намеками и обиняками, однако Дженнингсу сразу сделалось ясно: работа как раз для него. А жалованье предлагали какое! Собеседования в представительстве, тесты, анкеты… и как-то так получилось, что «Ретрик Констракшн» узнала о нем всю подноготную, а он до сих пор не знал о компании ничего. Чем они занимаются? Какими такими конструкциями? Что у них там за техника? Да еще пятьдесят тысяч кредитов за два года работы…

И вот напоследок ему дочиста промыли мозги. Два года, а он ничего не помнит. На этот пункт контракта он не соглашался долго… Но в итоге, видимо, согласился.

Дженнингс взглянул за окно. Полицейские на тротуаре все еще разговаривали между собой и, похоже, никак не могли решить, что с ним делать. Да, вот влип так влип… От него требуют невозможного: ответов-то он не знает, но поди это докажи! Как убедить их, что ему после двух лет работы известно о ней не больше, чем до начала? А ведь ПГБ просто так не отвяжется. Обработают по полной программе, пока наконец не поверят, а к тому времени…

Охваченный самыми дурными предчувствиями, Дженнингс поспешил оглядеться. Как бы отсюда выбраться? Еще минута, и эти трое вернутся. Что дверца? Заперта. Замки… электромагнитные, трехконтурная схема. С электромагнитными замками Дженнингс работал не раз и не два. Даже сконструировал часть сердечника одной из моделей. Без кодового ключа дверцы не открыть, никак не открыть. Разве что закоротить, пережечь замок. Но чем?

Дженнингс пошарил в карманах. Чем бы таким воспользоваться? Если сжечь электронику замка, кое-какой шанс у него появится. Снаружи толпы людей, возвращающихся по домам с работы: времени – шестой час, огромные деловые центры закрываются, уличное движение все оживленнее. Стоит выбраться из автолета, и стрелять по нему не посмеют. Главное – выбраться.

Полицейские разделились. Один поднялся по ступеням и скрылся за дверью отделения. Еще пара секунд, и двое других вернутся в автолет. Снова порывшись в карманах, Дженнингс нащупал кодовый ключ, корешок от билета, проволоку… Проволока! Проволока не толще человеческого волоса! Изолирована? Дженнингс поспешно размотал проволочное колечко. Нет. Вот и славно.

Припав на колено, Дженнингс со знанием дела ощупал поверхность дверцы. У края замка обнаружилась тонкая щель, ложбинка, отделяющая замок от дверцы. Выпрямив проволоку, Дженнингс осторожно вставил ее кончик в почти неразличимый глазом проем. Проволока вошла в щель примерно на дюйм. Лоб Дженнингса взмок от пота. Он сдвинул проволоку вбок на долю дюйма и, затаив дыхание, повернул. Реле должно быть…

Вспышка.

Наполовину ослепший, Дженнингс всей тяжестью навалился на дверцу, толкнул, и та распахнулась настежь. Из перегоревшего замка валил дым. Рухнув на тротуар, Дженнингс вскочил на ноги. Мимо, гудя, рекой неслись автолеты. Нырнув за массивный кузов грузовика, он оказался на средней полосе и бросился к тротуару. Опомнившиеся чины ПГБ сорвались с места и устремились в погоню.

Тут к тротуару, покачиваясь с боку на бок, подкатил автобус, битком набитый рабочими и покупателями, возвращавшимися из магазинов. Ухватившись за поручень задней двери, Дженнингс подтянулся и вскочил на подножку. Изумленные пассажиры как по команде уставились на него. В полумраке салона их лица казались множеством бледных, расплывчатых лун. К нарушителю порядка, гневно жужжа зуммером, устремился робот-кондуктор. Автобус замедлил ход.

– Сэр, – начал робот. – Сэр, посадка в автобус на ходу строго запреще…

– Все в порядке, – заверил его Дженнингс.

Грудь распирало странное, неожиданное воодушевление. Минуту назад он сидел под замком, не зная, как выбраться на свободу. Два года жизни потеряны, потрачены попусту. Он арестован Полицией Госбезопасности, и ему задают вопросы, на которые при всем желании невозможно ответить. Казалось бы, положение безнадежно… но теперь в голове складывалась совсем другая картина!

Сунув руку в карман, Дженнингс нащупал автобусный жетон и спокойно опустил его в щель для монет на груди кондуктора.

– О’кей? – спросил он.

Очевидно, водитель задумался, не зная, что предпринять. Автобус качнулся, вильнул из стороны в сторону… и, набирая скорость, покатил дальше. Зуммер кондуктора, утратившего к Дженнингсу всякий интерес, умолк. Ну вот… вот все и в порядке. Улыбнувшись, Дженнингс осторожно протиснулся в салон и огляделся в поисках места, куда бы присесть. Присесть и как следует поразмыслить.

Поводов для раздумий у Дженнингса имелась целая куча. Мысли мелькали в голове одна за другой.

Автобус ехал вперед, плыл в нескончаемом потоке оживленного уличного движения. Сидящих вокруг Дженнингс почти не замечал. Сомнений быть не могло: его вовсе не облапошили. Расплатились за работу сполна, и решение действительно принял он сам. Поразительно, однако, проработав на «Ретрик Констракшн» целых два года, он в здравом уме и твердой памяти предпочел пятидесяти тысячам кредитов горстку пустякового хлама. Но что еще поразительнее, эта горстка пустякового хлама оказалась гораздо, гораздо дороже денег!

Кусок проволоки и автобусный жетон помогли ему скрыться от Полиции Госбезопасности. Это дорогого стоит: исчезнешь за толстыми каменными стенами отделения ПГБ – никакие деньги уже не помогут, ни пятьдесят тысяч кредитов, ни сто. А непонятных штуковин у него еще целых пять.

Дженнингс пошарил в кармане. Еще пять вещиц. Две он использовал, а остальные… для чего они? Неужели на такие же крайние случаи?

И наконец, загадка загадок: как он – тот, прежний он – догадался, что кусок проволоки и жетон для проезда в автобусе спасут ему жизнь? Он ведь знал это, знал, знал наперед… но откуда? И остальные пять вещиц, наверняка они тоже еще пригодятся, окажутся не менее ценными.

Выходит, тот, прежний Дженнингс из двух недостающих лет жизни знал нечто, начисто позабытое нынешним после того, как «Ретрик Констракшн» промыла ему мозги. Будто арифмометр на ноль сбросили – теперь память чиста как стеклышко. Все, что он знал, исчезло бесследно. При нем остались только семь пустяковых на вид вещиц, пять из которых еще лежат в кармане.

Однако главная вставшая перед ним проблема была вовсе не отвлеченной – наоборот, конкретнее не придумаешь. Его ищет Полиция Госбезопасности. Им известно и его имя, и приметы, и все остальное. Раз так, о возвращении в свою квартиру – если у него еще есть квартира – даже думать не стоит. В таком случае куда же податься? В отель? Отели ПГБ шерстит что ни день. К друзьям? Тогда в беду угодят и они. Когда ПГБ отыщет его – на улице, в кино, за ужином в ресторане, ночующего в каких-нибудь меблирашках, – всего-навсего вопрос времени. У ПГБ глаза и уши повсюду.

Повсюду? Э, нет, не совсем! Если отдельные люди против них беззащитны, то бизнес – дело другое. Практически все прочее поглотило,