный редактор местной газеты заехала в магазин – решила удивить отца и приготовить его любимое блюдо. Бродя по рядам в поисках нужных продуктов, она обратила внимание на двух молодых людей. Они ни разу не подошли к ней вплотную, но все время были рядом. Когда она расплачивалась, молодые люди стояли в конце той же очереди в кассу, когда шла по парковке, видела их краем глаза, но когда обернулась, их уже не было. Когда она села в машину, рядом проехала другая машина, так близко и так быстро, что главный редактор подскочила на месте. Номера она разглядеть не успела, но могла поклясться, что водитель был одет в черную куртку.
Домой она приехала уже в сумерках, и повсюду ей мерещились тени. Ночью она проснулась от того, что кто-то, как ей показалось, нажал на ручку двери – проверить, заперто ли. На следующее утро всю дорогу на работу ее преследовал парень на скутере. Поначалу она решила, что ей чудится. Потом стала на это надеяться.
69
Лидеры
Цаккель сидела на трибуне рядом с вахтером. Бросив взгляд на часы, он ухмыльнулся:
– Ты, видно, их вконец разозлить хочешь – так поздно тренировки поставила.
Цаккель не ответила. Вахтер утробно громыхнул – то ли фыркнул, то ли кашлянул. После того как «Хед» начал пользоваться ледовым дворцом, Цаккель перестроила расписание, и основная команда «Бьорнстада» теперь тренировалась последней. Все, конечно, восприняли это позитивно, будто она на собственном примере хочет показать, что все команды равны, но вахтер понимал, что она затеяла на самом деле. То же, что и всегда. Решила испытать своих игроков.
– Определилась уже, кто в этом сезоне будет капитаном? – спросил он, и хотя Цаккель снова промолчала, тот разглядел улыбку в уголках ее рта, поскольку этот вопрос он задавал каждый день в течение всего предсезонного периода.
Есть много громких слов, которые повторяют в хоккейных командах, но ни одно не обсуждается так рьяно, как слово «лидерство». Проблема в том, что в разных местах оно означает разные вещи, так как не всякому лидеру дано возглавить любую команду; существует множество способов увлечь за собой группу, но большинство лидеров владеет только одним. Вахтер любил повторять старую присказку: «Как называется, когда человек идет в лес, а другие за ним? Лидерство. А как называется, когда человек идет в лес один? Прогулка». Однажды он рассказал это Цаккель, и та улыбнулась, но не так, как если бы шутка показалась ей смешной. Вахтер потом все гадал: то ли Цаккель не понимает юмора, то ли решила, что он не понимает.
– Запереть? – спросил он. Последнее время Цаккель просила запирать двери в ледовый дворец, чтобы научить игроков приходить вовремя.
Но тренер покачала головой:
– Нет, подождем еще одного.
Она встала и пошла в раздевалку. Игроки основной команды еще не оделись, все зевали и возмущались, что тренировка назначена на столь поздний час. Как до смешного просто вывести из равновесия группу взрослых мужчин: достаточно нарушить их привычный распорядок. Цаккель никогда не удивлял тот факт, что все войны развязывали мужчины; чудо – что кто-то из них побеждал.
Когда она вошла, Бубу цыкнул на игроков, и в раздевалке стало тихо ровно настолько, чтобы Цаккель, не повышая голоса, могла сказать:
– Сегодня мы делим лед с юниорами.
– Да какого… – послышалось тут и там, и возмущенные возгласы взрослых мужчин, испытывающих жалость к себе, слились в общую какофонию.
Команда начала понемногу привыкать к странным тренировочным раскладам Цаккель, по крайней мере, приняла их – все привыкают, если расклад работает. Победы всё лечат. Но тренировки на половине поля до сих пор выводили их из себя. Недавно Цаккель прочла в газете о маленьком хоккейном клубе где-то на юге, в одном из больших городов, где, несмотря на скудные ресурсы и ограниченное время на льду, год за годом выращивали игроков, которые потом уходили в НХЛ. Когда председателя клуба спросили, в чем, по его мнению, причина такого успеха, он ответил, что, возможно, это не из-за недостатка времени на льду, а, наоборот, благодаря ему. Две или три молодежные команды всегда вынуждены были тренироваться одновременно, и все привыкли играть на маленьком пятачке, что, как оказалось, пошло им на пользу. «На самом деле хоккей – это не пятеро против пяти», – сказал председатель. До того как Цаккель показала ему эту статью, Бубу никогда так не думал про хоккей. Во время игры на площадке одновременно находятся десять полевых игроков, но в каждый отдельно взятый миг игра происходит на том
