забирают у них лошадей. Мысли Дафны зацикливаются на слове «пытался», и она изо всех сил старается не измениться в лице. Очевидно, она переоценила таланты Виоли. Принцесса так поглощена размышлениями о том, что теперь ей надо будет самой закончить начатое, что почти пропускает его следующие слова. – К счастью, злодейка была поймана, и, скорее всего, леди Юнис поправится. Только вот ее горничной повезло меньше. Тут сегодня все с ног на голову.

– Это понятно, – умудряется выдавить Дафна. Она думает, что сумела достаточно хорошо скрыть бурю бушующих в ней эмоций, но как только хозяин конюшни уходит, Байр берет ее за локоть, уводя подальше от остальных.

– Дафна, что ты наделала? – спрашивает он, и, несмотря на тон его голоса, она почти рада, что он вообще с ней разговаривает. Он не сказал ни слова в ее сторону с момента их разговора в гостинице прошлой ночью.

– Ничего, – говорит Дафна, и это практически правда. Она ничего не сделала, лишь указала Виоли в направлении Евгении. Прежде чем она успевает объясниться, к ним подходит Леопольд.

– Кто-то пытался убить мою мать? – спрашивает он, и в его голосе нет и намека на сожаление.

Дафна переводит взгляд с одного на другого.

– Я… использовала звездную пыль, чтобы поговорить с Виоли. Я упомянула, что, если она может быть уверена в том, что под присмотром Руфуса твои братья будут в безопасности, ей стоило бы вместо этого заняться Евгенией.

– Ты что? – спрашивает Байр.

Дафна выдыхает.

– Знаю, у меня полно грехов, которые нужно искупить, Байр, но организация убийства Евгении не входит в их число. Скажи ему, Леопольд.

Леопольд смотрит на Байра.

– В этом она права, – говорит он. – Звезды не погаснут, когда моя мать умрет. Но Виоли не должна за это расплачиваться.

Страх сковывает желудок Дафны. Она знает, что Леопольд прав. Ей следовало самой разобраться с этим делом, даже если бы это расстроило ее мать и раскрыло ей новую правду о Дафне. Сейчас нам нужно, чтобы ты была храброй, Дафна, эхом отдается у нее в голове голос Софронии.

– Нет, конечно, нет, – говорит Дафна Леопольду. – Но нам нужно тщательно все обдумать. Причина, по которой я отправила Виоли сделать это до моего приезда, заключалась в том, что моя мать не должна узнать о моем предательстве. Если она об этом узнает, придется готовиться к войне.

Ее взгляд задерживается на Байре. В идеальном мире она дала бы ему время разобраться с собственными мыслями, переварить все, что она ему говорит. Но такой роскоши, как время, у них больше нет.

Байр на мгновение задерживает на ней взгляд и в конце концов коротко кивает.

– Делай то, что до́лжно, – говорит он высокопарно.

Это не то понимание или прощение, на которые хотела бы надеяться Дафна, но пока достаточно и этого.

Дафна находит короля Варфоломея в его кабинете с двумя уже знакомыми ей советниками: это лорд Панлингтон, отец Клионы, и лорд Йейтс. Все трое погружены в то, что со стороны выглядит как очень серьезный разговор. Когда она заходит в комнату, трое мужчин удивленно поднимают на нее глаза. Король сразу же встает на ноги, его примеру следуют двое его советников, и все трое отвешивают глубокие поклоны.

– Дафна? – удивленно говорит Варфоломей. – Я не знал, что вы вернулись.

– Мы только что приехали, – говорит Дафна с улыбкой, которая, как она надеется, сияет достаточно ярко, чтобы скрыть ее страх. – Но мы с Байром хотели, чтобы вы первым услышали хорошие новости.

Король Варфоломей поднимает брови.

– Хорошие новости?

Дафна искоса поглядывает на Панлингтона и Йейтса, которые, в свою очередь, наблюдают за ней с нескрываемым любопытством. Она переводит взгляд на короля Варфоломея и понижает голос:

– Может быть, будет лучше, если мы поговорим наедине?

– Конечно, – говорит король Варфоломей, взмахом руки отпуская своих советников. Когда они уходят и король Варфоломей и Дафна остаются одни в кабинете, она улыбается.

– Мы смогли найти Гидеона и Рида, – говорит она. – Они живы и сейчас находятся в безопасности.

– Хоть какие-то хорошие новости, – говорит король Варфоломей, проводя рукой по своим коротко остриженным седеющим волосам. – Где они сейчас?

– Они направляются в безопасное место, – говорит Дафна. Заметив растерянный взгляд короля Варфоломея, она продолжает: – Нам показалось, что им не стоит оставаться во дворце. Уверена, что их мать с этим согласится. Нам удалось найти друга их семьи, готового приютить мальчиков. Евгения тоже может присоединиться к ним, – добавляет она. Это ложь, но она надеется, что звучит все правдоподобно. То, что Гидеон и Рид направляются к другу их семьи, – единственная информация, которую Дафна и сама смогла получить от Леопольда. Она надеется, что королю этого будет достаточно.

Король Варфоломей вздыхает и опускается обратно в свое кресло.

– Я, конечно, хотел бы, чтобы по этому вопросу посоветовались и со мной, но уверен, вы двое приняли верное решение, – говорит он. – Кажется, эти мальчики и их мать не могут чувствовать себя в безопасности под моей крышей.

Дафна изображает замешательство, которое затем сменяется пониманием.

– По прибытии я услышала, что кого-то отравили, – медленно говорит она. – Прошу, только не говорите, что это была Евгения.

– Боюсь, что так, – говорит король Варфоломей.

– Она?.. – спрашивает Дафна, позволяя словам затихнуть. Она знает, что Евгения не мертва, но ей нужно знать, насколько серьезно пострадала женщина. Яд, который она посоветовала Виоли использовать, лучше всего применять с близкого расстояния. Но если он окажется в воздухе и кто-то вдохнет пыль, яд может вызвать длительные осложнения – мышечный паралич, кровоизлияние в мозг, судороги.

– Врач сказал, что она будет жить, – говорит Варфоломей. – Но ей предстоит довольно долгое восстановление. Ее горничной повезло меньше.

Дафна прикусывает губу и отводит взгляд, нахмурив брови.

– Я просто не понимаю, зачем кому-то делать нечто подобное, – говорит она.

– Убийца тоже отравилась тем порошком, который она использовала против Евгении. Но как только она придет в себя, я обязательно получу ответ на этот вопрос, – говорит он.

Дафна молчит. Что ж, Виоли, по крайней мере, жива. Хотя если она вдохнула порошок, то может столкнуться с теми же долгосрочными последствиями, что и Евгения. И вдобавок ко всему Дафна знает, что фривийцы не испытывают угрызений совести по поводу пыток – они использовались против тех, кто пытался организовать ее собственное убийство. Король Варфоломей, должно быть, неправильно истолковал беспокойство на лице девушки.

– У нас нет оснований полагать, что убийца работала с кем-то еще, – говорит он. – Уверяю, во дворце полностью безопасно.

– О, какое облегчение, – говорит Дафна, делая паузу. – Вы точно уверены, что она