Больдини подходит к большому холсту. В портрете будут соблюдены пропорции, и Франка появится во весь рост. Он спускает очки на кончик носа, начинает намечать контуры фигуры, но, дойдя до линии плеч, замирает с кисточкой в руке. Смотрит на Франческу.

– Извините, синьора… Вы не могли бы одолжить донне Франке вашу шаль?

– Мою… О да, конечно, пожалуйста!

Франческа со смехом передает шаль Франке, та не понимает, что с ней делать, и тоже смеется.

Больдини, без тени улыбки, просит ее накинуть шаль, чтобы белый цвет материи осветлил обнаженные плечи. Ее черные волосы блестят в весенних лучах солнца, когда Франка то накидывает на себя шаль, то запахивается в нее.

В какой-то момент Франка поворачивает голову, не расслышав, что сказала Джулия, и тогда художник останавливает ее.

– Вот так! Стойте так! – приказывает он, широко раскрыв глаза. Поднимается на подставку, которой пользуется во время работы, и порывисто делает длинные мазки, пытаясь поймать свет.

Франка слушается, захваченная врасплох, – рот слегка приоткрыт, задумчивый взгляд, выставленная вперед нога словно продолжает чувственный изгиб тела.

Она еще не знает, что в данный момент рождается картина, которая превратит ее в легенду.

Фарфор

Апрель 1901 – июль 1904

Беда в любую щель пролезет.

Сицилийская пословица

Роспуск второго правительства Пеллу (24 июня 1900 года) знаменует и завершение эпохи, в которой доминировали политики-«реакционеры», такие как Криспи (скончался 11 августа 1901 года) и ди Рудини. Новый король поручает сформировать правительство представителю левых либералов Джузеппе Дзанарделли, который, будучи министром юстиции в первом кабинете Криспи, разработал новый уголовный кодекс (1889 год), упразднив смертную казнь и утвердив право на забастовки (ранее считавшиеся преступлением). Дзанарделли назначает на пост министра внутренних дел Джованни Джолитти, отказавшегося применять репрессии против бастующих в забастовках 1901 года (более 1500 на производстве и в сельском хозяйстве), 1902 года (тысячи во всех отраслях) и даже во время первой всеобщей итальянской забастовки (15–20 сентября 1904 года), убежденный в том, что «растущее движение народных масс… непобедимо, поскольку является общим для всех цивилизованных стран и опирается на принцип равенства между людьми» (из речи в палате депутатов 4 февраля 1901 года). 1 декабря 1903 года Джолитти становится во главе кабинета министров (Дзанарделли уходит в отставку 3 ноября и умирает полтора месяца спустя) и представляет в парламенте свое правительство, утверждая, что «необходимо приступить к социальным, экономическим и финансовым реформам», ибо «улучшение условий жизни менее зажиточных классов общества зависит прежде всего от роста экономического благосостояния страны». Так начинается «эпоха Джолитти», когда правительство выполняло роль посредника в экономической и политической сферах, стремясь к укреплению либерального государства при поддержке католических организаций и социалистов. С первыми Джолитти ведет себя терпеливо и настойчиво, желая де-факто отменить, пусть и не официально, папское указание Non Expedit, запрещающее участие католиков в политической жизни Италии. Со вторыми ищет диалог, и даже ведет долгие переговоры с Филиппо Турати. Однако коалиционное правительство с участием социалистов так никогда и не увидит свет.

Джолитти может рассчитывать и на благоприятную экономическую ситуацию, которой сопутствует всемирный экономический подъем, начавшийся в 1896 году, и которая в Италии улучшается еще и благодаря государственным заказам, продолжающейся протекционистской политике (особенно в металлургической и текстильной промышленности), увеличению количества рабочих рук (вследствие демографического роста) и иностранным инвестициям в банковском секторе. Уже в 1894 году создается Итальянский коммерческий банк с немецким, швейцарским и австрийским капиталами, который устанавливает все более тесные отношения с миром предпринимателей. Развитие экономики, отнюдь не в ущерб сельскому хозяйству, идет преимущественно в «промышленном треугольнике» (Турин, Милан, Генуя) и фактически не затрагивает Юг Италии, проблемы которого всегда решались отдельно от других областей и исключительно посредством «особых законов», которые в итоге оказывались недейственными. Одним из последствий такой экономической политики стало увеличение миграционного потока, начавшееся после объединения Италии. Количество эмигрантов, составлявшее в период с 1896 по 1900 год триста тысяч человек, увеличилось до пятисот тысяч к 1901–1904 годам (из них 60 % выбирают Американский континент).

28 июня 1902 года Италия с Дзанарделли во главе кабинета министров, Германия и Австро-Венгрия в четвертый раз продлевают Тройственный союз (уже возобновлявшийся в 1887 и 1891 годах), дополнив его декларацией, в которой Австро-Венгрия подтверждает, что не в ее интересах препятствовать возможной итальянской операции в Триполитании (западная территория современной Ливии). Уже забыта злополучная колониальная кампания Криспи, и Италия собирается занять важную для себя область, с которой у нее налажен торговый обмен. На этом фоне улучшаются и взаимоотношения с Францией: после подписания соглашения, завершившего в 1898 году «таможенную войну», итальянский министр иностранных дел Джулио Принетти и французский посол Камиль Баррер достигают договоренности, согласно которой Италия гарантирует дипломатическую поддержку Франции в Марокко, а Франция со своей стороны не препятствует итальянской интервенции в Триполитанию.

20 июля 1903 года в возрасте девяноста трех лет умирает папа Лев XIII. 4 августа ему на смену приходит патриарх Венеции, кардинал Джузеппе Сарто под именем Пия X. 11 июня 1905 года энцикликой «Твердое намерение» Пий X позволяет католикам – в случае «жесткой необходимости для спасения души» – не следовать предписанию Non Expedit, ибо им следует «осторожно и обстоятельно подготовиться к политической жизни, как только они будут призваны к участию в ней».

* * *

Высотой чуть более десяти сантиметров, белую, украшенную полосами с цветочным орнаментом, эту вазу, хранящуюся теперь в соборе Сан-Марко в Венеции, привез из Китая Марко Поло в 1295 году. Но главное, она – наглядное свидетельство страсти, которая еще в период неолита охватила Восток, а позже овладела и всем миром. Фарфор. Долгие века этот деликатный и прочный материал, порой столь тонкий, что сквозь него видны «искрящие воды», как писал Абу Зайд аль-Сирафи еще в 851 году, остается загадкой для западного мира. Например, Марко Поло пишет, что люди, которые изготавливают чашки и тарелки, «собирают определенную землю, как в шахтах рудников, насыпают из нее большие горы и оставляют на ветру, под дождем и солнцем на тридцать-сорок лет, не прикасаясь к ней». Еще в 1557 году гуманист и естествоиспытатель Юлий Цезарь Скалигер утверждал, что «те, кто производит [фарфор], используют яичную скорлупу и мелко размолотые ракушки, очищенные от пыли и вымоченные в воде… Те, кто изготавливает вазы, зарывают их в землю [и не] выкапывают, пока не истекут сто лет». Именно в этот период под покровительством Франческо I Медичи во Флоренции начинают создавать «нежный фарфор»,