На Западе эта сцена, транслировавшаяся в прямом эфире, вызвала бурную реакцию. Говорили, что Россия возвращается к методам, которые использовал Советский Союз для подавления инакомыслия. Для большинства россиян это была просто попытка успокоить расстроенную женщину. Родственники в Видяево были на грани массовой истерии. В течение нескольких дней многие из них находились под действием сильных успокоительных средств, которые давали им присланные в порт военно-морские врачи.

Еще более осложняя ситуацию для Путина, Клебанов во вторник утром - в день, когда Путин должен был отправиться туда - заявил, что власти уже целую неделю, начиная с 14 августа, знали, что никто из экипажа не выжил. Это было правдой. Признание Клебанова было ошибочной попыткой показать, что даже если бы иностранная помощь прибыла раньше, это ничего бы не изменило. Но семьям было сказано, что все, начиная с главы государства, лгали им. Клебанов усугубил свою ошибку, сказав "почти вскользь", как вспоминал один из журналистов, что на извлечение тел уйдет "может быть, несколько месяцев, может быть, год". В последовавшем за этим столпотворении "к нему подбежала невысокая женщина в мохеровом свитере и длинной юбке, схватила его и стала трясти. "Ты ублюдок! Иди туда и спаси их!" Когда ее оттаскивали, она кричала: «Ты - мразь! Мразь!»

Во второй половине дня Путин вылетел в Мурманск на самую сложную встречу в своей карьере. Полгода назад он сказал Виталию Манскому, что если ему удастся поговорить с людьми один на один, то он знает, что сможет убедить их в своей правоте. Теперь ему предстояло оправдать эту гордость, иначе он рисковал оказаться дискредитированным менее чем за четыре месяца своего первого срока.

Он прибыл в Видяево незадолго до 21.00 в черном костюме и черной рубашке без галстука и сразу же прошел в зал офицеров гарнизона, где его ждали около пятисот членов семьи. Журналисты, за исключением государственного телеканала РТР, которому после этого разрешили показать лишь короткий фрагмент продолжительностью менее 30 секунд, были исключены.

Он кончает жизнь самоубийством, - шепнула одна пожилая женщина своей спутнице, когда мимо проходил Путин. Они разорвут его на куски.

Вначале он объявил, что следующий день будет объявлен Национальным днем траура. Это произвело фурор. Никто не хотел проводить траурные церемонии до тех пор, пока не будут найдены тела погибших, а многие семьи все еще надеялись, что, возможно, есть выжившие, которые находятся в воздушных карманах:

ПУТИН: Я тоже надеялся - и, честно говоря, буду надеяться от всего сердца до последнего - что произойдет чудо... Но то, что люди погибли - это четко установленный факт... Но это не значит, что мы должны перестать надеяться...

ЖЕНЩИНА: Почему сразу не были приглашены иностранные специалисты?

ПУТИН: Сергеев позвонил мне в воскресенье в 7 часов утра...

Мужчина: Судно пропало в субботу, а вам позвонили только в воскресенье?

ПУТИН: Подождите... Флот считал, что у нас есть необходимые средства для того, чтобы самим провести спасательные работы. Но как только была предложена иностранная помощь, 15 числа, Куроедов сразу согласился...

ШУМ В ЗАЛЕ: Это ложь...

ПУТИН: Это правда!... Даже если бы мы попросили норвежцев приехать 13-го числа, то все равно до 19-го они бы сюда добрались и пришвартовались к подводной лодке. Но вернемся к спасательным средствам... Наши собственные средства не годятся. У нас в стране ничего нет. Ничего! Вот так.

СОУТ: Но у нас есть свои средства или нет? Вы только что сказали...

ПУТИН: Нет... У нас нет того водолазного оборудования, которое нам было нужно. (Шум в зале).

ЖЕНЩИНА: Когда мы их вытащим? Неважно, живые они или мертвые. Ответьте мне, как положено президенту!

ПУТИН: Я вам скажу, что я знаю...

Крик из зала: Потребуется ли год?

ПУТИН: Нет, не год...

ДРУГОЙ ЧЕЛОВЕК: Они обманывают нас. Они снова нас обманывают.

ЖЕНЩИНЫ (ПРИЧИТАЮТ): Где мой сын? Сколько еще времени пройдет, прежде чем я смогу увидеть своего сына? А теперь у нас не осталось денег...

ПУТИН: Что касается денег...

КРИКИ ИЗ ЗАЛА: Дело не в деньгах, а в наших семьях! Когда нам вернут наших детей? Не надо говорить о деньгах. Кто решил прекратить поиски? ...

ПУТИН: Никто не может попасть в 8-й отсек корпуса. Если бы я мог, я бы сам туда спустился...

ЖЕНЩИНА (ВСХЛИПЫВАЯ): Скажите нам правду! Нам не нужны деньги. Они нужны нам живыми. Тогда у нас будет все. У детей были бы отцы, у жен - мужья. Они верили, что правительство их спасет. Как вы не можете этого понять?

МУЖЧИНА КРИЧИТ: Вы что, не можете спасти хотя бы пятерых? Вы ублюдки!

Ни один российский лидер, ни до, ни после, не испытывал такого публичного издевательства. Это продолжалось почти три часа. Репортер Андрей Колесников, которому удалось попасть внутрь под видом представителя одной из российских неправительственных организаций, сказал потом, что опасался, что Путин не выйдет живым. «Была такая тяжелая атмосфера - ненависть, отчаяние, боль, все спрессовано... Я никогда в жизни не чувствовал ничего подобного».

Несмотря на гневные заявления о том, что деньги здесь ни при чем, в конечном итоге это было все, что мог предложить Путин, и все, на что могли надеяться семьи погибших. Он сказал, что каждый из них получит за десять лет офицерскую зарплату, эквивалентную 26 тыс. долларов США, что было большой суммой по тем временам, что им будут предоставлены новые квартиры в Москве или Санкт-Петербурге, которые считались лучшими местами для проживания в России, или в любом другом месте, где они пожелают, а также бесплатное высшее образование для их детей. Большая часть оставшейся дискуссии была посвящена заверениям в том, что помощь не будет задерживаться бюрократической волокитой, что незамужние женщины, чьи партнеры умерли, будут получать ее наравне со всеми остальными, и другим практическим вопросам. Путин также пообещал, что, вопреки сложившейся практике, в случае гибели кораблей в море, затонувшее судно будет поднято на поверхность, а все тела извлечены. Это заняло год и обошлось в 130 млн. долларов, но дело было сделано.

К моменту окончания встречи, незадолго до полуночи, нарыв был вскрыт. Помогло не столько то, что Путин сказал, сколько то, что он пришел к ним лицом к лицу. Западные писатели потом упрекали его в том, что он не проявил сочувствия во время кризиса, и это действительно было так: он сдерживал свои эмоции, но не потому, как утверждали они, что его учили в КГБ, а потому, что он был таким человеком. Россияне отдали ему