Но Лиза, похоже, сомневалась.

– Что не так? Ты не хочешь? – спросила Аури.

– Давайте куда-нибудь отойдем, – предложила девушка-оборотень и похромала к швейной мастерской, принадлежавшей ей и ее матери.

Замок на цепи был легко сломан. Они вошли в небольшое пыльное помещение, в котором было два уютных рабочих места с мягкими креслами, большой раскроечный стол, шкаф с тканями, а также комод со всякими иглами, украшениями, нитками, пуговицами и прочими вещами для шитья.

– Мама больше любила шить, а я вышивать, – сказала Лиза, прошла в центр комнаты и провела рукой над столом, будто легонько царапая его своими черными коготками. – Мы зарабатывали немного, но нам хватало, мы никогда не голодали и носили хорошую одежду. Я почти ни с кем не общалась в городе, но когда ездила с матушкой на ярмарку, мы встречались с другими мастерицами. Они были нашими подругами, мы даже иногда писали им письма. – Она стыдливо опустила голову. – Мы не знали, что я оборотень до четырнадцати лет. Мама сказала, что с поло... половым созреванием... Ну, мой настоящий отец тоже был оборотнем.

Аури осторожно взяла в руки тряпичную куклу с волосами из пряжи и с шелковой вышивкой на пышном платьице. Улыбка куклы походила на полумесяц, а глазки были сделаны из голубых пуговиц. Мастерица, которая создала эту красавицу с длинными косичками, украшенными маленькими цветами из лент, потратила на работу много сил и времени.

– Можешь взять ее себе, – улыбнулась Лиза, заметив, с каким интересом шаманка разглядывает игрушку. – Это подарок.

Аури улыбнулась и прижала маленькую, размером с ладонь, куклу к груди:

– Спасибо. Я буду ее беречь.

Довольная Лиза беззвучно прошлась по мастерской и остановилась напротив Найта.

– Может, ты передумаешь? – с надеждой спросила она.

Покровитель был решителен:

– Покажи мне.

– Вы ведь и так уже много знаете. Я... – Лиза поджала губы, наклонилась к его уху и прошептала: – Ты переживешь то же, что и я. Будет очень страшно!

Найт улыбнулся и тихо сказал:

– Но тогда получится, что ты пережила это не одна, да?

Хоть это и будет лишь воспоминание, то, что уже нельзя изменить, он хотел, чтобы она знала: кто-то был с ней, кто-то видел и чувствовал то же, что и она, кто-то знает все о ее боли, кто-то разделил с ней эту боль. Больше всего он хотел обнять маленькую, худенькую, израненную девушку и поделиться с ней частичкой простого человеческого тепла. Но поскольку это было невозможно, он твердо решил сделать все, что в его силах.

– Хорошо, – выдохнула Лиза, словно была живым существом из плоти и крови, и ее легкие все еще могли работать. – Спасибо. Т-ты Покровитель, а я называла тебя странным... П-прости, пожалуйста! А как... как тебя зовут?

– Найт. Ты разве не слышала, как Вариан звал меня?

Девушка-оборотень потупила взгляд и смущенно пискнула:

– Нет, я... Прости.

– Тебе не за что извиняться. Так... – Юноша взглянул на замерших в ожидании северян. – Ты знаешь, как это сделать?

– Да, я представляю. Ну, сначала лучше сядь.

– Хорошо.

Найт стряхнул с одного из кресел слой пыли и сел. Ему было страшно, потому что он примерно представлял, что его ждет. Но он не собирался отступать.

В мастерской было темно, и лишь магические камни на ладонях Аури и Нае мерцали, как два светлячка.

– Сколько времени это займет? – спросил Хан.

– Может, пару минут, – предположила шаманка. – Я раньше видела, как это делают мастера из моего племени.

Лиза, нервничая, теребила коготками свое рваное платье:

– Ты готов?

Найт передал Кисточку Аури и откинулся на спинку:

– Да.

– Угу. Тогда я...

Протянув руку, Лиза остановила указательный палец между бровей Покровителя.

Найт моргнул и погрузился в воспоминания.

Глава 30. Зверь [18+]

Лиза вышивала картины, платки и кружево, вышивала простыми нитками и шелковыми, лентами и бисером. Мать сразу заметила талант дочери и с удовольствием учила Лизу, пока, повзрослев, та не превзошла ее в этом ремесле.

Они жили вдвоем в небольшом доме с мастерской, доставшейся от бабушки. Дни, месяцы и годы проходили спокойно. В туманном городе, где солнце выглядывает из-за туч лишь раз в неделю, почти ничего не менялось. Только мост все больше покрывался мхом, овраг расширялся, со всех сторон обсыпаясь и унося вниз вместе с камнями, растениями, заборами и огородами дома.

Но однажды перемена все-таки произошла. Старый градоначальник, которого не волновал ни город, ни его жители, не приезжавший сюда вот уже несколько лет, был заменен новым. Улыбчивый и общительный мужчина с лучиками морщинок в уголках глаз сразу расположил к себе жителей, завоевал их доверие и стал самым уважаемым человеком в городе. Он помог отремонтировать дом лекаря, несколько заборов и крыш, нашел деньги для строительства амбара, где горожане могли хранить зерно и овощи, а также птичника, в котором теперь обитали гуси, утки и куры.

Счастью жителей не было предела. В благодарность они приносили ему пироги и соленья, готовили для него завтраки, обеды и ужины, привозили гостинцы с ярмарок, а по праздникам обязательно дарили подарки. И новый градоначальник тоже не забывал о них.

Лиза даже не заметила, как и когда это произошло. Вот ее матушка сшила для господина Кея новый костюм, а вот он уже дарит ей цветы. Вот она принесла ему расшитую Лизой скатерть на праздник первого дня зимы, а вот они уже собрались жениться. Он был на несколько лет старше ее матушки, но у них были очень хорошие, теплые отношения. Даже Лиза, которой на тот момент было только десять, и перед которой эти двое старались не так открыто проявлять свои чувства, замечала, что господин Кей очень любит ее матушку, а та, кажется, тоже любит его. К самой девочке Гарет относился как к родной дочери. Ему нравилось, что Лиза не хулиганит и занимается любимым делом. А Лизе нравилась его добрая улыбка.

Так они жили, пока матушка не заболела. После ее смерти Лиза долго не выходила из комнаты, забросила шитье, запустила себя и больше походила на призрака, чем на живого человека. Она похудела, побледнела, стала еще меньше разговаривать и совсем не замечала, как один сезон сменяется другим.

Перед тем, как в их город приехал Гарет, Лиза часто