серьезных травм после падения с лошади, был вынужден прошептать что-то на ухо своему господину. Великий герцог напрягся и шагнул к понтифику, собрав все силы, которые у него еще оставались, что было не так уж и много, судя по тому, как тяжело он опирался на двух своих сыновей. Лучше держите его покрепче, парни, чтобы он не упал и не напоролся на это копье.

Понтифик низко поклонился, когда трое мужчин заняли позицию перед ним, затем взглянул туда, где стояла посол. На этот раз его кивок получил немедленный отклик, поскольку посол приблизилась, сопровождаемая двумя своими личными охранниками. У нее могла быть сотня таких людей, и этого было бы недостаточно. Понтифик поклонился зар-гхосске, хотя и не так низко, и не посмотрел ей в глаза. Тяжело смотреть в глаза мертвой женщине, так?

— Теперь мы... теперь мы возобновляем... — То ли он потерял дар речи от всех этих криков, то ли задыхался от собственного лицемерия, Лукан не был уверен, но понтифик поморщился и жестом подозвал чиновника, который вручил ему копье. С мимолетным выражением паники на лице молодой человек повернулся к толпе. — Теперь мы возобновляем наши дружеские отношения, — крикнул он, и его сильный голос эхом разнесся по площади. — Наши два великих города объединены еще одним десятилетием мира и процветания, их разделяет море, но объединяет дружба.

Когда толпа заревела в знак одобрения, Великий герцог, спотыкаясь, двинулся вперед, как малыш, делающий свои первые шаги. Он принял копье из рук понтифика (который быстро отступил назад, словно опасаясь, что может лишиться глаза) и со всей торжественностью, на какую был способен, вручил оружие послу. Зар-гхосска приняла копье с широкой улыбкой, которая внезапно сменилась хмурым выражением лица. Она вздрогнула, затем осела, ее тело обмякло, но каким-то образом осталось в вертикальном положении, как у марионетки, повисшей на ниточках.

— Вот и все, — сказал Лукан, и его охватило беспокойство, когда по толпе пронесся шепот. — Она умрет еще до того, как коснется земли.

Но посол не упала. Она снова вздрогнула, затем выпрямилась — словно под воздействием невидимой энергии. Ее хмурое выражение исчезло, но улыбка не вернулась. Вместо этого выражение ее лица осталось непроницаемым, когда она встретилась взглядом с Великим герцогом.

И она вонзила острие копья в горло старика.

На несколько мгновений воцарилась тишина, за которой последовал общий вздох толпы, когда Великий герцог выдохнул, брызгая кровью.

— Что за чертовщина... — пробормотал Лукан, не веря своим глазам, когда старик отшатнулся назад и рухнул на землю. Двое сыновей Великого герцога уставились на своего отца, их потрясение быстро сменилось яростью. Они оба шагнули вперед, руки, которые никогда не хватались за мечи в гневе, компенсировали это сейчас, когда они обнажили клинки — и застыли с поднятым оружием, их тела дергались, хотя они оставались неподвижными, ярость на их лицах сменилась замешательством, а затем страхом. Другие люди бросились вперед — охранники из обеих делегаций, официальные лица, даже пара торговых принцев.

Слишком поздно.

— Милосердие Леди, — прошептал Лукан, когда посол перешагнула через тело Великого герцога и двумя быстрыми ударами перерезала горло двум его сыновьям. Рты мужчин раскрылись в беззвучном крике, из их ран хлынула кровь. Еще несколько мгновений они стояли неподвижно, как статуи, а затем одновременно рухнули, прижавшись друг к другу, сплетясь конечностями в объятиях, подобных которым у них никогда не было в жизни. Когда Гаспар и Лоренцо упали рядом с телом своего отца, на всей площади воцарилась ошеломленная тишина. Люди, бросившиеся на помощь, заколебались, не веря своим глазам, переводя взгляд с трех тел на женщину, которая стояла над ними, все еще сжимая в руках окровавленное копье. Посол вздрогнула, словно очнувшись от грез наяву, и огляделся в явном замешательстве. Ее глаза расширились от того, что она увидела. Открыв рот, она уставилась на трупы, лежащие у ее ног, затем на окровавленное копье в своих руках. Оружие выпало из ее пальцев, звякнув о камни, когда она с посеревшим лицом поднесла руку ко рту.

Несколько ударов сердца никто не шевелился.

Затем охранники посла образовали вокруг нее защитное кольцо, а свита Великого герцога устремилась к ним. Мечи сверкнули на солнце, когда обе стороны построились, крича друг на друга, в то время как лорд-канцлер размахивал руками и призывал к спокойствию. Понтифик, спеша скрыться от надвигающегося насилия, чуть не споткнулся о молодую герцогиню, которая упала в обморок и теперь была окружена охваченной паникой свитой. Чиновники, которые ранее боролись за место вблизи герцога, теперь толкали друг друга, спеша скрыться. Среди разворачивающегося хаоса Лукан заметил Маркетту. Мужчина стоял неподвижно, пока его товарищи-принцы бежали. Лукан мог поклясться, что Маркетта улыбался. Он не просто собирается развязать войну, понял Лукан, и его пальцы побелели, когда он схватился за край балкона. Это, черт его побери, государственный переворот. Рев ярости вырвался из десяти тысяч глоток, когда толпа, наконец, обрела дар речи. Два ряда охранников, сдерживавших толпу, внезапно показались очень тонкими.

— Маркетта захватывает власть, — спокойно сказала Ашра, искоса взглянув на Лукана. — Вот в чем дело. Он хочет править Сафроной.

— Я знаю.

— Ты сказал, что он собирался убить посла, а не Великого герцога и его сыновей.

— Я знаю. — Лукан наблюдал, как свита герцога и охрана посла продолжали кричать друг на друга. Внизу, на площади, толпа хлынула потоком — и две шеренги стражников дрогнули, а затем сломались. Горожане высыпали на центральную аллею, устремляясь к ступеням Дома Леди, как гончие, жаждущие крови.

— Все рушится, — сказала Ашра, качая головой. — Это превратится в кровавую бойню.

Лукан едва слышал ее, так как у него голова шла кругом от чудовищности того, что только что произошло. Милосердие Леди, я был неправ. Я был очень, очень неправ. Чувствуя оцепенение, он отвернулся от разворачивающегося хаоса и направился к лестнице.

— Лукан, — крикнула Блоха ему вслед, и в ее голосе появилась нотка страха — он никогда раньше ее не слышал. — Куда ты идешь?

— Чего-нибудь выпить, черт меня подери.

— Сейчас не самое подходящее время... — начала Ашра.

— Сейчас как раз самое время, — возразил он, поворачиваясь к ней. — Все кончено. Я кончил. — Он рубанул воздух раскрытой ладонью. — С меня хватит.

Он повернулся и вылетел из комнаты.

 

Глава

33

ПРИЯТНАЯ КОМПАНИЯ

 

Не стоило приезжать в этот проклятый город.

Лукан сделал глоток вина и поморщился, когда события, свидетелем которых он только что стал, снова и снова всплывали в его голове. Тело посла сотрясалось, когда в нее вселился Безликий — неужели это действительно произошло?