Глаза у Верены Рихтер сузились, и я испугался, что сейчас она мне влепит. Кто её знает, насколько сильно бывшая нацистка была предана фюреру…

— Печально это знать. Даже в нашей армии было полно трусов и крыс, — проговорила вампирша и залпом осушила остатки своего стакана, я не стал повторять её же недавнюю фразу. — Форму я ношу, чтобы помнить, кем я была и никогда не забывать.

— А кем ты… Вы были? — спросил я сразу же.

— Ладно, можно на «ты» перейти, а то для твоего интеллекта сложно правила приличия соблюдать, — произнесла Тоска, и я расслабился ещё больше.

— Нормальный у меня интеллект, просто туплю иногда немного.

— Да, нормальный. Как комнатная температура.

— В кельвинах, — парировал я очередное оскорбление.

— А вот тут молодец, — похвалила наставница меня в кои-то веки. — А что касается твоего вопроса… Я была чудовищем, как я уже говорила, — усмехнулась собеседница. — Попался бы ты мне в наше время, я бы тебя любила.

— Чё-о⁈ — охренел я и чутка отодвинулся от неё. В прошлый раз я как-то побоялся реагировать на подобное заявление.

— Болтливый язык — находка для врага, — пояснила Верена. — Ты бы у меня пел во время допроса.

— Откуда ты знаешь, может, я бы был гуд партизан… Партизанище!

— Извини, конечно, — Тоска вновь позволила себе саркастическую ухмылку. — Но ты придурок и болтун, каких поискать, я бы тебя сломала в течении часа.

— Ну блин, ты и пиписька, — надулся я немного и тут же испугался, что отхвачу за оскорбление, но собутыльница сделала вид, что не заметила этого. — Да чё уж там, наверняка так и было бы. Наливай.

Как странно, стоит поговорить с человеком по душам о жизни за бутылочкой чего-нибудь алкогольного, и вы сразу становитесь ближе. Лучше понимаете друг друга. Алкоголь развязал нам языки, и мы пол ночи проболтали и проспорили.

Верена много чего рассказала о прошлом Эванора: прикольные случаи и ошибки правителей, которые сама наблюдала. Меня же собеседница расспрашивала о том, что сейчас творится на Земле, как развился мир и просто о моей жизни. Правда, она наотрез отказалась говорить о войне и своей жизни на Земле, но я и не стал настаивать. Раз не хочет, значит, на то есть свои причины. Хватило и того, что я обмолвился уже, что они продули в войне.

Также Тоска поведала мне, что технологический процесс в Эваноре, по её мнению, заморожен на определённой стадии. Доказательством является её пистолет, который перестал стрелять, хотя и не был сломан. Ещё она собирала какие-то нехитрые приборы, и они тоже не все работали. И я тут же продемонстрировал техническое достижение Земли моего времени — работающую mp3-шку. Тоска с любопытством рассмотрела маленький квадратик с проводами, после чего сделала вывод, что в Эваноре, судя по всему, есть некий барьер на механику определённого уровня, а вот на изобретения посложнее этот запрет не распространяется, так как по логике, нельзя обмануть технический прогресс и перепрыгнуть от изобретения колеса сразу к электростанциям. Поэтому и барьер установлен только на конкретный уровень, а далее не было смысла его расширять. Я подумал, что, наверное, местным богам было просто лень заморачиваться. Кстати, Верена не особо верила в высших существ, но говорила, что были сущности, называющие себя богами. Только вот их всех, вроде как, запилили в ящик Конрад и самый крутой из Девятых — некий Харпер.

В общем, много ещё о чём говорили, строили теории и догадки о мироздании — стандартный пьяный разговор тет-а-тет на кухне. Из-за всего этого я даже напрочь забыл о цели своего визита. Мне было приятнее общаться на все эти темы, чем расспрашивать её про пророчества, демонов и светящихся котов.

Всё же под утро я залип на парте, а когда проснулся, обнаружил, что Тоска ушла, оставив записку:

«Как придёшь в себя, выходи на задний двор административного корпуса. Чтобы пришёл туда к двенадцати утра. Schnell!!!»

Посмотрев на часы, что висели над доской, я понял, что ещё чуть-чуть и опоздаю. Удостоил быстрым взглядом опухшего китайца в зеркале с фингалом под глазом и с рассечённой бровью (ну, хоть нос не поломан). Привёл ускоглазого себя в более­ менее божеский вид и побежал в назначенное место, критически опаздывая к назначенному часу.

Верена спустилась в свою комнату, чтобы убрать стаканы и приготовить всё необходимое для похода. Алказара она не стала будить, пусть отдохнёт. Просматривая карту, чтобы наметить маршрут, вампирша почувствовала мерцание у себя за спиной.

— И чем же я обязана столь раннему визиту? — спросила хозяйка комнаты у стоящей за её спиной гостьи.

— Ночи тёмной, Верена, — поприветствовала её старая знакомая. — Разве ты не догадываешься?

— Догадываюсь, — обернулась вампирша к ней. — Да, сомнений нет. Алказар из моего родного мира, он тот, о ком говорил Скай. Я это поняла еще пару месяцев назад. И Эммилия не путается под ногами… Или она недостаточно часто и далеко покидает замок?

Гостья молчала, а Тоска начинала терять терпение.

— Так что привело ко мне столь занятую особу?

— Ну, зачем же столь грубо? — спросила собеседница и, подойдя к шкафу с книгами, стала его изучать.

— Не испытывай моё терпение! — пригрозила Книжница.

— Вот, решила древнее издание сдать в библиотеку.

Не оборачиваясь, Престор кинула на кровать небольшую книгу. Потрёпанный кожаный переплёт украшал выжженный Злой глаз.

Верена неспеша взяла книгу, скрывая своё волнение, но руки у неё внезапно задрожали. Рихтер медленно провела по обложке и, щёлкнув замком на ней, открыла книгу. Как же приятно было вдохнуть вековую пыль, слетевшую со страниц… Древние буквы просто заворожили её, и хозяйка библиотеки испытала полную гамму смешанных чувств. Увидев ухмылку гостьи, она