Но тайком ускользают только те, кому есть что скрывать, а Беатрис подозревает, что, какой бы осторожной она ни старалась быть, дворец без слежки ей покинуть не удастся. Так что лучше спрятаться у всех на виду.

– О Пас, ты должен попробовать шоколад у Рено, – говорит она, одаривая его лучезарной улыбкой, и ведет в маленький магазинчик, в больших витринах которого выставлены элегантные темно-зеленые коробки, наполненные шоколадными конфетами всевозможных цветов и форм. Кажется, они даже слишком хороши, чтобы их не жалко было съесть. Магазин достаточно мал, так что стражники вынуждены остаться ждать снаружи. Беатрис подозревает, что за ней и Паскалем все равно до сих пор наблюдают. Может, читают по губам, глядя через окно. Она задается вопросом, придет ли сюда кто-нибудь сразу после них, чтобы расспросить беднягу Рено о том, что они купили и что сказали.

– Привет, Рено, – говорит она, улыбаясь мужчине, который владеет этим магазином с тех пор, как Беатрис была маленьким ребенком. Это дородный человек с коротко остриженными рыжими волосами и добрыми глазами.

– Ваше Высочество, – говорит он, низко кланяясь, прежде чем выпрямиться и слегка нахмуриться. – Или теперь нужно говорить Ваше Величество? – спрашивает он, бросая взгляд на Паскаля.

Честно говоря, Беатрис и сама не знает. Люди называли ее и так и так с тех пор, как они с Паскалем сюда приехали. В Селларии их так и не короновали, но, поскольку они якобы претендуют на этот трон, вопрос все же остается спорным.

Вместо ответа она одаривает Рено ослепительной улыбкой.

– Я много раз просила тебя называть меня Беатрис, – говорит она, зная, что он не будет этого делать.

– Какой бы титул у вас ни был, я рад, что вы снова в моем магазине, – говорит он, но затем улыбка пропадает с его лица. – Было очень жаль услышать о вашей сестре, – добавляет он.

У Беатрис сжимается сердце. Независимо от того, сколько раз она слышала эти слова за последние недели, для нее они до сих пор подобны ведру холодной воды, выплеснутому ей на голову. Резкое напоминание о том, что Софрония мертва.

– Спасибо, – выдавливает она, прежде чем поспешить сменить тему. – Мой муж обожает шоколад, – говорит она, сжимая руку Паскаля. – Я сказала ему, что он просто обязан попробовать твой. И конечно, себе я хотела бы взять отдельную коробку – самую большую и наполненную всем, что ты сочтешь нужным, – добавляет она.

– Конечно, Ваше Величество, – говорит Рено, который, видимо, решил проявить осторожность.

Пока он суетится, наполняя коробки, Беатрис изображает интерес к полке, уставленной бутылками с шоколадным порошком. Она наклоняется так, чтобы ее лицо не было видно стоящим за стеклом охранникам.

– Не говори, – шепчет она Паскалю. – И не смотри на меня. Стой лицом к окну, чтобы они не подумали, что мы разговариваем.

Краем глаза она видит, что Паскаль делает так, как она говорит, но все же не может сдержаться и хмурится.

– И не хмурься, иначе они поймут, что что-то не так, – добавляет она. – Сейчас все нормально. Помимо очевидного. Но я совершенно уверена, что они за нами наблюдают. Возможно, читают по губам.

Паскаль ничего не говорит, но Беатрис чувствует его замешательство.

– Это полезный навык, хотя, не буду скрывать, у меня не хватило терпения, чтобы в полной мере им овладеть. Но у Дафны неплохо получается.

Паскаль по-прежнему молчит, и Беатрис переводит дыхание.

– Я не могу этого объяснить, но чувствую, что они внимательно наблюдают. Внимательно следят за мной. То, что мы пойдем к цветочнице, может не вызвать у них подозрений, а может и вызвать. Но если я отвлеку их, ты можешь в одиночку найти нам сушеный этельдейс.

– По-моему… – начинает Паскаль, прежде чем вспоминает, что ему не положено говорить. Он делает вид, что закашлялся, и поднимает руку, чтобы прикрыть рот.

– Это будет просто – цветочный магазин находится всего в двух дверях отсюда. Скажи им, что ты хочешь взять букет любимых цветов принцессы Беатрис – они поймут, о чем ты. Затем попроси добавить сушеные этельдейсы. Скажи им, что я полюбила этельдейсы еще в Селларии.

Паскаль по-прежнему молчит, и хотя Беатрис не может понять, о чем он думает, она продолжает:

– Риск невелик, – говорит она. – Моя мать недооценивает тебя, Пас. И никто не подумает, что есть что-то странное в том, что ты покупаешь цветы своей жене. Стражники не смогут все время за тобой следить – я позабочусь об этом.

Когда Беатрис и Паскаль покидают кондитерскую, Паскаль несет две изумрудно-зеленые коробки, перевязанные золотыми лентами, которые передает одному из стражников. Беатрис оглядывается по сторонам, стараясь выглядеть как можно более подозрительно, и в конце концов поворачивается к Паскалю с сияющей улыбкой.

– О дорогой, я забыла, что мне нужно срочно сделать кое-что еще, – говорит она, придавая своему голосу чрезмерную легкость. – Я хотела зайти к модистке, чтобы купить шляпку и отправить ее Дафне.

– Модистка, – говорит Паскаль неуверенно, подыгрывая ей. – Это далеко?

Беатрис смеется и качает головой.

– Тебе нет никакой необходимости идти со мной – я ненадолго, и там будет ужасно скучно.

– Я не против пойти с тобой, – говорит Паскаль, и на секунду Беатрис беспокоится, что, когда они были в кондитерской, она недостаточно ясно выразилась и он не понимает, что им нужно разойтись. Но затем она замечает блеск в его глазах. Он точно знает, что делает, и хочет выставить ее в еще более подозрительном свете.

– Нет! – говорит она чересчур решительно, прежде чем демонстративно смягчить свой тон улыбкой. – Нет, в этом нет необходимости, Пас. Я встречу тебя во дворце, как только закончу.

Не дожидаясь его ответа, она смотрит на стражников.

– Вы должны остаться с моим мужем, – говорит она, глядя на четырех охранников. – Вполне возможно, что король Николо послал убийц, узнав, что мы держим его сестру в заложниках.

Она знает, что стражники ни за что не отпустят ее одну, но ее просьба натолкнет их на мысли, будто она что-то замышляет.

– У нас строгий приказ следить за вами обоими, – говорит главный охранник Альбан, не сводя глаз с Беатрис. Она рада видеть в его взгляде настороженность.

Беатрис притворяется, что раздражена этим.

– Хорошо, – говорит она через мгновение. – Хотя я не понимаю, кто мог бы подстерегать меня у модистки. Тогда двое пойдут со мной, двое – с моим мужем.

Альбан открывает рот, чтобы возразить, но Беатрис, улыбаясь своей самой кокетливой улыбкой, не дает