И ради любви к нему я готова дать ему еще один шанс.

— Перестань отталкивать меня, Влад. Я все еще здесь. И я все еще буду здесь, если ты этого захочешь. Тебе не нужно лгать, чтобы причинить мне боль... — я прервалась, когда он начал смеяться.

В этот момент мое сердце разбивается... безвозвратно.

— Лгать? Чтобы сделать тебе больно? Боже, Сиси, кем ты себя возомнила? — продолжает смеяться он, глядя на меня своими смертоносными глазами.

Пустыми.

— Ты не единственная женщина на этой земле, черт возьми, — усмехается он. — Справедливо, я пытался узнать, сможешь ли ты мне помочь, и теперь, когда ты потерпела неудачу, ты мне больше не нужна. Это так просто.

— Понятно, — мрачно отвечаю я. — Ты сделал свой выбор, —киваю я ему, держа себя прямо, несмотря на боль, несмотря на то, как вся моя душа разрывается под тяжестью его слов.

— Выбор, — качает он головой, — не надо так драматизировать. Это был простой вопрос проб и ошибок. И что ж, — улыбается он, — похоже, это была ошибка.

Схватив ближайший нож, я сжимаю пальцы вокруг него, замечая легкую реакцию в его глазах.

— А теперь я делаю свой, — говорю я ему, прежде чем ухватиться за волосы, вытянуть их вперед и разрезать лезвием.

Когда-то они были моей самой дорогой собственностью, а теперь это просто куча дерьма.

Пряди падают на пол, пропитываясь кровью. Его взгляд не отрывается от меня, пока я продолжаю резать, пока не отрезаю всю длину.

Бросая его к ногам, я изо всех сил стараюсь быть сильной.

— Если ты можешь выбросить меня, то и я могу. Но не заблуждайся, с этого момента ты для меня мертв. — Как я сейчас не рыдаю навзрыд, я не знаю.

Но когда я смотрю на свои волосы, мертвые и собранные у его ног, я понимаю, что это лишь вопрос времени, когда я сломаюсь. И я не хочу доставлять ему удовольствие наблюдать, как то, что осталось от моего сердца, разбивается на мелкие кусочки.

— Я уже говорила тебе однажды, Влад, я приму все, что бы ты ни сделал, все, что угодно, лишь бы ты никогда не бросал меня, — я делаю глубокий вдох, нож падает на пол. — С этого момента мы чужие, — заявляю я для его пользы и для своей тоже.

Он не реагирует, как я и знала. Он просто пожимает плечами, даже не глядя на мои волосы, проходя мимо меня, оставляя меня позади.

Я выживу.

Я выживала так долго, что теперь ничто не может меня убить.

Но когда я смотрю на его удаляющуюся фигуру, я понимаю, что какая-то часть меня сегодня умерла.

Часть, которую я, возможно, никогда не смогу вернуть.

Глава 20

Влад

— Она дома, — говорит мне Максим по телефону, и я делаю глубокий вдох.

Она в безопасности.

Настолько в безопасности, насколько это возможно. И как можно дальше от меня.

— На этот раз у тебя действительно получилось, — говорит Ваня из угла, раскачивая ногами на стуле.

— Уходи, Ваня, — говорю я ей, не в настроении.

— Она будет тебя ненавидеть, ты знаешь, — продолжает она, и я чувствую, что мой гнев нарастает.

— УЙДИ! — кричу я на нее, расширив глаза от собственной вспышки.

Выражение лица Вани повторяет мое собственное, в уголках ее глаз собираются слезы. И точно так же она уходит.

Я опускаюсь в кресло, желая стереть этот день из памяти. Черт, я хотел бы забыть все.

Сиси.

Как только я открыл глаза и увидел ее... увидел масштаб того, что я сделал, в моем желудке образовалась бездонная яма, лишив меня возможности воспринимать что-либо еще.

Я видел только отпечатки своих ладоней на ее шее, зияющую рану на плече, кровь, кровь и кровь...

А потом...

Я закрыл глаза, образ был слишком сильным. Ее обнаженное тело было испещрено синяками, отпечатками пальцев и красными отметинами, которые я нанес на ее кожу. Я видел их на ее бедрах, бедрах... груди.

— Господи, — простонал я вслух, уродливый след от укуса на ее груди грозил вызвать у меня тошноту.

Но потом было самое худшее из всего. Кровь между ее ног. Та же кровь окрасила мой член и дала мне понять, что именно я сделал.

Я мог убить ее.

Мрачность овладевает мной, когда я понимаю, что это действительно конец. Я позволил себе поверить, что меня можно спасти, и в процессе проклял и ее.

Черт, но вид ее, такой избитой, такой сломанной, убил что-то во мне. Несмотря на все мои заявления о бесчувственности, вид ее в таком состоянии сломал меня.

Я поднял с пола волосы, заляпанные кровью, пальцы сжались вокруг прядей, и я поднес их к носу, вдыхая.

— Сиси... — шепчу я, впервые желая, чтобы все было по-другому, чтобы я был нормальным и заслуживал ее.

Мысль о том, что я больше никогда не увижу ее, вызывает во мне такую глубокую агонию, что я не знаю, как справлюсь. Мне тяжело дышать, когда я представляю себе день без нее, а будущее?

Медленно поднявшись со стула, я иду в ванную, тщательно промываю волосы и кладу их в безопасное место, чтобы они могли высохнуть.

Последнее, к чему я когда-либо прикоснусь из ее вещей...

Но я не могу сожалеть о своем решении. Не тогда, когда я чуть не убил ее. Конечно, я осквернил ее самым ужасным образом, вид ее окровавленных бедер или зияющей раны на ее горле угрожает мне тошнотой.

И еще ее выражение лица, когда я лгал сквозь зубы, причиняя ей боль там, где, как я знал, ей будет больно. Потому что я знал, что моя храбрая, прекрасная Сиси никогда не оставит меня, если я не оставлю ее первым. Она будет стойко переносить все, пока я не убью ее.

А я не могу этого допустить.

Впервые в жизни я ценю человеческую жизнь, и я обнаружил, что для того, чтобы сохранить ее, я готов на все.

— Глупый, — шепчу я себе, медленно прижимая голову к стене, удар едва щекочет поверхность моей кожи. — Глупо, —повторяю я, еще сильнее вдавливая голову в стену, желая боли — нуждаясь в боли.

Но она не приходит. Даже когда моя кожа лопается и кровь стекает по лбу.

Внешней боли